Кремль 2222. Строгино - Олег Бондарев

Вот одна из улепетывающих тварей завалилась на бок и подкатилась к ногам нео. Из ее правого глаза торчала рукоять метательного ножа, ловко отправленного в цель одним из арбалетчиков. Вторая крысособака сдуру полетела прямо на Руфа – надеялась, видимо, проскочить мимо него, но нео с размаху обрушил ей на голову дубину, буквально размозжив собачий череп.

А вот последняя, казалось, все же уйдет – по крайней мере, нож, которым ее попытались достать, разминулся с ее ушастой головой на считаные сантиметры. Однако, как выяснилось моментом позже, выжить никому из той стаи было не суждено: пока другие развлекались, швыряя в убегающую тварь что попало, Бурт шустро перезарядил арбалет и, прицелившись, пустил стрелу по высокой траектории. Игорь до последнего надеялся, что снаряд разминется с целью… но снаряд вонзился крысособаке в загривок, и пес, оступившись, докатился до ближайшего валуна, незнамо как очутившегося посреди улицы, и там замер.

«Надо же, до чего меткий выстрел! – подумал дружинник, уважительно глядя на Бурта. – Хорошо, что я тогда не побежал, иначе б валяться мне на земле со стрелой между лопаток!..»

Арбалетчики во главе с Руфом не спеша собрали все туши убитых крысособак и вернулись к отряду.

– Свежее мясо, – осклабившись, сказал Таррк. – Хорошо.

– Крысособаки – хорошо, – заметил Руф, с помощью ножа вырезая стрелу из туши мертвой псины: не пропадать же добру!

Его плотоядный взгляд отыскал в толпе Игоря.

– Но хомо – еще лучше.

– Хомо – нельзя! Я сказал! – разозлился Таррк. – Хомо отдаст амулет, и мы отпустим хомо. У нас уговор.

– Отпустить хомо… – нарочно смакуя каждое слово, повторил Руф и презрительно фыркнул. – Глупо, Таррк. Глупо.

Вожак оставил шпильку соперника без внимания, и конфликт умер в зародыше.

– Привал! Едим! – зычно воскликнул новоиспеченный предводитель.

И нео радостно загалдели, предвкушая сытный ужин.

Они расположились на первом этаже длинного здания, габаритами схожего с биороботом «Титан В4»: чрезвычайно высокий (Игорь насчитал пять этажей) и еще более длинный (метров пятьдесят, не меньше) дом с выбитыми окнами. Явно оголодавшие, нео живо развели костерок и освежевали тушки убитых крысособак. Можно было, конечно же, сделать это и на улице, но пламя, дым и запах жареного мяса наверняка привлекли бы внимание других, более крупных хищников, которые с радостью слопали бы не только четвероногих псин, но и самих охотников. Шустро нанизав тушки на куски арматуры, нео поднесли их к огню.

– Хомо, будешь мясо? – спросил Бурт.

Игорь от такого радушия даже слегка опешил. Не думал он, что муты станут потчевать его дичью: шесть крысособак разделить на дюжину нео и без того весьма проблематично, куда там лишний рот кормить.

– Мясо на хомо переводить? – возмутился Руф. – Я против!

– Хомо может сдохнуть, – философски заметил Бурт. – Без мяса. Амулет тогда не найдем.

Заслышав про амулет, Таррк оторвался от трапезы и, окинув Игоря задумчивым взглядом, велел:

– Дай хомо мяса, Бурт. Только мало мяса дай!

– Много и нет, – понимающе кивнул арбалетчик, отрывая от своей порции весьма скромный кусок и протягивая его Игорю.

Дружинник уставился на мясо в грязной лапе нео. С одной стороны, принимать дар мута не хотелось. С другой, голод, увы, не тетка, и сейчас, вдыхая ароматы жареного мяса крысособаки, Игорь в полной мере осознал смысл этого выражения. Связанными руками он потянулся к угощению, сжал кусок пальцами правой руки и шустро запихнул себе в рот, словно боялся, что отнимут. Бурт довольно осклабился, и дружинник тут же устыдился своего поведения. Он презирал нео, но сейчас вел себя ничуть не лучше, чем они, а, может, даже и хуже. Не должен дружинник уподобляться неандертальцам, должен помнить о чести и достоинстве… но как же трудно соответствовать этому образу, когда ты находишься в плену и ел в последний раз больше суток назад!..

– Хомо амулет отдаст, – мечтательно глядя в потолок, сказал Таррк. – Будет амулет мой. Буду сильный. Сильный вожак – сильное племя.

– У Морха был амулет, – сказал Руф.

– Был, – отозвался вожак.

– Но Морх умер. Хоть у него и был амулет.

Взгляды двух непримиримых соперников встретились.

– Амулет делает сильней, – упрямо повторил Таррк, глядя в серые глаза собеседника. – Не делает бессмертным.

– Не делает, – согласился Руф. – О том и говорю.

Взгляд Таррка был тяжел, но вечно голодный нео выдержал его с завидной легкостью, ни голосом, ни мимикой не выдав своего волнения.

– Привалу конец! – прорычал вожак, первым поднимаясь с бруса, на котором сидел. – Дальше идем!

Мутанты недовольно забурчали: многие только-только урвали кусок и еще даже не успели впиться в него острыми клыками, а предводитель уже требует продолжить путь.

– Гад… – проворчал Бурт, запихивая в пасть остатки пайки.

Говорил он довольно тихо, но Игорь услышал и не сдержал глумливой улыбки.

Вот уж чего у нео было не отнять, так это переменчивости настроения. Сказал вожак: «Привал, жрем», и все довольны. Сказал: «Бросаем жрать, идем дальше» – и все готовы забить его дубинами до смерти. Пожалуй, быть предводителем нео не менее трудно, чем разгуливать над пропастью по узкой досочке: один неверный шаг – и ты полетишь вниз и разобьешься насмерть. Никто не протянет тебе руку помощи – ведь пока ты будешь падать, остальные тут же начнут драться за освободившееся место вожака. А уже потом, с новым лидером во главе, спустятся и радостно сожрут твои останки.

«Нет, нельзя называть нео людьми. Никак нельзя…»

– Ну же, малыш. Все будет в порядке. Не переживай.

Металлический скрежет.

– Ты, наверное, голоден?

Скрежет.

– Чувствую. Ну, ничего, мы обязательно что-нибудь найдем… Где наша не пропадала, верно?..

– Это кто там? Неужто хомо? – прищурившись, осведомился Руф.

Впереди было полуразрушенное здание с красной покосившейся вывеской «Пятерочка» над входом. Почему дом в прежние времена назывался так странно, Игорь не знал, да и в общем-то не хотел знать. Главное, что теперь через широкий дверной проем хорошо просматривался зал, пол которого был усеян трупами разной степени «свежести». Приглядевшись, Игорь обнаружил, что, кроме нео, там есть и люди в обыкновенной человеческой одежде, но невиданных ранее цветов – зеленые рубахи, того же цвета штаны и никаких тебе лат, даже кольчуг не видно. Впрочем, возможно, доспехи с убитых поснимали более везучие товарищи, прежде чем покинуть место трагедии.

«И что же это за люди? – думал Игорь, хмуро рассматривая полутемный зал. – Не наши вроде бы… Да и что нашим-то тут делать? Тогда, наверное, маркитанты? Формой как будто действительно на северо-западных похожи, тех, что из Куркино…»

Крупные плотоядные бабочки перелетали с трупа на труп, и дружинник, невольно проследив за полетом одной, брезгливо сморщился да отвернулся: проклятые крылатые падальщицы обглодали лицо неизвестного парня в зеленой униформе до кости.

– Проверь, что с хомо, – велел Таррк, махнув рукой в сторону здания.

Направляющий, к которому он обращался, переступил через порог и, подойдя к ближайшему трупу, опустился рядом с ним на корточки. Придирчиво осмотрев покойного, он нашел взглядом вожака и покачал головой.

– Эти хомо все! – выкрикнул нео, тыча пальцем в сторону мертвеца. – Воняют! Мясо испортилось!

Вожак хотел что-то на это ответить, когда изнутри донесся странный рык. Направляющий от неожиданности вздрогнул, резко вскочил на ноги и, повернувшись на звук, выставил перед собой верную дубину. Другие нео тоже схватились за оружие. Игорь же, безоружный и частично обездвиженный, только вытянул шею. В душе он надеялся, что из глубины здания вдруг появятся собратья-люди и живо положат всех неандертальцев, а его освободят. Однако здравый смысл подсказывал, что у разведчика куда больше шансов встретить в этих развалинах кровожадного мута, чем нормального человека.

Истина же, как водится, оказалась примерно посередине.

Рык усилился, и стрелки вскинули арбалеты, готовые атаковать врага, едва тот покажется наружу. Нео, в отличие от Игоря, даже не мечтали повстречать в руинах собратьев. Они знали, что ждать от московской Зоны подарков не следует. И если даже поначалу тебе покажется, что она дала слабину, это может быть лишь иллюзия, прикрывающая настоящую опасность.

Из-за угла вдруг выкатился, рыча, черный шар диаметром примерно метр. Игорь удивленно выпучил глаза – прежде он о подобных мутантах и не слышал. Однако пару мгновений спустя все встало на свои места: потрепыхавшись немного, шар распался на двух черных людей.

Ну, может, и не людей, но существ, имеющих одну голову и по две руки и ноги.