Музыкальный приворот. Часть 2 - Анна Джейн

 Ага, так же как на дне рождении Лизы не "хотела причинить мне вреда" сволочная Алина. И если бы не Нинка... Лескова точно испортила мне лицо если не ножом, как обещала, так ногтями.

 - Что-то мне так не кажется, - отвечала я, ища глазами людей в этом уголке Зеленого Парка, но никого не было, совершенно никого. - Я не хочу с вами разговаривать, я хочу уйти, отпусти меня, Арин.

 Парень и девушка переглянулись, и Алина отрицательно покачала головой.

 - Вы ведь брат и сестра? - закричала я, чувствуя, как вместе со страхом в меня заползает холодной тонкой змейкой и гнев.

 - Да, - отвечала Алина, подходя вплотную к бас-гитаристу, и с любовью потрепала его по волосам.

 Почему... он мне врал? Что я сделала Арину? А еще недавно я так хотела себе такого старшего брата, как он. Кажется, он чей-то чужой старший брат.

 - Как тебе не стыдно, Арин, - как-то по-детски заявила я парню, уже не пытаясь освободиться, - ты мне врал.

 Ну вот, дождь закапал сильнее. Совсем скоро моя блузка будет влажной от его многочисленных капель. А брату и сестре было все равно.

 - Я тебе не врал, Кэт - отвечал он чуть хрипло, не отпуская меня. Интересно, а много ли фанаток этого парня захотели оказаться на моем месте, прижатыми спиною к его груди? Если бы Кей или Антон были на месте подлеца Арина - я бы насладилась моментом, честное слово, но рядом с ним... я не чувствовала ничего такого, что заставило бы бабочек в животе проснуться и летать в ритме бешенного восторженного джайва.

 - Я думала, ты ее, - кивнула я на ухмыляющуюся Алину, - любишь! Ты ведь сам говорил!

 - Как сестру я ее очень люблю, Кэт. Ты сама напридумывала себе разных вещей. Ты неправильно все поняла, - спокойно отвечал он. - Или, может быть, я не опровергал твоих ошибочных суждений.

 Его сестренка расхохоталась, опершись рукой в грудь Голубя.

 - У тебя оказалась куда больше иллюзий, чем у меня, детка, - явно подражая тону Кея, сказала девушка.

 - Зато они были кратковременными. Ты же со своими долго еще не распрощаешься, - нашла я подходящий, по моему мнению, ответ.

 - Заткнись, - побледнела, как вампир, девушка, - закрой свой рот, девка.

 - Не так грубо, Алина, - предупредил ее Арин. - Не кричи на нее и называй по имени.

 Защищает меня?

 - Отпустите меня, - потребовала я вновь, стараясь не показать, что напугана - мало ли какие мысли сидят в головах этих двух идиотов? А тут совсем никого нет, и этот дождь...

 В сумке есть ключи, если их достать, можно будет в качестве самообороны использовать их. Нинка когда-то учила меня этому...

 - Прости, Кэт, подожди немного, - отвечал Арин. - Успокойся и выслушай, что скажет тебе Алина.

 - А ты, получается, тоже Лесков, так? - спросила я, свободной рукой смахивая со лба тяжелые капли.

 - Он мой любимый старший братик, - все с той же улыбочкой подтвердила девушка. - Естественно, он Лесков.

 - Так это у тебя была девушка, а потом она... хм... забеременела и ее от тебя увезли родители? - почти злорадно спросила я у него, пытаясь сделать парню больно. Значит, про него говорила мать Антона.

 Кажется, это получилось - его рука, держащая меня, едва заметно дрогнула.

 - Что, тебе неприятно? - я стыдилась и до сих пор стыжусь этого чувства, но мне нравилось причинять боль Арину - ведь и он целенаправленно делал больно мне. Хотя и не хотел этого.

 Что происходит со мной? Где прежняя Катя Радова, скучная дурочка, живущая в своем собственном мирке?

 Я меняюсь?

 Сестра Арина быстро взглянула на него. Мне кажется, или в ее глазах промелькнуло что-то вроде жалости и понимания?

 - Катенька, - близко ко мне подошла Алина, - мне надо поговорить с тобой. Мой брат просто позвал тебя поговорить. Не трогай его и его прошлое.

 - Я помню, как ты хотела поговорить в прошлый раз, - огрызнулась я, вспоминая пощечину.

 Алина недовольно топнула ногой по едва влажной траве.

 - Почему ты все время споришь! Я просто хотела тебе кое-что сказать сегодня. Преступить...

 - Сказать о том, как ты классно провела тогда время с Кеем? Что, затащила его в постель? Развлеклись? Ему понравилось? Спасибо, мне все равно, оставь его себе, - напустила я в голове равнодушия, проклиная и ее, и Арина, и вообще всю команду "На краю".

 - Выслушай меня, - стала серьезной эта стерва.

 Я только кивнула, а сердце мое истерически стучалось в ребра. Да, я трусиха, и мне совсем не хочется, чтобы брюнетка выполнила свое недавнее обещание - что-нибудь сделать с моим лицом. Они отмороженные, эти брат и сестра!

 - Катя, я никогда и никого ни о чем не умоляла. Другие умоляли меня, я - нет. Забудь Антона, выбери Кея, - с этими словами Алина встала на колени передо мной, удивленно глядящей на нее сверху вниз.

 - Что? - широко открыла я глаза, а Арин, наконец, отпустил меня, украдкой задев мою щеку.

 - Я прошу тебя, умоляю, заклинаю: оставь в покое Антона. Забирай себе Кея, но оставь Антона мне, - прошептала она.

 Что это на ее щеках - слезы или капли зачастившего косого дождя?

 И неужели их все же двое?

 - Встань, - слабым голосом сказала я, но не решилась сама поднять Алину, продолжавшую стоять на коленях передо мной. Ее не смущали грязь и пыль земли и то, что дождь стал сильнее и попадал прямо на ее запрокинутое кверху, к самому небу, лицо, грозя размазать тушь и умело наложенные темно-бордовые тени.

 Почему она не опускает своего лица вниз? Знаю, странно, в то время, когда перед тобой на коленях стоит девушка-соперница, размышлять - почему она не опускает лица и с тайным вызовом смотрит на тебя, будто ждет, что ты поддашься ее чарам. Нет, даже не чарам - ведьмовскому колдовству. Нет, Алина не дроу, она самая настоящая ведьма!

 Унизившаяся ведьма, ты хочешь сказать.

 - Прошу, прошу, пожалуйста, прошу, - словно колдовской заговор, шептала она. Арин стоял спиной к нам и лишь изредка поворачивал голову, чтобы раздраженно и устало - а я успевала почувствовать это - посмотреть на нас.

 - Алина, поднимись, - снова предприняла я попытку поднять на ноги девушку, но она не слушала меня. Так и продолжала стоять на коленях, грациозно, а не униженно, упершись бледными ладонями в мокрый газон. Ее белые руки с длинными бордовыми ногтями, по которым тоненькой змейкой извивался черный узор, контрастировали с сочной зеленой травой.

 Человек стоит передо мной на коленях, так на что же я обращаю внимание? Почему мне жаль эту девушку с порою сумасшедшим взглядом, но почему одновременно с этим меня охватывает чувство несправедливой победы и злорадства, которое больше присуще Ниночке, чем мне?

 Ошибаешься. Твое злорадство всегда с тобой - как и все другие пороки. Ты просто не показываешь их так открыто, дурочка! Эта стерва распласталась перед тобой, она сейчас беззащитна в своих чувствах - сделай ей еще больнее, пусть мучается дальше!