Вторая Пуническая война - Михаил Борисович Елисеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 280 г. до н. э. разразилась война между греками Южной Италии, призвавшими на помощь царя Эпира Пирра, и Римской республикой. После победы над знаменитым царем под властью римлян оказалась практически вся Италия, за исключением тех территорий, где жили галльские племена. Римляне обратили свой взор на север, и новое столкновение с галлами стало неизбежно. Ситуация резко обострилась во второй половине III века до н. э., когда вожди племени бойев пришли к выводу о том, что собственными силами им с римлянами не справиться, и призвали на помощь трансальпийских галлов. Однако правящая верхушка бойев действовала втайне от своего народа, что в итоге и привело к конфликту. Когда отряды трансальпийских галлов подошли к Аримину, против них и призвавших их вождей выступила основная масса бойев. В кровопролитном сражении пришельцы были разгромлены, а их сторонники среди бойев перебиты. Римляне вздохнули с облегчением, поскольку вторжение галлов не состоялось, но, как оказалось, квириты рано радовались.
* * *Поводом к новой войне послужило усиление римского влияния на севере Италии, когда квириты начали выводить колонии на земли Умбрии, Этрурии, и на отвоеванных у сенонов территориях. В это время впервые в письменных источниках появляется имя народного трибуна Гая Фламиния. Полибий, настроенный негативно по отношению к трибуну, так прокомментировал его действия: «в консульство Марка Лепида римляне разделили на участки область в Галатии, именуемую Пикентиною, которую после победы очистили от галатов сенонов. Закон этот провел ради снискания себе народного расположения Гай Фламиний и тем, можно сказать, положил начало порче нравов у римлян и породил следовавшую за сим войну римлян с названными выше народами» (II, 21). Случилось это в 232 г. до н. э., через пять после того, как бойи отбросили из Северной Италии трансальпийских галлов.
По большому счёту, порча нравов началась у квиритов значительно позже, и виноваты в этом оказались совсем другие люди, а Гай был здесь совершенно ни при чем. То же самое касается и войны с галлами, рано или поздно она бы все равно началась. Но как оказалось, для римлян всё закончилось очень удачно, поскольку военный разгром кельтов произошел за несколько лет до нашествия Ганнибала на Италию. Начнись война несколько позже и ситуация для квиритов сложилась бы прямо катастрофическая.
Итак, Гай Фламиний провел закон о раздаче земли крестьянам в бывшей области сенонов (так называемое Галльское поле). У Цицерона сохранилось любопытное свидетельство о том, как принимался этот достопамятный закон. Фабий Максим Кунктатор, «будучи консулом вторично, когда его коллега Спурий Карвилий бездействовал, оказал, насколько мог, сопротивление плебейскому трибуну Гаю Фламинию, желавшему, вопреки воле сената, подушно разделить земли в Пиценской и Галльской областях» (Cic. de Sen, 11). Но Гай Фламиний победил сенат: «Источники не указывают число граждан, получивших землю по этому закону, но один из современных исследователей на основании собственных подсчетов оценивает примерное число поселенцев в 19 000»[19]. Народный трибун показал себя как выдающийся политический деятель, проявивший железную волю и упорство при достижении поставленной цели.
Эти действия римских властей перепугали галлов, в частности вождей инсубров, таврисков и бойев, вполне справедливо решивших, что и их может постигнуть участь сенонов. В сложившейся ситуации проникновение римлян в долину реки Пад становилось лишь вопросом времени. По словам Полибия, «многие племена галатов, в особенности бойи, как живущие на границе с римлянами, приняли участие в борьбе, в том убеждении, что римляне ведут войну с ними не за преобладание или владычество, но за совершенное изгнание галатов и истребление их» (II, 21). В Трансальпийской Галлии были навербованы отряды наемников, отличавшихся высокой боеспособностью: «эти последние идут в военную службу за деньги и потому называются гесатами: таково настоящее значение этого слова» (Polyb. II, 22). Получив столь мощное подкрепление, инсубры, бойи и тавриски в 225 г. до н. э. начали полномасштабное вторжение на римские земли.
Настроения в Риме царили самые тревожные, поскольку сенаторы точной информацией не обладали и поэтому строили всевозможные догадки относительно дальнейших действий галлов. Полибий не без ехидства прокомментировал действия римских властей, отметив, что «они то набирали легионы и делали запасы хлеба и иного продовольствия, то выходили с войсками до границ, как будто неприятель уже вторгся в их страну, хотя кельты не покидали даже родины» (II, 22). Но когда трансальпийские галлы под командованием вождей Конколитана и Анероеста перешли через Альпы и объявились в Северной Италии, власти в Риме в полной мере оценили размер опасности и стали действовать более-менее последовательно. Именно в это время был заключен договор с карфагенским командующим в Иберии Гасдрубалом, согласно которому река Ибер[20] разграничила сферы влияния Рима и Карфагена на Пиренейском полуострове. Были заготовлены громадные запасы оружия и продовольствия, поскольку существовали реальные опасения, что война затянется. После чего сенат провел мобилизацию римских граждан и повелел союзникам предоставить списки всех мужчин призывного возраста, чтобы иметь представление о том, на какие силы можно рассчитывать в грядущей войне. Новое нашествие кельтов вызвало панику у народов Италии, и поэтому римляне получили безоговорочную поддержку не только от потенциальных союзников.
Сохранилось интереснейшее свидетельство Полибия о том, сколько же войск «отцы отечества» в итоге выставили против галлов. При этом историк проводит параллели с Ганнибаловой войной: «Чтобы определить ясно и точно те силы, на какие впоследствии дерзнул напасть Ганнибал, и то могущество, которое он с изумительной отвагой задумал сокрушить, успев в своих замыслах настолько, что нанес римлянам жесточайшие поражения, необходимо показать военные средства римлян и исчислить войска, имевшиеся у них в то время. С консулами вышли четыре римских легиона, каждый в пять тысяч двести человек пехоты и триста человек конницы. Оба консула имели при
