Свидание в Сингапуре - Мишель Дуглас

Лиэн заплакала. Кристи поспешила к ней и заключила рыдающую женщину в объятия, что, казалось, только заставило менеджера магазина расплакаться еще сильнее.

— Это, должно быть, было ужасно — войти и увидеть этот беспорядок, — сказала Кристи, как будто ее это совершенно не потрясло. — Почему бы нам не пойти туда, где мы всего этого не увидим?

Она вывела Лиэн в другую комнату, а Джеймс поплелся следом.

— Вы хотели у меня кое-что спросить, сэр?

Он не стал настаивать на том, чтобы она называла его Джеймсом, хотя изо всех сил старался убрать прежнюю формальность, которую его мать прививала всему персоналу. Он не хотел, чтобы она снова заплакала.

— Я просто хотел спросить, не могли бы вы заварить нам чаю. — Он хотел, чтобы обе женщины выпили по чашке сладкого чая — это должно помочь им прийти в себя. — Но я сам все сделаю.

Лиэн указала на чайник:

— Уже сделано, сэр.

— Тогда я хочу, чтобы вы, дамы, сели, а я налью вам по чашке.

— О, сэр, я…

— Лучше просто делать то, что он говорит, — сказала Кристи, отодвигая стул у крошечного столика для Лиэн и выбирая себе другой. Однако не успела она опуститься на сиденье, как снова подскочила, словно ужаленная. — Ой, смотрите! Им не удалось убить все мои зонтики.

Джеймс вздрогнул от этого слова — «убить», но в каком-то смысле она была права. Обломки не подлежали утилизации. Она перешла к стопке пляжных зонтов, тщательно упакованных в пластик. Подняв один, она повертела его в руках. Ее губы изогнулись в улыбке, от которой его сердце забилось о ребра.

— Можно? — спросила она у него и Лиэн.

Оба кивнули. Он отметил, что Лиэн выглядела такой же ошеломленной, как и он. Он налил три чашки чая и добавил в каждую сахар, прежде чем отнести их к столу и усесться на запасной стул.

Отпивая понемногу сладкого чая, Джеймс наблюдал, как она осторожно разворачивает упаковку. Ее пляжные зонтики заслужили гораздо больше признания. Это были произведения искусства. Как и у других пляжных зонтов, у ее творений был центральный столб, который погружался в песок, и навес, создававший тень. Но на этом все сходства с обыкновенными пляжными зонтиками заканчивались. Навесы не обязательно были круглыми — они могли иметь любую форму. Одним из самых популярных товаров был дворец с парапетами, возвышавшимися над балдахином. Парапетами!

Кристи не просто рисовала один цветок, она рисовала целый сад. Цветы и листья развевались на ветру над головой счастливого владельца.

Зеленый плющ образовывал экзотическую бахрому. Если приглядеться, иногда можно было найти выглядывающее из чащи лесное существо. Ее зонтики были полны причудливости — ребяческой, непосредственной.

Джеймс затаил дыхание в ожидании. Он видел, как она прикидывает ширину комнаты, но кухня для сотрудников была просторной, и она осторожно и с дразнящей медлительностью раскрыла зонт. Над золотым навесом реял красный китайский дракон. Китайские иероглифы свисали с бахромы, и он знал, что объяснение и перевод каждого из них есть в прилагаемом буклете.

Он смотрел на нее, и чем дольше он смотрел, тем легче ему становилось.

Кристи осторожно прислонила зонт к стене, чтобы он оставался в вертикальном положении, а затем вернулась к столу и взяла чашку. Она не сморщила нос от сладости чая. Вместо этого уголки ее губ восхищенно приподнялись, и она глубоко вдохнула ароматный пар. Джеймс заставил себя перевести взгляд на зонт.

— Я горжусь этим дизайном. Потребовалась некоторая изобретательность, чтобы поставить дракона в такую торжествующую позу. Эта идея пришла мне в голову на праздновании китайского Нового года в Сиднее два года назад.

— Твоя китайская серия, — пробормотал Джеймс. — Ты сделала красный фонарь, который… — Он попытался подобрать слова. — Он просто меня поразил.

Эти слова казались неубедительными, хотя и были правдой.

Однако улыбка, которую она ему послала, была широкой и радостной. Он сглотнул и снова посмотрел на зонтик. Ему нужно было быть осторожным — по-настоящему осторожным. Он внезапно осознал, что она сделала. Она изо всех сил старалась помочь ему и Лиэн расслабиться и на мгновение забыть о катастрофе, которая таилась там, на полу магазина.

Привлекательная и добрая. Он поерзал на стуле. Много воды утекло с тех пор, как Джеймс чувствовал к женщине интерес, который он начал питать к Кристи, но было бы глупо сдаваться на волю этому чувству. Он должен оставаться в рамках профессионализма.

Глава 4

После всех волнений Кристи нужно было немного отвлечься, поэтому после ужина Джеймс предложил посмотреть световое шоу. Из ресторана на крыше отеля «Марина Бэй Сэндс», куда он ее пригласил, открывался необыкновенный вид на залив.

Как только официант поставил воду со льдом на их столик, Кристи посмотрела Джеймсу прямо в лицо.

— Итак… Кто на тебя так обиделся, что порвал мои зонтики? — Она вздрогнула, услышав собственные слова — они звучали еще более бескомпромиссно, чем в мысленной речи.

Джеймс приподнял бровь. Если ее слова его и потрясли, он этого не показал.

— На меня?

— Я, конечно, не имею в виду тебя лично. Я имею в виду «Мольто Аркета».

— А почему ты уверена, что цель вандалов — моя компания? Полиция считает, что это могло быть случайностью.

Акт вандализма не показался ей случайным — он выглядел преднамеренным.

— А ты как считаешь, это было случайно?

Он поджал губы и покачал головой:

— Нет. Попробуй вино.

Он поднес бокал к губам, и по ее спине пробежали мурашки, когда свет свечи скользнул по его лицу, подчеркнув основательный подбородок и высокие скулы. Микеланджело пришел бы в восторг, если бы Джеймс ему позировал. Она была в восторге, просто сидя напротив него.

Взяв свой бокал, она поднесла его к губам, вдохнула яркий экзотический аромат. Джеймс выбрал сухое белое вино, и нотки дуба и маракуйи заиграли на ее языке.

— Вино восхитительное. — Кристи сделала второй глоток, потом поставила бокал на стол, налила в свой стакан воды из графина и выпила половину за один присест. В ответ на его веселую улыбку она показала рукой на вино. — Лучшее вино на свете. Я хочу его смаковать, а не выпить залпом.

— Следующие шесть дней ты в отпуске. Можешь себе позволить немного расслабиться.

Как он и обещал, с крыши ей открылся весь Сингапур, и от красоты этого города у нее перехватывало дыхание. Когда она впервые вышла на террасу на крыше «Марина Бэй Сэндс», дар речи ее покинул.

— Я