Леденящее пламя - Джуд Деверо

— Когда ты подрастешь, сестричка, может, ты узнаешь немного больше о птицах и пчелах.

И, садясь напротив нее, он дотянулся через стол и поцеловал ее в лоб.

Нина чуть не поперхнулась пищей.

— Так я и знала, — сказала она, глядя на отца. — Он или сошел с ума, или наконец влюбился.

Рид откинулся на стуле и с большим интересом наблюдал за сыном. Его худшие опасения подтвердились, когда Ли взглянул на него и подмигнул.

— Ты и вправду знаешь о женщинах много, папа, — ухмыльнулся Ли, и Рид расхохотался.

— Не думаю, что мне хочется знать, о чем это вы тут переговариваетесь, — чопорно сказала Нина и поднялась, чтобы уйти. — Пожалуй, я позвоню Хьюстон и выражу ей свои соболезнования.

— Скажи ей, что я заеду за ней в одиннадцать, — проговорил Ли с полным ртом. — И захвачу корзину для пикника.

Рид остался сидеть, раскурив трубку, что редко делал по утрам, и смотрел на сына. Обычно Лиандер ел не спеша, но сегодня он глотал еду, как волк, словно завтра он не сможет поесть. Он, казалось, полностью ушел в себя, в мир счастья и радужных планов.

— Я тут думал об этой женской больнице, — сказал Ли, вгрызаясь в кусок бисквита двухдюймовой толщины. — На самом деле это Хьюстон навела меня на мысль. Пожалуй, пора подумать о начале строительства или, может, купить тот каменный склад в конце Арчер-авеню. Вложим туда кое-какие деньги и труд и получим то, что надо.

— Это Хьюстон предложила? — спросил Рид.

— Не совсем, но она помогла. Мне нужно в больницу, а потом я встречаюсь с Хьюстон. До встречи. — Он схватил яблоко и уже в дверях обернулся и посмотрел на отца:

— Спасибо, папа, — сказал он, как бывало в детстве, но в это утро Рид вспомнил себя самого в таком же возрасте, он был точно таким же, пока не женился.

Находясь в больнице, Ли все время насвистывал, и его хорошее настроение оказалось заразительным. Очень скоро весь персонал улыбался и чуть не забыл о своих обязанностях. Молоденькая проститутка, которая накануне пыталась покончить с собой, неожиданно извлекла выгоду из хорошего настроения Ли. Он говорил с ней о радости жизни, а потом дал ей место сиделки в штате женской клиники, пообещав не забывать ее и помогать ей в будущем.

Без десяти одиннадцать он прыгнул в свой экипаж и поехал в центр за корзиной, которую приготовила для него мисс Эмили, державшая кафе.

— Значит, это правда, — сказала мисс Эмили, улыбаясь, отчего ее бело-розовое лицо покрылось сеточкой тоненьких морщин. — Нина все утро говорила о своем брате, больном от любви.

— Безусловно, моя сестра слишком много говорит, — сказал Ли, но при этом улыбнулся. — Не знаю, что необычного в том, что я счастлив, потому что женюсь на самой прекрасной женщине в мире. Мне пора, — закончил он, выбегая из магазина.

Он поручил свою лошадь и коляску заботам Вилли, конюха Гейтса, преодолел лестницу, перепрыгивая через две ступеньки, и поднял руку, чтобы постучать;

— Можешь зайти, — услышал он голос из затаенного угла веранды. — Они тебя ждут.

Лиандер посмотрел в этот угол и увидел Блейр. Она стояла отвернувшись, но он заметил, что она сама не своя и лицо у нее переменилось. Он шагнул к ней:

— Что-то случилось? С Хьюстон все в порядке?

— Она здорова! — отрезала Блейр, поднимаясь. Ли поймал ее за руку:

— Сядь здесь, я хочу взглянуть на тебя. Ты выглядишь плохо.

— Оставь меня в покое! — наполовину всхлипнула, наполовину выкрикнула она. — И не прикасайся ко мне.

Она отскочила от него, сбежала вниз по ступенькам и скрылась за домом.

Ли остался стоять с открытым от удивления ртом. В этот момент появилась Хьюстон, натягивающая белые кружевные перчатки.

— Это Блейр кричала? Вы что, опять поспорили? — спросила она.

Ли повернулся к ней с выражением блаженной радости на лице, его взгляд охватил Хьюстон — с головы до пят, словно он хотел поглотить ее всю без остатка.

— Это была Блейр, — ответил он.

— Хорошо, — сказала Хьюстон. — Я надеюсь, что ты посмотришь ее. Она такая весь день. Не знаю, по какой причине, но, по-моему, она все время плакала. Я подумала, может, тебе удастся узнать почему. Мне она не захотела отвечать.

— Хорошо, я посмотрю ее, — сказал Ли, помогая ей сесть в экипаж, и, как только он коснулся ее, он уже не мог оторваться и продолжал держать ее за талию.

— Ли! Люди смотрят.

— Да, конечно, — хмыкнул Ли, — но мы скоро исправим положение.

По дороге за город он не позволил себе говорить много, лишь иногда поглядывал на Хьюстон, отметив, что она села в дальний угол экипажа, как делала всегда до вчерашнего вечера. Он не смог сдержать улыбки при мысли, что эта чопорная молодая женщина — та же самая, что не сопротивлялась ему прошлой ночью.

Он почти не спал, лежал с открытыми глазами, перебирая в памяти каждую минуту, проведенную с Хьюстон. И дело было не в сексе, у него были женщины до этого, а в ее поведении, отношении, что и заставило его пережить чудесные мгновения. Он почувствовал себя очень сильным, способным на любой подвиг.

Он направлялся в укромное местечко, которое обнаружил, возвращаясь как-то с вызова к сломавшему ногу человеку. Ли укрылся там от застигшей его летней грозы. Это было уединенное место среди огромных скал, окруженное высокими деревьями, меж камней сочился прозрачный ручеек. Он никогда никого не привозил сюда.

Ли остановил экипаж, спрыгнул на землю, привязал лошадь и подошел помочь Хьюстон. Он поднял ее, держа за талию, опустил на землю, потом притянул к себе и обнял так, что она не могла дышать.

— Этой ночью я думал только о тебе, — сказал он. — Я чувствовал запах твоих волос на своей одежде, мои губы чувствовали вкус твоих, я мог…

Хьюстон отстранилась от него.

— Что? — выдохнула она.

Он дотронулся до завитков волос на ее висках:

— Не смущайся передо мной сегодня. Хьюстон, ты доказала, что можешь быть другой, поэтому не нужно снова становиться ледяной принцессой. Я теперь знаю, какая ты на самом деле, и могу сказать, что, если я никогда больше не увижу этой холодной женщины, я буду только счастлив. А теперь иди сюда и поцелуй меня, как ты это делала вчера.

Хьюстон окончательно вырвалась из рук Ли.

— Ты говоришь, что вчера я была не такая, как обычно? Что я была… лучше? Улыбаясь, он двинулся к ней.

— Ты знаешь, что да. Я никогда тебя такой не видел. Я не знал, что ты можешь быть такой. Ты можешь смеяться, но я начал верить, что ты не способна на настоящую страсть, что за твоей сдержанной внешностью скрывается ледяное сердце. Но если у тебя есть такая сестра, как Блейр, которая загорается при малейшей случайности, твой лед, наверняка, тоже можно растопить.

Он взял Хьюстон за запястье и потянул к себе, не обращая внимания на ее сопротивление. Он не обратил внимания и на то, что она старалась отвернуться, когда он попытался поцеловать ее.

Ее губы не ответили на его прикосновение, а сжались плотно и холодно. Сначала его забавляло, что она пытается сдерживаться, и ей это так хорошо удается, но, когда она так и не ответила на долгий поцелуй, он резко отпрянул от нее.

— Ты заходишь слишком далеко в своей игре, — сказал он. — Ты не можешь проявлять бешеную страсть, а в следующую минуту быть холодной. В тебе что, два человека?

Выражение глаз Хьюстон заронило в нем первые сомнения. Он, конечно, не прав. Он отступил на шаг.

— Ведь это невозможно, не так ли, Хьюстон? — спросил он. — Скажи мне, что я ошибаюсь. Один человек — не два, правда?

Хьюстон не двигалась и потрясение смотрела на него.

Ли отошел от нее и тяжело сел на камень.

— Вы с сестрой вчера поменялись местами? — тихо спросил он. — Я провел вечер С Блейр, а не с тобой? Он едва услышал, как она прошептала:

— Да.

— Я должен был понять это сразу: она так умело действовала в случае с попыткой самоубийства и не узнала дом, который я купил для нее… для тебя. Думаю, я просто не хотел понять. Стоило ей сказать, что она едет со мной на вызов, чтобы помочь, мне стало до глупости хорошо, и я ни о чем не спросил ее. Я должен был понять, когда я поцеловал ее… К черту вас обеих! То-то вы потешались, делая из меня дурака.

— Ли, — проговорила Хьюстон, беря его за руку. Он злобно взглянул на нее:

— Тебе лучше помолчать. Не знаю, что заставило вас сыграть эту грязную шутку, но хочу сказать, что не желаю быть объектом подобных проделок. Ну а теперь, когда вы с сестрой достаточно посмеялись на мой счет, мне нужно решить, что делать со вчерашним вечером.

Он втолкнул ее в экипаж, щелкнул бичом над головой лошадей, и они рванулись назад в город. У Чандлер-хауса он не сошел, предоставив Хьюстон самой выбираться из экипажа вместе с ярдами своих юбок. На веранде стояла Блейр с красным, опухшим от слез лицом. Лиандер со злобой и ненавистью посмотрел на нее, стегнул лошадей и уехал.

Он на несколько секунд остановился перед отцовским домом, вскочил на крупного чалого жеребца и с бешеной скоростью помчался в горы. Ли не знал, куда направляется, но чувствовал, что ему нужно побыть одному.