Поток - Дэниэл Суарез

За много миль от эпицентра люди выходили из домов, в ужасе и потрясении глядя на выросший в предрассветном небе Детройта монолит. Вздрагивая от толчков земли под ногами, они поднимали смартфоны и снимали темный шип, который все еще продолжал расти. Даже став выше всех зданий, которые они когда-либо видели, он все рос – сто этажей, сто двадцать – и не останавливался, окруженный нимбом мусора, который засверкал, когда осколки стекла отразили лучи восходящего солнце. Дым и мусор вокруг темной башни напоминали грозовые тучи над горной вершиной, ветра разносили на тысячи футов во все стороны, а она все поднималась.

Люди по всему городу останавливались и, оторопев, смотрели вверх. Они не верили собственным глазам.

Алекса прокладывала себе путь сквозь мусор. Тот, вращаясь, разлетался в разные стороны, когда она отталкивала его, пробираясь к позитронному пистолету, который мотало ветром и швыряло от стены к стене.

Моррисон преследовал ее по пятам, лицо его было в крови, но в глазах пылала ярость:

– Ах ты, тварь! Может, ты быстрее и сильнее, но меня ты не круче…

Неожиданно сзади на Алексу натолкнулось кресло, и она пролетела мимо пистолета. Она потянулась за оружием, но не достала, вместо этого увидела ухмылку приближающегося Моррисона. Он схватил пистолет. Алекса сразу сгруппировалась, увеличивая инерцию, и оттолкнулась ногами от ближайшей стены.

Миг спустя раздался грохот мощного взрыва, которым ее отшвырнуло так, что она вместе с диванами, столами и обломками шкафчиков для антиквариата понеслась через наполненное мусором пространство. Алекса зацепилась ногой за софу, закувыркалась, сталкиваясь с другими предметами, прикрыла голову руками.

В этом безумном вращении она полностью потеряла ориентацию; взрывы, грохот как будто следовали за ней по пятам. Ногу пронзила острая боль, и Алекса свернулась клубком, пока не врезалась во что-то твердое, очень твердое. К тому времени, как пришла в себя, Моррисон уже направлялся к ней, помогая себе пистолетом. Стены комнаты горели странным студенистым огнем – она видела такое во время космических экспериментов. Пламя стелилось ровно, без языков.

Моррисон сердито посмотрел на дымящийся позитронник и отшвырнул его в сторону:

– Не больно-то много зарядов ты мне оставила.

Она дождалась его и ударила с вертушки так, что он, закрутившись, полетел сквозь полыхающий мусор.

Стены вокруг них скрипели и стонали.

Грейди перебирал руками, продвигаясь к Хедрику так, чтобы между ними оставалось как можно больше крупных обломков. Тот сражался с крышкой какого-то люка и время от времени стрелял, стараясь удерживать Джона на расстоянии. Но теперь по комнате летало слишком много мусора, и, какой бы лазер ни использовал Хедрик, энергия била по попадавшимся на пути предметам и рассеивалась, превращаясь в горячий пар.

Грейди подбирался все ближе, ныряя под дрейфующие экспонаты. Выглянув из-за очередного, он увидел, что Хедрик пытается высвободить из креплений стоящий на выставочном помосте бесколесный автомобиль. Джон разглядел даже голографическую табличку: «ГЗМ – ГравиЗеркальная Машина».

Выглядела та как «порше» двадцать второго века.

Грейди нырнул обратно и закричал:

– Хедрик! Я не дам тебе удрать!

За ревом ветра Грэм, судя по всему, не понял, откуда донесся голос противника, поэтому сделал несколько выстрелов наудачу – но лишь превратил в пар очередные обломки.

– Я убью тебя, если ты попытаешься меня преследовать! – заорал он. – Вы с Коттоном еще мне за это заплатите!

Внезапно здание содрогнулось от жуткого грохота, стены за Хедриком пошли трещинами и распались, подхваченные мощным вихрем. Директор выпустил пистолет, обеими руками вцепился в ГЗМ, но его вместе с автомобилем уже втягивала в себя воздушная воронка.

Грейди затянуло на миг позже. Глядя вперед, он увидел огромную дыру, появившуюся в стене, когда громада здания БТК прогнулась и повернулась вокруг своей оси.

От зрелища, открывавшегося через пролом, он ахнул. Они находились на высоте, по меньшей мере в пятнадцать тысяч футов. Под ними раскинулся город вместе с пригородами и далекими озерами, и все это – на фоне поднимавшегося из-за горизонта солнца.

Хедрик забрался в ГЗМ, закрыл за собой люк, и воронка всосала машину, вокруг нее кружилась мебель, ковры и стенные переборки. Грейди стремительно вылетел в пролом, но тут ударил сильный порыв холодного ветра, Джон закувыркался с ног на голову и почувствовал, как у него дико закружилась голова. Мимо, будто борт громадного корабля, проплыла огромная черная стена. Вокруг не умолкал глухой рокот, словно где-то сходила лавина.

И вдруг Грейди снова почувствовал, что падает. Обернувшись назад, он увидел, что здание БТК по-прежнему поднимается все выше. Отлетел в сторону на несколько сотен метров, взглянул вниз и увидел зазубренный конец тысячефутовой башни там, где ее оторвало то ли от остальной части строения, то ли от фундамента.

Только потом он заметил нечто невероятное: на месте катаклизма, прямо в центре Детройта, возник невероятно глубокий котлован шириной в несколько сотен метров, куда уже устремились воды реки Детройт, обрушиваясь на дно белым водопадом, размером не уступающим Ниагарскому.

Тут Грейди, наконец, пришел в себя. Он все еще спускался, но прикинул, что до земли осталось семь или восемь тысяч футов. Зазубренный пылающий конец башни БТК удалялся в небо.

«Алекса».

Сейчас Джон добраться до нее не мог, к тому же в ее штурмовом костюме тоже был гравис, которым она умела пользоваться лучше многих. Грейди снова изменил угол падения, поняв, что сейчас главное – найти Хедрика. Только так он мог узнать расположение «Гибернити».

Осмотревшись, Джон заметил большой объект, целенаправленно двигавшийся к югу. Судя по обтекаемой форме, это была ГЗМ, правда, к ней до сих пор было что-то приделано. Видимо, выставочная платформа.

Машина удалялась, но при этом падала. Теряла высоту.

Грейди изменил угол падения и направился к ней.

Внутренние стены башни БТК колебались под порывами ветра, который проникал сквозь щели и трещины, возникшие в диамондоидных плитах. Алекса пробиралась по зданию, пытаясь выбраться из него, и ей казалось, что все вокруг нее прогибается.

На хвосте у нее по-прежнему висел Моррисон. Пока она не нашла какую-нибудь нелетающую поверхность, избавиться от него было сложно. Не от чего оттолкнуться.

От рева ветра, стонов и визга массивных листов метаматерии, противостоящих силам, на воздействие которых они не были изначально рассчитаны, становилось страшно, будто в небе сталкивались горы.