Гоблины. Жребий брошен - Андрей Константинов

— Кто звонил?

— Андрей Мешечко. Хороший парень, в прошлой жизни у меня в стажерах ходил. Большая умница, к слову. Его недавно зампоопером в новое подразделение поставили. По защите свидетелей. Так вот он интересовался: нет ли у меня на примете барышни какой толковой? У них там вакансия образовалась… Не хочешь присмотреться? Мне кажется, у тебя могло бы получиться. Опять же — смена обстановки. Да и оклады у них повыше.

— Даже не знаю, — пожала плечами Ольга. — Я, конечно, ныне девушка безмужняя, любой лишней копеечке рада.

— А что, Вовка твой совсем не помогает?

— На сына выделяет. Причем — немало и регулярно. Ну, а нам с мамой приходится самим крутиться. Это для меня, скажем так, вопрос принципиальный.

— Тогда тем более подумай, приниципиальная ты наша.

— Вообще, я про эту службу лишь краем уха что-то такое слышала. Только всё равно не очень понимаю: как устроен этот зверь и зачем он нужен? До сих пор мне казалось, что у нас защита свидетелей — дело рук самих свидетелей.

— Примерно так и было. Но в последнее время тема сделалась безумно модной. Мы ж, всё пыжимся европам соответствовать. Правда, пока все больше по Чехову получается: «Самолюбие и самомнение у нас европейские, а развитие и поступки — азиатские.»…

В этот момент дверь в кабинет распахнулась. В дверном проеме возникла давешняя дежурная прапорщица Татьяна и прогромыхала:

— Господа карманные! Уймите своих охламонов! Пока дело не дошло ни до греха, ни до руководства!

Весь находящийся в кабинете народ недоуменно повернул головы на сей странный призыв.

— Что стряслось?! — вопросил Золотов, выпуская из объятий Ольгу.

— На втором этаже, около мужского туалета дядя Стёпа трясет за грудки вашего нового начальника. Чую, с секунды на секунду начнется кровопролитие.

— Вот, о чем и толкую — азиатские! Скифы, бля!!!!

Всё мужское население кабинета с шумом-грохотом-ругательствами вслед за Золотовым выскочило из кабинета. Один лишь заморский Том Уэйтс, как ни в чем не бывало, продолжал спокойно хрипеть.

— Что и требовалось доказать, — обреченно прошептала Ольга. — Паноптикум негуманоидов!.. Ой, мамочки, и что я тут делаю?!

Она взяла со стола первый подвернувшийся под руку недопитый стакан и залпом выпила содержимое. «Ф-фу, водка с пивом! Га-адость!!!»

Санкт-Петербург,

4 июня 2009 года,

четверг, 10:04

В утренний час пик в салоне трамвая 14-го маршрута было не то чтоб под завязку, но многолюдно. Ольга работала: в данный момент, морщась от перегарного амбре повисшего на ручке-петле слева по борту мужика, она внимательно наблюдала за телодвижениями женщины южной национальности. Та ехала в вагоне с дочкой, которой сердобольная старушка с тяжелой сумкой уступила свое место. Девочка была совсем маленькая, а потому, не дотягиваясь до пола, смешно болтала в воздухе спичками-ножками в полосатых гольфиках. Заботливая «южанка» периодически наклонялась к девочке: то спросит о чем-то, то поправит сползающие гольфики, то проверит плотность застежки на туфельках в пол-золушкиного размера. Входящие-выходящие пассажиры поглядывали на эту парочку с умилением. Все — кроме Ольги. Ибо «южанка» эта проходила по отдельческим картотекам как знаменитая воровка Эсмеральда. А один из ее фирменных воровских приемов заключался в использовании собственных детей для отвода глаз. Поймать Эсмеральду всегда было делом архисложным, но сегодня у Ольги, похоже, клевало вовсю. Сейчас она отчетливо видела, как с каждым наклоном «южанка» все теснее прижималась к стоящей рядом той самой старушке. («Вот и делай людям после этого добро!») Очередной наклон — и Эсмеральда расстегнула замок сумки. Ольга начала пододвигаться ближе, но в этот момент у нее предательски запиликала мелодия мобильного. «Вот ведь нерпа глупая! Забыла выключить!» — пронеслось в мозгу раздраженно-досадливое. Она попыталась сделать вид, что не слышит звонка в надежде на то, что неведомый абонент окажется не столь назойливым и догадается включить сброс. Но мобильник, будто специально, звучал всё настойчивее. На Ольгу вовсю косились пассажиры, вот уже обернулась и сама Эсмеральда. Охотница и потенциальная жертва встретились глазами, и — естественно, та обо всем догадалась. «Сорвалось! Загрызла!» — досадливо констатировала Ольга.

Трамвай тем временем остановился, и Эсмеральда, шустро схватив девочку, выскочила из вагона. Ольга ринулась вдогонку, сметая и расталкивая уже входящих в трамвай новых пассажиров, и получив в лицо и в спину изрядную долю хамства, выкатилась на улицу. Вслед за ней, запоздало прочухавшись, на выход подорвался и перегарный мужик.

Ольга осмотрелась: трамвайные пути тянулись посередине проезжей части, и поток машин, затормозивший перед высадкой-посадкой «безлошадной» публики, нетерпеливо переминаясь с колеса на колесо, готовился стартовать. Рискуя не успеть, Эсмеральда, подхватила девочку на руки, но Ольга решительно кинулась к ним и цепко схватила воровку за плечо.

Далее события развивались стремительно и словно в детском калейдоскопе:

Р-раз! Оборот первый: откуда-то из-за спины вдруг возник перегарный мужик и… Ольга, вскрикнув от боли, выпустила Эсмеральду. Та пустилась наутек.

Оборот второй: Ольга удивленно скосила глаза на свою правую кисть и увидела неглубокий порез на рукаве летнего пиджака. Через него по льняной ткани цвета кофе с молоком безжалостно расползалось бурое кровавое пятно. Рядом что-то звякнуло, ударившись об асфальт. Это перегарный мужик отбросил скальпель, с помощью которого секундой раньше он даровал Эсмеральде возможность соскочить.

Оборот третий: разъяренная Ольга, только теперь сообразив, что мужик работал в связке с воровкой, обеспечивая ей «силовое прикрытие», набросилась на злодея. Обида и гнев переполняли её. Обида на то, что не сумела распознать в мужике подельника Эсмеральды, и гнев за испорченный, привезенный из Чухни пиджак.

Оборот четвертый: поток машин, взревел моторами, трогаясь с места.

Оборот пятый: мужик, в которого вцепилась было Ольга, легко и бесцеремонно отшвырнул ее в сторону. Оперуполномоченный Прилепина впечаталась в стоявшую на остановке женщину, и та, не удержавшись, вылетела на проезжую часть.

Оборот шестой: душераздирающий визг тормозов, сопровождаемый дружным выдохом зевак — это в последнюю долю секунды успел вильнуть в сторону водила «Жигулей», в результате чего удар по женщине — слава богу! — пришелся по касательной.

Оборот седьмой: мужик, демонстрируя удивительную для пост-похмельного состояния сноровку, перебежал дорогу, петляя между пришедшими в движениями машинами…

Всё, аттракцион завершился. С наихудшим для Ольги результатом…

Вокруг пострадавшей женщиной вовсю хлопотали сострадательные прохожие и белее белого водитель. Кто-то пытался дозваниваться до «Скорой», а мобильник Ольги, меж тем, продолжал, как ни в чем не бывало, надрываться. Ругнувшись, левой рукой (правая по-прежнему обильно кровоточила) она достала аппарат из сумочки и, всмотревшись в номер абонента, раздраженно ответила:

— Димка, какого черта?! Неужели трудно сообразить, что если я не ответила сразу, значит я работаю?! По твоей милости, меня только что загрызла Эсмеральда!

— Ну, извини!

— Слушай, ты часом не в конторе?

— В ней. Я тебе чего звоню-то…

— Димка, будь другом, спустись в дежурку, — не дала договорить коллеге Ольга. — Вызовите «Скорую» на Кондратьевский. А то, боюсь, по обычному телефону до них фиг дозвонишься… Пусть срочно выдвигаются к «Конти». Здесь по моей вине женщина под машину попала.

— Какая «Скорая»?!! Какая еще женщина?!! — изумлению Димы не было предела. — Давай, сама бери ноги в руки и срочно приезжай. В конторе объявлен общий сбор — первый за последний «-дцать» лет! Поэтому — бегом! Пока тебя не загрызли снова, но уже не по-детски.

— А что случилось?

— Господин Маклаков явился на Захарьевскую к 9-30 и был несказанно удивлен полным отсутствием личного состава в умытых кровью стенах. И если с утра он жаждал исключительно крови дяди Стёпы, то теперь намерен выпить ее у всех… Звероподобно объявлено, что тех, кто уложится в норматив и прибудет в контору в течение часа, ждет устный выговор. Соответственно, тех, кто опоздает хотя бы на минуту — выговор в приказе.

— Да пошел он! Пусть объявляет. Что я ему, девочка по вызову?

— Ну, как знаешь. А вот я для себя решил, что уж лучше буду мальчиком по вызову, чем мальчиком без квартальной премии. Бедность, конечно, не позор. Но и не большая честь. Меня и так после каждой получки Нинка грозится из дома выставить.

— Поступай как знаешь. Ты мне главное «Скорую» вызови. Слышишь?

Получив утвердительный ответ, Ольга отключила трубку и обреченно двинулась к народу, продолжавшему хлопотать вокруг безвинно пострадавшей женщины…