Единственная для Плохого (СИ) - Франц Алиса

— Он и был всегда ничего.

— Заматерел. Той девушке, что окажется рядом, очень повезет! — намекнула Лера.

— Возможно, — пожала плечами.

— Ты сказала, что дочь от него. Обманула, что ли?

— Лера, ты все не так поняла. Мириам — дочь Рината, я ни с кем не была, кроме него. Просто я не рассчитываю ни на что другое.

— Ни с кем кроме него? — ужаснулась сестра. — Как так… Тебе же двадцать один!

— И что с того?!

— Нужно ходить на свидания, общаться, искать мужчину.

— Лера, я насмотрелась на результаты твоего свидания и наверняка точно больше ни с кем не захочу ходить на свидания! — запальчиво сказала я и сразу же подумала о будущем свидании с Ринатом.

Сестра мгновенно уловила перемены в моем настроении.

— Скрываешь что-то.

— Ничего, — стушевалась.

— Врешь.

— Просто Каримов позвал в ресторан.

— Он к тебе неравнодушен! — убежденно заявила сестра.

— Не думаю. Единственное, чего он хочет, это разворошить мою жизнь и рассмотреть пристально, понять, где и как я его обманывала.

— Если ему плевать, с чего он так пристально интересуется твоей личной жизнью?

Я безразлично пожала плечами, а Лера, напротив, раззадорилась:

— Ну же, Роза! Ответ на поверхности! Подумай! Все очень просто. Со стороны виднее, поверь. Я думаю, ты и сама знаешь ответ.

Я не знала точный ответ. Но знала, что втайне мечтала о большем.

=8=

Роза

Сестра говорила что-то еще, но я лишь махнула рукой.

— Даже не знаю, Лера. Ринат изменился. Стал другим… Жесткий, суровый, взрывной.

— Он всегда и был таким, Роза. Просто ты этого не замечала. Не обращала внимания.

— Со мной он никогда не переходил черту. А сейчас… Сейчас я ни в чем не уверена.

— Боишься, что твое свидание закончится так же, как мое? — хрипло рассмеялась Лера. — Могу дать тебе совет: просто не называй мужика в постели другим именем. Но ты сказала, что спала только с ним, значит, проблем быть не должно!

Я наклонилась и поправила под сестрой подушку.

— Лера, ты неисправима. Кажется, тебе уже лучше? Ты так и не сказала, позвонишь ли маме?

— Меня выпишут через три дня. Я расскажу маме только про падение и разрыв аппендикса.

Я не стала насильно разубеждать Леру, потому что у меня закончились аргументы, только посоветовала ей быть внимательнее и не действовать опрометчиво. Сестра снова загрустила.

— Знаешь, кого я встретила? Леху. Помнишь его?

Лера напряглась, покачала головой. Я объяснила ей, кто такой Леха.

— Вспомнила. Белобрысый и тощий. Вроде бы он здесь уже не живет? По слухам знаю.

— Уже не тощий, сильно возмужал. Я его едва узнала. Именно он помог приехать к тебе в больницу, спрашивал, как твое самочувствие…

— Гостей не принимаю. Только самых близких.

Сестра устроилась поудобнее и прикрыла глаза.

— Наверное, ты устала. Я пойду.

— Иди, только не забудь за Сашкой присмотреть.

— Пригляжу, как за своей дочерью, — пообещала я.

Я начала собирать свои вещи, внезапно сестра спросила:

— Леха к тебе не подкатывал, случайно?

— Подкатывал. Но я отказала. Потому что…

— Потому что есть Каримов!

— Нет же! — вспыхнула я. — Все не так.

— Все так. Так было с самого начала, похоже, ты по нему до сих пор сохнешь. Ринат сказал купить тебе платье? Купи самое уродливое и бесформенное! — посоветовала Лера. — Если он и в этом платье будет смотреть на тебя, как на лакомый кусочек, значит, он к тебе неровно дышит в любом виде.

Свидание было назначено Ринатом на следующий день. Сестра посоветовала мне купить самое уродливое платье, но я выбрала по своему усмотрению из такого ценового диапазона, чтобы смогла сама оплатить покупку, если что-то пойдет не так. Это было небольшое коктейльное платье черного цвета. Оно смотрелось довольно скромно на манекене, но когда я надела его на себя, то поняла, что оно гораздо откровеннее, чем могло показаться на первый взгляд. Вырез лодочкой колыхался при каждом движении и при небольшом наклоне можно было увидеть верхнюю часть груди.

Бюстгальтер под такое платье нельзя было надеть, потому что даже самые тонкие лямки смотрелись некрасиво. Продавщица посоветовала накладки на грудь. Трусики тоже пришлось выбрать самые легкие, из тончайшего, почти невесомого кружева. Я словно собралась на настоящее свидание и тщательно пыталась игнорировать порочные мысли по этому поводу. За покупки расплатились картой Каримова.

Я дала себе слово, что после того, как все закончится, верну Каримову платье выстиранным и идеально выглаженным. Все, как он любит. Пусть подарит его кому-нибудь еще…

Сашу и Мириам пришлось отвезти к родственникам Леры на несколько часов. Я планировала, что вернусь до десяти часов вечера. По правде говоря, я считала, что вернуться в десять — слишком поздно, когда у тебя есть двухлетняя дочь. Поэтому я заранее сердилась и настраивала себя на то, что свидание с Каримовым не затянется.

Слова Леры, будто я нравилась Ринату, засели у меня в голове. Но я была настроена пессимистично и думала, что Ринату просто нравится чувствовать свою власть и играть судьбами людей.

Он тиран. Свою деспотичность Каримов проявил еще в прошлом, когда держал меня в постоянном напряжении, пропадал на недели, а потом бросал куцую косточку в виде звонка или позднего сообщения. Нагло присваивал, целуя, и снова пропадал, а я ждала… Сходила с ума от неразделенных чувств.

Очевидно, что чувства были только у меня, а он развлекался привычным образом. Поэтому, когда Ринат позвонил и в приказном тоне дал понять, что уже ждет меня у подъезда, я посмотрела на себя в зеркало:

— У тебя есть дочь. Таким мужчинам, как Ринат, нет места в нашей жизни, — сказала едва слышно срывающимся голосом.

Я хотела придать себе уверенности, но заметила, как сильно дрожали мои пальцы, когда я поворачивала ключ в замке, закрывая дверь.

Каримов ждал меня у подъезда. Сегодня не на внедорожнике, а на черном седане, очень дорогом, даже на вид.

— Хорошее платье, — кивнул Ринат.

Он открыл для меня дверь и жестом пригласил внутрь. В последний миг он наклонился, взял с сиденья цветок на длинном стебле и протянул мне, не сказав ни слова. Я удивленно приняла цветок — одну белую розу.

Сердце забилось чаще, а по венам расползся жар. Ладонь Рината оплела мою талию знакомым, уверенным жестом и подтолкнула внутрь.

Крепкая, словно камень, мужская грудь напористо коснулась моего плеча. От соприкосновения наших тел по коже побежали мурашки. Губы Рината коснулись моих волос, обдав жарким шепотом.

— Садись, — он мягко подтолкнул меня в салон.

Я приказала себе быть спокойнее. Машина тронулась с места.

— Будешь всю дорогу молчать? — поинтересовался он, смотря на меня через зеркало заднего вида.

— Не знаю, о чем можно говорить без оскорблений с твоей стороны.

— Умные слова. На кого учишься? Чем занимаешься? Где живешь вообще…

Ринат забросал меня вопросами. Я не знала, на какой из них ответить первым.

— У меня все хорошо, — ответила я, не желая вдаваться в подробности.

Кто он такой, чтобы я отчитывалась о своей настоящей жизни?!

Никто!

— Но ты ищешь моей помощи.

— Для дочери. Так бывает. Иногда самые плохие вещи случаются с теми, кто этого совершенно не заслуживает, — сказала я грустным голосом.

Я бы не хотела подавать признаки слабости перед Каримовым. Наши встречи в настоящем показали мне этого мужчину с жестокой стороны, и я опасалась, что он мог воспользоваться моей слабостью.

— Испытания даны для того, чтобы преодолевать, а не пасовать перед ними.

— Тебе легко говорить! — усмехнулась я. — Вся жизнь под крылом богатенькой семейки! Лера сказала, что тебя признали наследником всего, что есть у Мусагали Каримова. О чем тебе переживать?

— Все не так! — Ринат скрипнул зубами. — Да, скоро я встану во главе. Но ты ошибаешься, думая, будто я всю жизнь был под крылом Мусы. Место досталось мне по заслугам, а не по блату.