Морские бродяги (ЛП) - Джейкс Брайан

- Полегче, мэм! Я же не собираюсь уходить на десять сезонов! Тут же хватит провизии накормить полк саламандастронских зайцев!

Добрая водяная полевка помахала перед выдрой-хранителем погребов пакетиком карамельных каштанов:

- Брысь, Джем Гурди! Ни один рэдволлец не будет голодать в дороге! Кроме того, ты, может быть, захочешь отдать кое-что из этих харчей своему старому дяде Вуллоу.

Джем усмехнулся, засунув к еде фляжку:

- Да, спасибочки. Старому Вуллоу это понравится, мэм. Я беру с собой ему в подарок немного своего лучшего свекольного портвейна.

Юный Угго Вилтуд, который оклемался от болей в желудке и был теперь приговорен к трем дням мытья горшков, взглянул на него поверх своей жирной работы. Ёж – обжора всегда интересовался таким предметом, как еда и питье.

- Я никогда не пробовал свекольного портвейна, мистер Гурди. Какой он?

Джем закинул на плечо свой нагруженный заплечный мешок, комментируя:

- Не важно, какой он на вкус, юный Вилтуд. Давай-ка продолжай чистить горшки!

Нахмурившись, Матушка Воппл подняла одну из кастрюль:

- У всего аббатства будут проблемы с желудком, если им придется есть еду, приготовленную в этом – она же немытая! Сделай-ка это снова, Угго, и убедись, что ты почистил под краем!

Она повернулась к Джему со вздохом долготерпения:

- Я еще не видела такого сонного ежа за все мои сезоны!

Голос Угго прозвучал глухо, оттого что он сунул голову в горшок:

- Ничего не могу с этим поделать – я ведь не чемпион по мытью кастрюль!

Матушка махнула на него короткой деревянной лопаткой для печи:

- Еще одно из этих умных замечаний, и я заставлю тебя поумнеть с помощью этой вот лопатки! Похоже, что все, на что ты способен – это тырить фруктовые пироги, ты, юный негодяй!

Все еще с головой в горшке, Угго заплакал:

- Я же сказал, что мне жаль и что я больше не буду таскать пироги! Но ни у кого для меня доброго слова! Я стараюсь, как могу, мэм, но я ведь не посудомойка!

Джему Гурди внезапно стало жаль Угго. Он стоял там, на стуле у мойки, одетый в слишком длинный фартук, с остатками жира и ужина, приставшими к иголкам. Большой выдра-хранитель погребов легко снял его на пол:

- Шлепни мой хвост, товарищ! Ты выглядишь жалко, что правда, то правда. Ну-ка, перестань хныкать. Ты уже три сезона как не Диббун. Ну скажи мне, для чего ты еще годишься, и только не говори, что для поедания пирогов!

Угго, стараясь сдержать слезы, стоял, уставясь на камни пола, как будто ища в них вдохновения.

- Я не знаю, на что гожусь, мистер Гурди!

Джем подцепил свой заплечный мешок, подмигивая Матушке Воппл:

- Я думаю, что знаю, что мы можем сделать с этим шалопаем, мэм!

Матушка оперлась на свою печную лопатку, подмигивая в ответ:

- Ох, и что же вы хотели бы сделать с мистером Вилтудом? Может, зашвырнуть его в пруд?

Угго вздрогнул, когда Джем снял с него длинный фартук. Выдра обошел вокруг него, критически оглядывая его с головы до пят:

- Хм-м, он не кажется мне слишком здоровым зверем, Матушка. Бледноватый, плотненький, скорее всего, совсем не делает зарядку, слишком много ест и спит большую часть дня. Думаю, хорошая длинная прогулка, например, путешествие к морю. Это может привести его снова в форму. Как вы думаете, Матушка?

Воппл быстро согласилась:

- Да, это дало бы нашему Угго пропасть добра – спать на свежем воздухе, маршировать весь день, терпеть плохую погоду и не есть слишком много. Думаю, из этого что-то выйдет, Джем!

Губа Угго задергалась, когда он переводил свой взгляд с одного на другую:

- Маршировать весь день, спать на воздухе, мокнуть и мерзнуть на дожде и ветре? Что, я, мистер Гурди?

Джем поежился:

- Как хочешь, товарищ. Здесь всегда найдутся еще кастрюли, чтобы их помыть, и полы, чтобы их чистить. Я бы не удивился, а, мэм?

Матушка Воппл прищурилась, уставившись на Угго:

- О да – и плиты, чтобы их вычищать, и овощи для чистки, и склад, требующий подметания…

Джем Гурди потащился из кухни, отзываясь:

- Ну что ж, оставляю это все на тебя, Угго, приятель. Удачи!

Юный ежик начал пробираться следом, умоляя:

- Нет, нет, я пойду с вами, мистер Гурди! Возьмите меня, пожалуйста!

Пряча изумленную улыбку, Матушка Воппл сделала лапой знак, что он может идти:

- Забирай его прочь, Джем. Поганец не годится здесь ни для дела, ни для украшения. Иди, юный Вилтуд – кыш отсюда!

Она проводила их до кухонной двери; Джем вышел, жизнерадостно комментируя:

- Ну что ж, тогда пошли, юный сэр, но тебе лучше держаться меня, иначе мне придется привязать тебя к дереву и забрать на обратном пути. Давай, парень! Шевелись живее!

Угго заторопился вслед за большой выдрой:

- Я иду так быстро, как могу, мистер Гурди. Вы же не оставите меня привязанным к дереву, правда ведь, не оставите… правда ведь?

Аббат Тибб увидел парочку, идущую через Большой Зал, входя на кухню. Он взял свежеиспеченную ячменную лепешку, намазал ее медом и откусил кусочек.

- С добрым утром, Матушка. Что такое с этими двумя?

Матушка налила ему и себе по чашечке горячего мятного чаю:

- Ах, ничего особенного, правда. Я подозреваю, что Джем хочет преподать юному Угго урок, как вырасти полезным. Переход на берег моря с нашим выдрой-хранителем погребов за спиной может пойти этому ежу на пользу, отче.

Тибб подул на свой чай и осторожно пригубил его:

- Правильно, мэм. Думаю, Джем Гурди – лучший из тех, кто может преподать этому сорванцу парочку уроков.

На колокольне Матиас и Мафусаил, колокола-близнецы Рэдволла, запели ясным весенним утром, возвещая о завтраке в аббатстве.

Снаружи, на тропе, Угго с надеждой воззвал:

- Может, нам лучше вернуться и позавтракать, мистер Гурди?

Джем Гурди покачал головой, указывая путь:

- Я уже позавтракал, пока ты еще дрых. Двигайся, малец. До обеда нам еще долго идти!

К полудню «Зеленый Саван» был уже в открытом море. Раззѝд Веарат не спеша полакомился жареной морской птицей, запив ее кубком водорослевого грога. Он наблюдал, как старая крыса на шатких задних лапах прибирает остатки, а затем встал от стола. Он проворчал одно лишь слово:

- Плащ!

Крыса бросила то, что она делала, чтобы достать зеленый плащ, держа его, пока Раззѝд сунул в него свои плечи.

- Трезубец!

Крыса-прислужник вложила трезубец в его ждущую лапу. Не сказав более ни слова, Веарат дождался, пока его миньон откроет дверь каюты, и вышел на палубу. За штурвалом был пират-крыса.