Механический ангел - Кассандра Клэр

Они поднялись по ступеням и толкнули парадные двери. Охотники ожидали, что те будут заперты, однако они растворились с тихим скрипом. Уилл и Джем шагнули внутрь. Клинки серафимов освещали им путь.

Они оказались в огромном холле. Огромные витражные окна по бокам двери когда-то, должно быть, были великолепны, однако сейчас они представляли собой жалкое зрелище — целые стекла чередовались с выбитыми. Через затянутые паутиной дыры в дом со свистом врывался ветер. Мраморный пол был покрыт трещинами, в которых уже давным-давно проросли сорняки. Прямо перед Уиллом и Джемом изгибалась широкая лестница, уходящая в темноту второго этажа.

— А может быть, Мортмэйн и вправду ошибся, — прошептал Джем. — Здесь как будто никто не жил лет пятьдесят.

Но эхо его слов еще не успело отзвучать, как по дому разнесся странный звук, от которого волосы Уилла встали дыбом. Юноши тут же почувствовали, как вспыхнули знаки на их плечах. Кто-то пел в глубине дома, но в песне этой не было ничего приятного или красивого. Нечеловечески высокий голос выводил заунывную мелодию, и в такт ему звенели хрустальные подвески люстры.

— Здесь кто-то есть, — пробормотал Уилл.

Не говоря больше ни слова, они с Джемом прижались спинами друг к другу. Джем оказался лицом к открытой входной двери; Уилл — перед широкой изгибающейся лестницей.

Кто-то появился на ее вершине. Сначала Уилл увидел только чередующиеся черно-белые тени. Они устремились вниз, и пение стало громче. Уилл тяжело дышал. Пот лил градом с его висков, на позвоночнике выступили ледяные капли. И вместе с тем ему было жарко, жарко, несмотря на прохладу лондонской туманной ночи.

Она оказалась на середине лестнице прежде, чем Уилл узнал ее. Бесформенный балахон, чем-то отдаленно напоминающий монашескую сутану, скрывал длинное, костлявое тело миссис Дарк. Погасший фонарь мерно покачивался в когтистой руке. Она была одна. Или нет… Когда она спустилась вниз и встала на последней ступеньке, Уилл с отвращением понял, что в руке она держит вовсе не фонарь. Это была голова ее сестры, миссис Блэк.

— Во имя Ангела, — прошептал Уилл. — Джем, ты только посмотри.

Джем быстро обернулся и выругался. Она держала голову госпожи Блэк за седые, заплетенные в длинную косу волосы. Белые, без зрачков, похожие на вареные яйца, глаза миссис Блэк были открыты. Рот был приоткрыт, полоска высохшей черной крови протянулась от одного из уголков губ.

Госпожа Дарк перестала петь и захихикала, словно школьница.

— Непослушный, непослушный… — протянула она. — Снова залез в мой дом. Нехорошо, ах как нехорошо, мой малыш.

— Я думал, она оживила сестру, — с придыханием пробормотал Джем.

— Полагаешь, кто-то воскресил Блэк, а потом отрубил ей голову? — пробормотал Уилл. — Кажется, здесь и в самом деле много работы…

— Гадкий нефилим, — прорычала миссис Дарк, уставившись на Уилла своими безумными глазами. — Все никак не можешь успокоиться? Ты же убил мою сестру! И ты даже не вернулся, не помог мне подарить ей новую жизнь. Ты знаешь… ты можешь себе представить… как это тяжело — быть совершенно одной!

— Больше, чем ты можешь себе вообразить, — громко сказал Уилл — и краем глаза заметил озадаченный взгляд Джема.

«Дурак, — подумал тот. — Не стоило говорить такие вещи».

Госпожа Дарк покачнулась:

— Ты смертен. Ты существуешь лишь одно мгновение, один вздох Вселенной. А я теперь буду одинока всегда, всегда! — Она крепче прижала к себе голову. — По тебе-то какая разница? Конечно, у тебя находятся более интересные дела в Лондоне. Ведь в этом проклятом городе каждый день совершается столько ужасных преступлений, по сравнению с которыми мои жалкие попытки воскресить Эмилию лишь детская игра.

Уилл снова посмотрел на Джема, но тот лишь пожал плечами. Его точно так же, как и Уилла, охватило странное чувство брезгливой жалости.

— Естественно, некромантия вне Закона, ведь во время обрядов используется демоническая энергия, — протянул Джем. — И подобные вещи всегда привлекали наше пристальное внимание.

— Демоническая энергия? — прошипела миссис Дарк.

— Нет смысла притворяться. Мы хорошо знаем о ваших планах, — перебил ее Уилл. — Нам известно об автоматах, известно о том, что ты служишь Магистру. Кстати, Анклав сейчас уже на полпути к его убежищу. К утру вашего Магистра не станет. И тебе уже никто не поможет, ты уже нигде не сможешь скрыться.

Миссис Дарк заметно побледнела.

— Магистр? — прошептала она. — Вы нашли Магистра? Но как…

— Правильно, — подтвердил Уилл. — Де Куинси убежал от нас однажды, но теперь уже никуда не денется. Мы знаем, где он, и…

Но его слова заглушил дикий смех. Миссис Дарк согнулась пополам и облокотилась о перила лестницы, буквально воя от радости. Уилл и Джем в замешательстве уставились на нее. По ее лицу покатились темные слезы.

— Де Куинси?! Магистр?! — завывала она, давясь смехом. — Этот самовлюбленный дурак?! Вы, должно быть, шутите! Идиоты, какие же вы идиоты!

Глава восемнадцатая

Тридцать сребреников

Запишем имя мы одной потерянной души.

О, человече, как ты пал так низко!

Как будто Бог сказал тебе: «Пойди и согреши».

Рыдает ангел — видно, дьявол близко[110].

Роберт Браунинг «Потерянный вождь»

Тесс поползла прочь от двери. Позади нее замерла Софи, прижимающая руки к груди лежащей у нее на коленях Агаты. Кровь, впитавшись в тонкую ткань, сочилась между пальцев. Лицо Агаты стало желтовато-бледным, она тяжело, с посвистом дышала. Когда она увидела механических людей, ее глаза расширились, и она попробовала оттолкнуть от себя Софи, но та крепко вцепилась в ее платье и, казалось, даже не замечала слабых попыток кухарки освободиться.

— Софи! — По лестнице загрохотали шаги, и в вестибюль ввалился Томас. Лицо его было белым как мел. В руке сверкал массивный меч. Тесс видела этот клинок и раньше.

За Томасом бежала Джессамина, вооруженная своим смертоносным пестрым зонтиком, а позади нее Натаниэль, выглядевший до крайности перепуганным.

— Что, спрашивается… — Томас замолчал, переводя взгляд от Софи, Тесс и Агаты к двери и назад. Автоматы остановились. Они выстроились в ряд у дверного проема и не пытались идти дальше. Руки механических людей теперь беспомощно болтались вдоль туловищ, отчего они напоминали марионеток с перерезанными нитками. Глаз у них не было, но все равно казалось, будто они смотрят вдаль.

— Агата! — В крике Софи уже не было ничего человеческого.