Встретимся в следующей жизни (СИ) - Морейно Аля

— Дурочка…

Окинув себя взглядом, я вернулась в жуткую реальность, истерика усилилась.

— Кира, что мне сделать, чтоб тебе помочь?

— Принеси мне, пожалуйста, мою сумочку. Она там, возле моего стола осталась.

— Сейчас, я бегом.

Вернувшись, Никита, помог мне убрать салфетками следы произошедшего с тела и немного затереть сарафан. Но кровавые разводы на нём остались. Как в таком виде я могла выйти к людям?

— Сейчас принесу воду, как-нибудь замоем юбку. Потом вызову такси и отвезу тебя домой.

— Только выключи свет, пожалуйста, не могу всё это видеть.

Он ушёл, но буквально тут же дверь снова открылась.

— Ну что ты тут до сих пор сидишь? На вот, выпей, — Кирилл положил мне в рот таблетку и протянул бутылку с водой. — Вот ещё одна таблетка, положи в сумку, завтра выпьешь обязательно.

Я проглотила. Он вёл себя так, будто ничего экстраординарного не произошло. Как же мне было мерзко на душе! Ну почему он так со мной поступил? Разве я давала повод ему это сделать со мной?

— Кира, ты долго ещё тут собираешься сидеть? От кого ты прячешься?

— Я не могу выйти, у меня платье испачкалось.

— Чёрт. Кто вообще надевает белую одежду при месячных? Давай я отвезу тебя домой.

В тот момент я не в состояни была анализировать услышанное.

— Как же я в таком виде дойду до машины?

— Сейчас принесу тебе пиджак. Накинешь — никто не увидит ничего.

Он вышел, я снова осталась одна. Слёзы текли, не переставая. Обида сжигала меня изнутри, оставляя кровавую рану.

Почему он так со мной? Что теперь будет? Попользовался — и бросит?

В коридоре что-то происходило. Я слышала какую-то возню, крики. Спустя время всё стихло, Кирилл вернулся и протянул мне пиджак.

— Поехали.

Выбравшись из подсобки, я шла, не решалась поднять глаза. Лишь в лифте посмотрела на него. На скуле расплывалось красное пятно, губа была разбита, рукав рубашки надорван.

— Что с тобой?

— Ерунда. Твой Ромео совсем берега потерял.

Чёрт! Совсем забыла о Никите. Он же пошёл мне за водой. Что там у них произошло?

— Что с ним?

— Набросился на меня с кулаками. Разукрасил мне лицо — теперь синяк будет.

— А ты что?

— Другую щёку подставлять ему я не стал, слишком много чести. Но не бойся, он жив и почти здоров.

У меня не было сил ни о чём думать. Всё заволокло каким-то липким туманом.

В машине мы ехали в тишине. Я о многом хотела спросить Кирилла, но так и не смогла подобрать правильных слов. А может, просто боялась услышать его ответы. Я нуждалась в его объятиях и нежных словах, но он, как назло, вёл себя довольно отстранённо.

Правда, когда мы прощались возле подъезда, он снова меня поцеловал, как будто ничего не случилось. Может, всё у нас будет хорошо и я зря так загонялась?

Проскользнуть мимо бабули незамеченной, естественно, не удалось. Она тут же обо всём догадалась.

— Предохранялись?

— Я таблетку выпила.

— Завтра не забудь выпить вторую, поставь на телефон напоминание себе. И учти, их часто пить нельзя, только если экстренно. Записать тебя к врачу, чтобы таблетки выписала, если у вас с ним всё серьёзно?

— Ба, давай позже обсудим.

Я залезла под душ и долго пыталась смыть с себя сегодняшний день. Почему всё так вышло? Где я ошиблась?

Ругала себя, что не предупредила Кирилла, что я — девственница. Может, если бы он знал, то вёл бы себя иначе? Или был бы нежнее со мной. Мне было бы не так больно и обидно. Не было бы ощущения, что меня поимели и выбросили за ненадобностью.

Ну почему я такая наивная дура? Я должна была сразу понять, что он собирался сделать. Слышала же, что он возился с ремнём! Но у меня даже мысли не возникло, что он может вот так, не предупредив и не спросив моего согласия, это сделать.

Вспомнились слова Илоны о том, что он не любит долгие прелюдии. Вероятно, он со всеми так — только начал встречаться, как тут же утолял свою похоть, не особо заморачиваясь желанием партнёрши.

Выйдя из ванной, почувствовала, что меня мутит. То ли от стресса и переживаний, то ли от непривычной еды. Едва успела добежать до туалета, чтобы выплеснуть содержимое желудка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Умывшись, пошла к себе в комнату, без сил упала на кровать и разрыдалась. Меня подташнивало, внутри всё горело огнём от разочарования и обиды. А ещё от панического страха, что Кирилл больше не захочет со мной встречаться.

Мне совсем не хотелось огорчать слезами бабушку, но нужно было выплакаться. Она тихонько вошла и поставила возле меня чашку с чаем.

— Выпей, я травку успокоительную туда добавила.

Бабуля села ко мне на кровать и погладила по голове.

— Больно?

— Душа болит, бабушка, не могу просто.

— Он тебя обидел?

— Не в этом дело. Просто по-дурацки всё получилось, совсем не так, как я себе это представляла.

— Всё пройдёт, забудется, всё будет хорошо. Не принимай так близко к сердцу. Люди предполагают, а Бог располагает. Значит, судьба такая. Ничего с этим не поделать. Так что не кисни. Выпей чаю, поспи, завтра будет новый день. Глядишь, всё наладится.

Когда я уже засыпала, зазвонил телефон.

— Кира, ты дома?

— Да.

— Как ты?

— Нормально.

— Точно нормально?

— Да.

— Никита, зачем ты полез в драку?

— Он получил за дело.

— Тебе не кажется, что тебя мои отношения с Кириллом не касаются? Смирись уже, что я с ним.

— Надолго ли? Я вот не понимаю, неужели ты осознанно пошла на это? Зачем? Почему, Кира?

— Никита, я не буду с тобой это обсуждать. Спасибо тебе за помощь. Мне сегодня это было необходимо. Без тебя я бы, наверное, совсем сошла с ума. Но дальше я сама, ладно?

— Как знаешь. Но ты помни, что если понадобится помощь, ты всегда можешь ко мне обратиться.

— Спасибо. Извини, я уже засыпала, когда ты позвонил.

— Окей. До завтра.

— Никита, до понедельника, увидимся на работе. Я с Кириллом, ничего не изменилось, — и положила трубку.

Глава 7

Ночь с пятницы на субботу прошла очень беспокойно. Мне было то жарко, то холодно, лежать на кровати неудобно, никак не могла найти себе места. Постоянно просыпалась, тревожные сны приходили каким-то бессмысленными урывками. Вскочила на рассвете с сильным сердцебиением и ощущением паники. Не сразу поняла, где нахожусь и какой сегодня день.

Потом навалились воспоминания о вчерашних событиях. Я никак не могла понять, почему это произошло? Как Кирилл мог со мной так поступить? И снова меня накрыла истерика. Сколько ревела — не знаю, на часы смотреть не хотелось. Воспоминания рвали душу на части. Ужасные мысли крутились роем вокруг головы. Приближался апокалипсис. Но в какой-то момент меня как будто окатило ледяной водой, и я немного успокоилась.

Вдруг всё встало на свои места, вереница жестов, слов и событий сложилась в логичную цепочку. И почему я сразу ничего не поняла? Всё случилось не спонтанно. Кирилл повёл меня в эту подсобку с конкретной целью. Он не просто так прижал меня к стене и задрал мою юбку. Будь я капельку умнее, в тот же миг должна была его остановить или хотя бы сообразить, к чему всё шло. Ведь знала, что он — взрослый мужчина и не сможет довольствоваться одними поцелуями. Меня об этом предупреждали и бабушка, и Никита, и даже Илона.

Если я была не готова к таким отношениям, то должна была быть настороже, должна была избегать уединения с ним, должна была внимательно считывать каждое его движение и хотя бы задаться вопросом, почему и зачем был тот звук пряжки его ремня. Должна была его оттолкнуть, как только он отодвинул в сторону моё бельё!

Но я этого не сделала — и он принял моё поведение за согласие. Так что претензии за случившееся я могла предъявлять только в зеркало. Кирилл повёл себя как взрослый мужчина, которого женщина не остановила, несмотря на все сигналы того, что он собирается заняться с ней сексом. Откуда он мог знать, что перед ним дурочка, которая ни одного сигнала не распознала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})