Лилит - Джордж Макдональд

- Я ведь только что говорил вам, что мертвые лежат там, как "толстым слоем осенние листья в ручьях Валломброза", - сказал могильщик.

- Ни за что! - снова вскричал я, и в окружающей тьме два мерцающих призрака, которые будто бы ждали кого-то из мертвых, не то откликнулись на мой крик, не то застыли, грустно взирая друг на друга.

- Возрадуйся, это посланник великого пастуха. - сказал могильщик своей жене.

Затем он повернулся ко мне.

- Вам не кажется, что воздух здесь чище и душистее, чем снаружи? спросил он.

- Да, но ах, как тут холодно! - ответил я.

- Так знайте же, - ответил он, и голос его стал суров, - что те, кто сами называют себя живыми, приносят сюда запахи смерти, а это не слишком полезно для спящих до тех пор, пока они не выйдут отсюда.

Они ушли от меня в даль огромного склепа, а я остался один, в лунном свете, наедине с мертвыми.

Я повернулся и пошел к выходу.

Каким долгим показался мне путь назад, через ряды мертвецов! Сначала я был слишком сердит, чтобы бояться, но прошло время, и я успокоился, и застывшие тени стали внушать мне ужас. Наконец я побежал, грубо оскорбляя милосердную тишину этого места, я несся, и я вырвался наружу, хлопнув на прощание дверью. Но та закрылась в благоговейном молчании.

Вокруг было темно, как в бочке с дегтем. Пошарив руками вокруг себя, я нащупал дверь, открыл ее, и был встречен слабым светом лампы.

Я был в своей библиотеке и держался за ручку двери потайного кабинета.

Пришел ли я в себя после галлюцинации, или как раз сошел с ума, придя в себя? Что было настоящее: то, что я видел сейчас, или то, что я только что перестал видеть? Или оба эти мира существуют на самом деле, не смешиваясь и не проникая друг в друга.

Я бросился на кровать и заснул.

На восток из библиотеки выходило маленькое окно, через которое в это время года первые лучи солнца попадали на зеркало, отражаясь от него, падали на дверь потайной комнаты.

Когда я проснулся, так оно и было, и я посмотрел туда. Чувствуя, что за этой дверью лежит тот самый бесконечный зал, который я покинул через эту самую дверь, я вскочил на ноги и распахнул ее. Свет торопливо, будто охотничий пес, хлынул в кабинет прежде меня и вцепился в позолоченный корешок большой книги.

- Какой идиот, - воскликнул я, - положил сюда эту книгу столь неправильным образом?

Но золотой переплет, еще раз преломив свет, отбросил его на комод в темном углу, и я заметил, что одна из выдвижных его полок наполовину открыта.

- И тут беспорядок! - снова воскликнул я и отправился задвинуть полку.

Там были старые бумаги, и были набиты туда битком, так, что полку было не закрыть. Вынув оттуда одну из верхних бумаг, я увидел, что они написаны рукой моего отца, и не так уж давно.

Первые же слова, которые я увидел, сразу же пробудили во мне страстное желание ознакомиться с содержимым этих бумаг. Я отнес их в библиотеку, устроился у одного из восточных окон и прочел все до конца.

Глава 8

РУКОПИСЬ МОЕГО ОТЦА

Я переполнен благоговейным страхом из-за того, о чем я собираюсь рассказать. Золотое солнце светит надо мной, я вижу перед собой синее море, все живое в мире тянется к солнцу, и все, что летает в воздухе, которым я дышу с детства. Но я знаю, что это преходяще и в любую минуту над всем на свете может подняться завеса, как занавес над подмостками, скрывающий самые удивительные вещи.

Однажды утром, вскоре после смерти отца, я сидел в библиотеке. Я равнодушно рассматривал портрет, висящий между книг. Человек, изображенный на нем, был известен мне как какой-то мой дальний родственник, а я хотел бы знать о нем больше.

Я взял книгу с полки и стал читать.

Подняв глаза от книги, я увидел проходящего мимо (не между мной и дверью, а между мной и портретом) тощего бледного человека в поношенном черном платье. Он выглядел внимательным и энергичным и имел выдающийся нос, тотчас напомнивший мне некий кувшин, который мои сестры в шутку называли "мистер Ворон".

"Оказавшись по соседству с вами, мистер Уэйн, я решил доставить себе удовольствие нанести вам визит, - сказал он необычным, но не неприятным голосом. - Ваш почтенный дедушка принимал меня - и я могу сказать это без преувеличения - как друг, который знал меня с детства как библиотекаря своего отца".

Это меня не обескуражило, я даже не подумал о том, сколько же лет должно было быть этому человеку.

"Могу я спросить вас, где вы сейчас живете, мистер Ворон?" - произнес я.

Он весело улыбнулся.

"Вы почти угадали мое имя, - сказал он, - из чего следует, что проницательность - это у вас семейное. Вы меня прежде видели, но только раз, и после этого ничего не могли об этом слышать".

"А где это было?"

"Да в этой самой комнате. Но вы тогда были совсем дитя!"

Я не был уверен в том, что я его помню, но на секунду мне показалось, что все-таки да, видел! И я попросил его напомнить мне его имя.

"Есть такая вещь - вспоминание без участия памяти, - ответил он. - Что касается моего имени, которое вы почти угадали, то обычно я - Рэйвен".

Я слышал это имя, оно часто упоминалось в связи с разными невероятными историями.

"Это очень мило с вашей стороны, что вы зашли и навестили меня, сказал я. - Вы не присядете?"

Он тут же уселся.

"Полагаю, вы знали моего отца?"

"Я его знал, - ответил он, забавно улыбнувшись, - но его не очень-то заботило знакомство со мной, поэтому мы никогда не встречались... Этот джентльмен, однако, - добавил он, указывая на портрет, - старый сэр Апвод, как его называли слуги, был в свое время моим другом, и значительно более близким, чем позже был ваш дедушка".

Тут, наконец, мне показалось, что наша встреча носит несколько странный характер. И впрямь, куда тяжелее поверить, что мой посетитель был на короткой ноге с сэром Апводом, чем в то, что он был библиотекарем у моего прапрадедушки!

"Я многим ему обязан, - закончил он, - так как, несмотря на то, что я прочитал намного больше книг, чем он, все же, из-за специфического направления его изысканий, он мог просветить меня по части многих вещей, которые я сам бы никогда не раскопал и вряд ли бы еще от кого-либо услышал".

"Что вы хотите сказать, рассказывая мне обо всем этом?" - спросил я.

"Между всем прочим, только то, что я могу себе позволить - в этом ведь нет каких-то семейных тайн". - ответил он и продолжал: "В этом кабинете была его библиотека, около сотни рукописей, так как книгопечатание еще не было тогда изобретено. Однажды утром я сидел здесь, составляя ее каталог, когда он заглянул в дверь и позвал: "Идемте". Я отложил перо и последовал за ним через большой зал, вниз по грубым ступенькам, и вдоль по подземной галерее к башне, которую он недавно выстроил, там была лестница и комнатка наверху. На двери этой комнаты был огромный замок, который он открыл самым маленьким ключом из всех, виденных мною дотоле. Только я пересек за ним порог, как он у меня на глазах стал уменьшаться, и становился все меньше и меньше. Но, наконец, мое зрение исправилось, и я увидел, что он просто очень быстро от меня удаляется. В минуту он превратился всего лишь в пятнышко где-то вдали, у голубых горных вершин, вздымающихся к небесам. Я узнал эту страну, я был в ней множество раз, приходил в нее часто, несмотря на то, что не знал этой дороги. Много лет спустя, когда башня давно исчезла, я показал то, что мне когда-то показал сэр Апвод, одному из его потомков, и теперь, вплоть до сегодняшнего дня, я использую ваш дом, когда хочу попасть домой кратчайшим путем, увы, без вашего на то разрешения, за что я, кстати, прошу у вас прощения. И, конечно же, я должен сейчас подтвердить свое право на это, то есть проходить через ваш дом; не сквозь, от входа к выходу, а снизу вверх!"