Волшебный мир Нумия. 4. Люби меня (СИ) - Котлярова Екатерина

* * *

Рикарди

Весь день не мог найти себе места и сосредоточиться на работе. Все мысли возвращались к малышке, которая сейчас находилась в моём доме. К девчонке, которая вчера плакала из-за меня. Потому что я силой взял её. Лишил девственности. Не на кровати с шелковыми простынями, как она этого заслуживает, а на холодном диване на кухне. Я не смог удержать свой член в штанах, как сопливый школьник.

Плюнув на все дела на работе, вернулся домой. Поднялся наверх и застыл у двери девчонки, не решаясь постучать. Прислушивался к тихим шагам за дверью, пока они не стихли. Постучался и услышал тихое и немного сонное "Входите".

Я застыл на пороге. Девчонка сидел в кресле, запутавшись в плед так, что только пятки и руки выглядывали наружу. В лучах солнца, которое заливало комнату, малышка казалась мне ангелом. Русые волосы ещё не высохли и топорщились в разные стороны, создавая мягкий ореол вокруг её головки. Девчонка сонно хлопала глазами, попивая что-то из кружки и кусая пирог. Моё дыхание застывает в груди, когда Лиля снимает с губ ниточку сыра юрким язычком. В паху становится тяжело. Желание приливает с новой силой.

Я ожидал, что мой подарок она не захочет принять. И сам это видел, как откуп. Но цветок Эдельвейса, изображенный на украшениях, показался мне лучшим способом обозначить свои намеренья. Свои желания к девчонке. Но она только насмешливо выгнула брови и, сверкая глазами, скинула украшения на пол. Я услышал, как звенят и разбиваются мои надежды на то, что она меня простит. Я прощения и не заслуживал. Если бы я узнал, что какой-то подонок протянул свои грязные руки к моей дочери, я бы оторвал ему яйца. Разорвал бы на куски того, кто посмел обидеть мою дочь.

Сообщаю ей новость о приезде сына, а сам еле сдерживаю себя от того, чтобы подойти к девчонке, выпутать её из кокона одеяла и прижать к своей груди. Впиться поцелуем в пухлые губки, слизывая с них солёные привкус сыра и властно раздвигая их. Проникнуть в сладкую глубь её ротика. Снова вызвать из её груди сладострастный стон. Стон удовольствия и желания. Её комната полностью пропиталась её запахом. И я с трудом скидываю с себя сладкий дурман. С трудом выкидываю из головы картинки её обнаженного тела в своих руках. Её шелковистой кожи под ладонями. Кинув на неё последний взгляд и полностью охватив её маленькую фигурку жадным взором, покинул комнату.

Глава 12

Две недели спустя

Лиля

— Лиля, а это правда, что чудеса сбываются, если очень сильно захотеть? — спросил Лёва, наивным зелёными как у отца глазами заглядывая в моё лицо.

— Конечно, малыш, — улыбнулась нежно, поглаживая его по волосам. — Самое главное — это верить в свою мечту всем сердцем. Тогда то, что ты загадал, непременно, сбудется.

— А можно рассказывать о своей мечте? — Лёва обнимая огромного медведя, сел на колени на кровати.

— Можно, но только по секрету, — прошептала ему на ушко, рукой взлохмачивая рыжие, как у его отца кудряшки. — Смотри аккуратно, а то может и не сбыться.

— Тогда я никому не расскажу, — пообещал мальчик. — Тогда ты точно останешься с папой, — выдохнул Лёва, мечтательно улыбаясь.

— Что? — удивление сквозило в каждой букве.

— Ой… — Левушки закрыл рот двумя ладошками и спрятался с головой под одеялом. — Теперь оно не сбудется, да? Я проболтался?

— Я не знаю, Левушка, — в груди что-то сжимается, когда я слышу эти слова из уст мальчишки, которого полюбила всем сердцем за эти две недели.

— В прошлый раз, когда я приезжал к папе, я загадал, чтобы папа с мамой были вместе. Ведь я люблю их обоих. И папу Кристиана тоже люблю. А ещё у меня была строгая няня. Она постоянно ругала меня. Но ты совсем другая. Ты добрая и даёшь мне какао. Поэтому я хочу, чтобы ты была с моим папой. И моей второй мамой, — Лёва быстро лопочет, не выговаривая слова

— Так нельзя, Лёвушка, — мягко начала говорить я, — не может быть две мамы.

— Но у меня ведь два папы. Значит и мамы может быть две, — мальчик нахмурился, мигом становясь копией Рикарди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Левушка, понимаешь… У каждого человека на Нумии есть истинный. Идеальная половинка. И так получилось, что твоя мама и папа Кристиан истинные. Поэтому твой папа Рикарди и мама живут отдельно, — объясняла я ребёнку, тщательно подбирая слова.

— А ты истинная моего папы? — кажется, этот маленький чертенок решил лишить меня дара речи.

— Нет… Скорее всего. Я ещё не оборачивалась, — от смущения зарделись щёки.

— А ты кто? Мой папа дракон! Он такой красивый! Я катался на его спине! — мальчик стал подпрыгивать на кровати, счастливо улыбаясь.

— Я лиса, скорее всего. Потому что ещё не обернулась. Только драконы оборачиваются рано, — укладывая ребёнка обратно, пояснила я.

— Тогда ты станешь папиной, когда обернешься? — прошептал Лёва.

— Не знаю, — я почувствовала, что мои щёки заливаются стыдливым румянцем.

В груди что-то сладко сжалось. Я не знала, что ответить шестилетнему мальчику, который с такой надеждой смотрел на меня. Дать ложную надежду я не могла, а дать отрицательный ответ я тоже не могла.

— Малыш, если я не смогу остаться с твоим папой, это значит, что он найдёт другую няню. Значит, я не нужна твоему папе, — ласково сказала я.

— Но я хочу, чтобы ты осталась! — Лёва смотрит умоляюще. — Пожалуйста, Лиля!

— Посмотрим, — я улыбаюсь и целую его в лобик.

— Ладно, — вздохнул Левушка и забрался под одеяло.

Я поправила подушку под головой мальчишки, подоткнула одеяло и дала плюшевого зайца.

— Будем дальше сказку читать? — спросила я, переводя тему разговора.

— Да! — Лёва подсунул руку щёку.

Я продолжила читать книгу, но Левушка меня перебил:

— А если папа захочет, чтобы ты осталась, ты останешься с ним?

— Я подумаю об потом, — сказала мягко, стараясь не обращать внимания на то, как громко бьётся сердце в груди.

— Но…

— Всё! На сегодня хватит вопросов. Спатки уже пора, — перебила Лёву, чтобы снова не краснеть под его пытливым взглядом.

— Спокойной ночи, — вздохнул он, послушно закрывая глаза.

Я выключила свет и покинула комнату, когда мальчик наконец-то уснул, чему-то улыбаясь во сне.

В коридоре столкнулась с Рикарди, с размаху погрузившись в его запах. Мужчина только пришёл домой и собирался зайти к сыну, чтобы поцеловать его перед сном.

— Он уснул? — шепотом спросил Рикарди, обдавая горячим дыханием моё порозовевшее от столь близкого присутствия мужчины ухо.

Он навис надо мной скалой. Отнял дыхание. Рикарди стоял ко мне практически вплотную, вжимая меня в дверь за спиной, за которой спал его сын. Я уставилась в абсолютно чёрные глаза мужчины, которые внимательно смотрели на меня. Снова с какой-то жадностью впитывали мой образ. Я сама блуждала взглядом по лицу Рикарди, запоминая каждую черту волевого лица. Рассматривала прямой нос, прямые рыжие брови, высокие скулы и чувственные губы, которые так и манили к ним прикоснуться. Поцеловать. Нежно. Чтобы вспомнить их вкус. Их мягкость. Рикарди меня завораживал. Своей мужественной красотой. Своим сильным и таким родным запахом. Своими зелёными глазами, в глубине которых хочется утонуть. Меня влекло к нему с невероятной силой.

— Да, только что, — говорю тихо, отворачивая голову в сторону и смотря в темноту коридора.

Вспоминаю слова Лёвы и его желание, чтобы я была с его отцом. Потому что это было и моё желание тоже. За две недели, что я живу в этом доме, с Рикарди я пересекалась только по вечерам, когда он возвращался с работы. Он избегал меня. Только оставлял подарки на столе у моей кровати. Я знала, что он заходил каждый день, когда я засыпала. Я пыталась не заснуть и дождаться его. Чтобы понять, зачем он постоянно приходит ко мне. Чего ждёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы молчим. Я смотрю в сторону, а мужчина шумно дышит, шевеля дыханием мои волосы. Пуская мурашки по всему моему телу. Вдруг рука мужчины властно и твёрдо обхватила мой подбородок, и мужчина развернул моё лицо к себе. Заставляя смотреть в его глаза. Снова устанавливая контакт глазами. Молча показывая сотни эмоций, которые невозможно описать словами. Его лицо приблизилось ко мне вплотную. Практически не оставляя между нами свободного пространства. Его ноздри трепетали, будто он втягивал мой запах снова и снова. Было в этом что-то… первобытное, древнее… Все волоски на моём теле встали дыбом, а мурашки побежали по телу. От удовольствия. В глазах мужчины мелькнули такие знакомые эмоции. Страсть. Желание. Нежность. И ещё что-то. Что-то такое, чего я никак не могла разобрать. Мужчина стал медленно склоняться ко мне, собираясь меня поцеловать. Я потянулась к нему всем своим телом. Всей своей душой. Своим сердцем.