«Ход конем» - Андрей Батуханов

– Так точно, товарищ капитан.

– Исполнять!

– Есть! – Козырнув, молодой лейтенант затопал из блиндажа.

– Теперь ты, связь, – нервно гоняя по углам рта спичку, заговорил Быков. – Если, как в прошлый раз, в середине боя останемся глухими, то берегись. Зуботычиной уже ты не отделаешься, даже госпиталь тебя не спасёт. Сдам тебя под белы ручки капитану Сонину, и пусть он у тебя роды принимает. А какой он акушер, мы с тобой знаем.

– Не надо Сонина, связь будет.

– Обнадёживает. Всё, по местам!

Снегопад прекратился всего полчаса назад. Зайцы и белки не успели оставить свои ажурные вензеля. Нетронутый снег пышными, но невесомыми шапками украсил деревья, превратив их в белые крылья невиданных птиц, а опушку леса – в сказочное Берендеево царство. Не хватало только Деда Мороза с посохом и розовощёкой Снегурочки. Поздняя луна добавляла серебристо-синей сказочности всему пейзажу. На освещённых склонах снежная целина отливала, как чешуя какой-то гигантской рыбины, выброшенной на берег. Почти предрождественская ночь с её неясными синими тенями и мерцающими искрами, перекликающимися с мигающими звёздами на чёрном небе. Но более внимательный взгляд разглядел, как на опушке берёзовой рощицы, в небольшом овражке, сосредотачивались разведчики. Очарование ночи разрушил подползший к лейтенанту Бодьма.

– Ну? – поинтересовался Самохин.

– Тихо. Метров пятьсот, шестьсот.

– Во сколько? – спросил у Самохина Николаев.

– Обещали в шесть.

– Однако, около шести и есть, – проворчал Николаев.

В этот момент воздух задребезжал от пронзительного свиста артиллеристского снаряда, следом взлетели черные комья земли.

– Как и обещали! А ты, Николаев, не верил! – обрадовался лейтенант. И высунулся из-за пригорка.

По снежному полю на немецкие позиции бежали белые фигурки солдат. Среди хитросплетения немецких окопов один за другим вырастали черные султаны взрывов, превращая пейзаж в черно-белую литографию.

Быков вёл своих солдат вперёд. Он бежал впереди волнистой цепочки, призывно махал пистолетом в руке и что-то кричал. Солдаты белыми комочками торопились за ним. Вот они добежали до немецких окопов и посыпались в них. Начался рукопашный бой.

Командир разведчиков опустил бинокль.

– Пора! – выдохнул Самохин и первым выскочил из-за укрытия. Теперь было важно как можно быстрее присоединиться к своим и вместе с ними вернуться на позиции.

Стоя у бруствера вражеского окопа, капитан пропускал своих солдат вперёд, торопя отставших за собой.

– За мной! Вперёд! Ура!

Солдаты, те, что были поближе, подхватили его «Ура!» и кинулись в окопные траншеи.

Быков ринулся было за своими, но в этот момент его настигла пуля. Он сделал один-два неуверенных шага и упал плашмя на землю. Ординарец наклонился к своему командиру и получил пулю в затылок. Из головы ударила струя крови, которая залила лицо бегущему следом. Отбросив от себя винтовку, как неожиданно ожившую змею, он с ходу развернулся и резво побежал обратно. За ним второй, третий… Бойцы дрогнули, попятились, и вот уже обезумевшая толпа покатилась назад.

Небольшая группа, ответственная за встречу разведчиков, наблюдала за боем. Солдат, увидевший отступление своих, закричал лейтенанту, перезаряжавшему в окопе автомат:

– Наши бегут!

– Как?! – не поверил тот. – Твою мать! – закричал лейтенант и одним махом выскочил наверх. Но его тут же нашла одинокая шальная пуля, и, взмахнув руками, молодой лейтенант затих. А в окоп, мимо его сапог, один за одним соскользнули разведчики Самохина. Они разминулись с командиром встречающей группы буквально на пару секунд и на целую лейтенантскую жизнь.

На полковом КП связист протянул трубку полевого телефона Замковому. Через секунду начштаба что есть силы орал кому-то на том конце провода:

– Прекратить панику! Кто сейчас из старших по званию рядом? Самохин? Дай-ка его на провод!

Трубка закурлыкала басовитым сорванным голосом лейтенанта.

– Самохин, дорогой, временно принимай командование ротой, а я сейчас пришлю тебе подмену. Да всё сам понимаю! Сделаем мигом!

Самохин выскочил из блиндажа. Пробегая мимо Николаева, крикнул:

– За языка отвечаешь головой. Остальные – за мной!

Командир разведчиков помчался по окопу, за ним растянулась его группа. Через пару поворотов они лоб в лоб сошлись с капитаном Сониным, который, выставив свой пистолет вперёд, хищно скользил по пустым позициям.

– Кто дал приказ отступать? – фальцетом спросил он у лейтенанта.

– Такого приказа не было! – спокойно ответил Самохин.

– Кто командир?!

– Теперь я, старший лейтенант Самохин!

– Уже старший! – оскалился Сонин. – Вот оно, твоё разгильдяйство! Твои солдаты драпают! Предатель! Изменник Родины!

– Это люди погибшего Быкова. Я назначен пять минут назад!

– Так они у тебя уже пять минут и драпают! – взвизгнул капитан. И, вскинув пистолет, дважды выстрелил. Пули симметрично, справа и слева, вошли в грудь Самохину на уровне сердца. Над отверстиями появился лёгкий парок, потом два красных фонтанчика стали расползаться темными пятнами, а дымок на глазах иссяк.

Кавалер двух боевых орденов и нескольких медалей, командир полковой разведгруппы, имеющий за плечами несколько десятков рейдов в тыл противника, добывший множество языков, старший лейтенант Сергей Самохин с выражением непомерного удивления на лице осел мёртвым на дно мёрзлого окопа.

Солдаты оцепенели от произошедшего, и только старший сержант серой тенью кинулся на энкавэдэшника. Подкопин никак не ожидал, что Сонин проявит фантастическую изворотливость и умение за себя постоять. За короткую, но яростную схватку окружающим казалось, что ещё мгновение – и кто-то сдерёт с противника шкуру живьём. К всеобщему разочарованию, Сонину удалось вскочить на ноги первым. Тяжело дыша, он с удовольствием направил ствол своего ТТ на лежащего Алексея.

– Охренел, капитан?! Ты моего командира убил! – утирая кровь из разбитой губы, прошипел Подкопин.

– Я убил изменника Родины!

– Ты что буровишь, капитан? – сам того не замечая, старший сержант перешёл с капитаном на «ты». – Мы только что пришли из-за линии фронта. Языка взяли!

– Мне насрать, откуда вы сейчас! Я наблюдаю, что у бездарного командира малодушные бойцы бегут! Забыли двести двадцать седьмой приказ? – окинул всех взглядом Сонин. Люди под его взглядом невольно съёжились.

– Ты же пойдёшь под…

– Это ты у меня пойдёшь! Прямиком туда! – заорал капитан госбезопасности и указал в сторону немецких позиций. – И остановишь солдат!

– Из нас двоих офицер – ты!

– Ошибаешься! Это ты для них сейчас старший по званию!

– А ты, капитан?

– Я – надзирающий и карающий орган советской власти! Так что… пошёл!

И картинно махнул стволом в сторону немецких позиций. Атаку Ларочкина на спину капитана Алексей засёк краем глаза. Но, видимо, в карательных органах тоже неплохо готовят своих сотрудников. Илья получил оглушительный удар локтем в лицо. Зажимая руками разбитый нос, разведчик упал на колени. Сонин взвёл курок и направил ТТ на Подкопина.

– Пошёл! Пошёл, вперёд, пока не понесли! Петушок сахарный!

– Капитан, ты что творишь?! Да тебя надо…

– Молчать! Считаю до трёх! Или останавливаешь дезертиров, или ложишься рядом, – хладнокровно, неторопливо, почти вполголоса сказал Сонин. И неожиданно сорвался на крик: – Два!

Затравленным волком, не сводя взгляда с капитана, Подкопин медленно вылез из окопа.

Оказавшись под пулями, Алексей, по возможности пригибаясь максимально близко к снегу, побежал зигзагами. Пока он оказался возле первой линии бегущих навстречу, ему пришлось пару раз уткнуться в снег. Так что паникёров он встречал уже в хорошем градусе бешенства.

Первого несущегося ему навстречу он безжалостно ударил в лицо прикладом. Тот с визгом присел, закрыл лицо руками, сквозь пальцы закапала кровь. Второй, увидев это, заметался как заяц, но и его загривок нашёл автомат Подкопина. Солдат упал на четвереньки и, громко воя, пополз назад к своему окопу. Алексей уже занёс ногу для удара, но чей-то выстрел в спину оборвал его скулёж. Солдат мешком обмяк на снегу. Скорей всего, стрелял Сонин, напоминая полковому разведчику о себе. Третьего Подкопин развернул руками за плечи и пинком под зад отправил в атаку. В этот момент его настигла пуля. От удара в плечо Алексея развернуло вокруг себя. Показались верхушки деревьев и тёмное небо с гирляндами звёзд. Затихли звуки боя, свет стал меркнуть. Земля скользнула над головой, потом, бешено вращаясь, исчезла, оставив после себя одну лишь глухую и непроглядную тьму.

До пересменки у штабных связисток оставалось часа полтора. Аппараты не стрекотали уже целых пятнадцать минут! В этой неожиданно образовавшейся тишине после полутора суток бессонницы Катюша стала засыпать прямо за столом. Глаза слипались, голова безвольно склонялась набок. Девушка подпёрла голову ладонями и стала таращить глаза перед собой. Лиза Сотникова сдалась минутой ранее.