Афганистан. Война разведчиков - Виктор Марковский

Кандагарский спецназ после удачного выхода. В пустыне был забит караван с сырьем для наркотиков, в котором взяли 1700 кг «товара» и пленных. Выход обошелся без потерь со своей стороны. Июнь 1987 года.

Остановив огнем караван, спецназ блокировал его в низине рядом с границей и вызвал боевые Ми-24. На месте ударом с воздуха были уничтожены машины с боеприпасами. Провинция Кандагар, 12 февраля 1988 года.

БТР-80 бронегруппы 173-й ооспн готовятся к выходу. Зима 1988 года.

Спецназ взял пленных. Многие афганцы не имели документов, а кочевники зачастую и не знали о них. Доставив на базу, их передавали местной госбезопасности, решавшей судьбу подозрительных лиц. У двоих здоровяков, внушавших опасения, связаны руки.

Пленные, привезенные с вертолетного поиска. Обычным делом было, когда переданные афганским властям боевики откупались или выпускались «за отсутствием доказательств» и вскоре снова оказывались в караванах и бандах. На этот случай пленным, доставленным на аэродром или в гарнизон своей части, завязывали глаза, чтобы они не могли толком рассмотреть и запомнить обстановку и силы.

Пленный «дух», взятый с оружием в руках. На шее у него висит патронташ, десантник-конвоир несет отобранную винтовку.

Знаменитый «бур» — английская магазинная винтовка системы Ли-Энфильда, различные модели которой в большом количестве попали в Афганистан еще в 20-30-е годы, став известными под именем, укрепившимся за оружием со времен англобурской войны. При калибре 7,62 мм мощный патрон и хорошая баллистика делали ее опасным оружием со снайперскими характеристиками. Прицельная дальность «бура» достигала 2500 м, а от пули не спасал даже бронежилет.

Обыск караванщика. Одежда афганцев не имела карманов, все необходимое носили в сумках, а деньги и документы обычно прятали в чалме. Афганец сидит на мешках с контрабандным гашишем, обнаруженных в грузе.

Высадка разведгруппы на «Калатке» — дороге от Шахджая на Калат. На людной дороге часто встречались машины с контрабандным товаром, а многие водители, сменившие ремесло караванщика на шоферскую профессию, подрабатывали доставкой груза местным бандам. Провинция Забаль, конец 1987 года.

Досмотр машин на дороге у пакистанской границы. По местному обычаю мужчины ехали на крыше, а внутри находился скот и женщины. К запретному имуществу, помимо контрабанды, оружия и боеприпасов, причислялось обмундирование, снаряжение и медикаменты, необходимые в военном деле.

Полугрузовая «Тойота Симург» часто встречалась в караванах. Надежная, вместительная и неприхотливая машина была желанным трофеем и имела успех в советских частях, где получила прозвище «Симурка». Эта машина даже успела получить номера военной автоинспекции 40-й Армии.

Душманский стрелок — крепкий детина под два метра ростом, взятый в плен при досмотре. Боевика выдал синяк на правом плече — след приклада при отдаче мощного «бура» или пулемета.

Перехваченный с воздуха посреди пустыни пикап «Тойота». Ехавшие по своим делам безо всякой дороги афганцы, заметив вертолет 205-й овэ, высыпали из машины и отбежали в сторону, показывая отсутствие оружия и враждебных намерений, а заодно и стараясь оказаться подальше от машины на случай стрельбы.

Так, при взятии укрепрайона Васатичигнай в провинции Кандагар в марте 1986 года группа спецназа ст. л-та Кравченко была по ошибке высажена прямо на зенитные позиции душманов. Оба ее вертолета были расстреляны в упор, но 12 десантников сумели закрепиться и выбили противника с высоты, а затем овладели соседней, обеспечив успех операции. 20 марта 1986 года при штурме базы в ущелье Хадегар под Кандагаром задействовали крупные силы — два батальона 70-й мсбр, дивизион гаубиц, две вертолетных и две штурмовых эскадрильи. Блокировали ущелье с окрестных гор четыре группы 173-го ооспн по 16 человек (каждая имела АТС-17 и два ПК). Они перехватывали отходившего противника, расстреливали его огнем из засад и наводили авиацию. Вся операция заняла 4 часа, ее итогом были 20 убитых душманов и трофеи без потерь со своей стороны.

Большей частью, все же отрядам приходилось заниматься «штучными» задачами — охотой за караванами, для которой спецназ отработал свою методику. По оценке штаба 40-й Армии, бойцы спецназа были «настоящими профессионалами, имевшими блестящую физическую и военную подготовку». Любопытно, что в спецназ чаще отбирали отнюдь не рослых и массивных солдат. По мнению чирчикского комбата полковника Ю.М. Старова, «качки» лучше подходят для спортроты. У нас нужно таскать на себе гору всякого барахла, оружия и припасов, а вертолеты и БТР не резиновые. Гулливеры нам ни к чему, нужны компактные ребята.

По опыту кандагарского отряда, типовая экипировка на 3–4 дня самостоятельной работы определялась так: 2–3 комплекта боеприпасов к личному оружию, 4 ручных гранаты (2 РГД-5 и 2 Ф-1), одна граната РПГ-18 на двоих, две 200-г тротиловые шашки, 5 дымовых шашек и 5 сигнальных реактивных патронов, 4 мины к 82-мм миномету (если его брали с собой) или барабан с лентой к АТС-17, запас продовольствия на 3–5 суток, 2–3 фляги воды или чая, плащ-палатка и одеяло. Комплектация варьировалась по времени года и условиям — зимой и в горах добавлялись теплые вещи, бушлаты и спальные мешки. Массивные АТС-17, минометы и пулеметы разбирались на «подъемные» части по 15–20 кг. Иногда в пользу боеприпасов жертвовали частью продовольствия — как учил тот же Старов, «если с собой достаточно патронов, пропитание всегда добудешь». Общая экипировка бойца весила, в лучшем случае и «летнем» варианте, 35–40 кг, причем самого необходимого. Готовившаяся к выходу группа насчитывала от 10 до 25 человек, и, помимо обязательных снайпера, гранатометчика и связиста, могла включать гранатометчиков с АТС-17, артиллерийского корректировщика и авианаводчика, минеров и огнеметчиков из подразделений химических войск, вооруженных РПО-А с боеприпасами объемного взрыва.

Досмотр грузового «Мерседеса». Водитель и хозяева груза под прицелом дожидаются результатов проверки. Мешки и тюки протыкали щупом и контролировали миноискателями, отыскивая оружие и боеприпасы — главную цель досмотра. Провинция Пактика, зима 1988 года.

По ночам досмотры не велись — крадущийся в темноте караван явно вез не изюм и орехи. Судьба вышедших к засаде решалась однозначно: огнем на поражение. На фото — «Симург», замеченный ночью на дороге и подорванный управляемым фугасом. В кабине погибли водитель и сопровождающий, а утром машину добили вертолеты. Регистан, 18 января 1988 года.

Группа делилась на звенья захвата, огневое и прикрытия, действия которых заранее согласовывали и отрабатывали, уточняя на месте расстановку сил и взаимную поддержку. Основой были тройки, старшинство в которых назначалось не всегда по званию, а по опыту и в подчинение к знающему сержанту вполне мог попасть молодой офицер.

Выход к месту засады, где ожидался караван или банда, оставался наиболее сложной частью плана. От его скрытности зависел не только успех, но и судьба группы. В местах, где заметным становилось появление любого чужого человека, выдать засаду могли кочевники, пастухи и местные жители, за обстановкой следили душманские посты, тут же сообщая об опасности по радио, сигнальными кострами и зеркальными «зайчиками».

Досмотр каравана в пустыне. Погонщики под прицелом сгоняют верблюдов вместе и укладывают на землю для проверки вьюков. Вертолеты прикрытия продолжают кружить рядом, готовые пресечь попытки караванщиков разбежаться или поддержать разведчиков огнем при сопротивлении. В этом караване взяли 15 пленных, заподозренных в том, что они направляются из зарубежного учебного лагеря в одну из местных банд. Провинция Кандагар, 12 февраля 1988 года.

На месте разгромленного в пустыне вьючного каравана. Засада была организована 3 апреля 1988 года группой «Малыша» — лейтенанта Игоря Веснина из 173-го ооспн. Его боевая работа к весне этого года была оценена орденами Красной звезды и Красного Знамени.

Бойцы 370-го у сожженных «Тойот» душманского каравана. В кузовах — боеприпасы и мотоциклы «Ямаха», у двери — тело сгоревшего водителя. Провинция Гильменд, 1987 г.

После ночной засады под Шахджоем. Уцелевший пикап с грузом и не успевшие разбежаться караванщики, скошенные в скоротечном бою.