Рокировка - Ерофей Трофимов

Единственное, что спасло доктора от разноса, это его ответ, что отправлять в метрополию калечных оборванцев, значит, опозорить армию, немного успокоил полковника. С этого дня Сашка стал считать дни до отправления сначала в полк, а потом и в порт. К его удивлению, в полк их отправили уже через пять дней. Как оказалось, на этом настоял Мясник Жофрей, которому надоело путаться в списанных и выздоравливающих солдатах.

Там, поселившись в пустующей казарме, они провели остаток времени до отправки в порт, заодно и не спеша оформив все бумаги на увольнение. Успел Сашка сбегать и к своему тайнику. Там нашелся крепкий кожаный мешочек, в котором парень обнаружил полторы сотни серебряных динаров, два золотых и горсточку медных дирхемов. Там же нашелся и кинжал, снятый им с помощника эмира. Изогнутый клинок дамасской стали напоминал клык зверя и имел полуторную заточку.

К нему были и роскошные серебряные ножны, украшенные перламутром и янтарем. Настоящее произведение искусства. Спрятав свои богатства на дне ранца, Сашка уложил полученные документы в шелковый мешочек, который повесил себе на шею. Теперь отнять их у него можно было только с головой. А еще через неделю, как врач и обещал, их обоз отправился в порт.

* * *

Александр не спеша поднялся с кровати и, пройдясь по комнате, направился к окну. Глядя в вечернее небо, он в очередной раз задался ставшим уже привычным вопросом: как это могло случиться? Едва его тело немного восстановилось, как он потребовал проводить его в церковь. Будучи воспитанным в католических правилах, он считал своим долгом возблагодарить Господа за спасение своей жизни.

Занимавшийся его лечением доктор, услышав это требование, за голову схватился. Мало того что этому странному парню нужна церковь, так ему еще и католическую подавай. В очередной раз связавшись с куратором, он поведал майору о возникшей проблеме. Внимательно его выслушав, майор удивленно хмыкнул и, подумав, пообещал решить вопрос. И вот теперь, сидя в кабинете врача, он отслеживал перемещения странного пациента, настороженно барабаня пальцами по столешнице.

Будучи человеком сугубо прагматичным, майор в мистику не верил, а то, что случилось с этим парнем, воспринимал как странный казус. Если не сказать грубее. Однако отказать ему в серьезной правдоподобности он тоже не мог. Как ни крути, а говорил парень именно на том языке, которым пользовались во Франции в конце позапрошлого века. Даже словесные обороты совпадали. И заявить, что парень прикидывается, майор не мог. Уж больно все соответствовало рассказанному.

Ведь в предоставленных ему документах, имевших гриф секретности, имя Александра Мерсье действительно фигурировало. И было ясно указано, что погиб он при взрыве порохового склада, как и весь его взвод. Возникает вопрос: откуда приютский сирота, всю сознательную жизнь учивший кое-как немецкий язык, вдруг выучил французский и узнал о существовании такого незначительного персонажа?

И ведь какое странное совпадение. Тот Александр – и этот Александр. Тот сирота. И этот приютский. Тот погиб, отбивая атаку, и этого накрыло в бою. Вот и не верь после этого в потусторонние силы. Верь он в мистику, решил бы, что между этими двумя есть какая-то связь. Майор в очередной раз задумчиво хмыкнул и, вздохнув, отключил монитор. Поднявшись из-за стола, он вышел в коридор и, увидев врача, жестом указал ему на дверь кабинета.

– Как думаешь, он может симулировать все это? – спросил майор, едва врач вошел.

– Ты ему кюре нашел? – спросил врач вместо ответа.

– Решил веру сменить? – усмехнулся майор. – Чего это ты вопросом на вопрос отвечаешь?

– А самому подумать? – вяло огрызнулся уставший врач. – Ты же все эти премудрости религиозные лучше любого попа знаешь. Вот и посмотри, как он на службе стоять будет. Или как там оно у них называется.

– Логично, – подумав, кивнул майор. – Не зная канонов, легко проколоться. Ладно. Завтра будет ему кюре.

– Из ваших? – криво усмехнулся врач.

– Зачем? Настоящий, – пожал майор плечами. – Со всем атрибутами. Если уж играть в эту игру, то по всем правилам. Но ты на мой вопрос не ответил.

– Понимаешь, я бы мог сказать, что он изображает амнезию, если бы он с самого начала начал изображать потерю памяти. Но он этого не делает. Парень и вправду многого не знает. Вспомни, как он оглаживал пальцами кювету из обычной нержавейки и все восторгался точностью литья. Это не сыграешь.

– Похоже. Похоже, – задумчиво протянул майор. – У меня в голове не укладывается, как такое может быть. И вообще, я пока не понимаю, под каким соусом все это подавать начальству. Нужно хоть как-то это все обосновать. И тут тебе и карты в руки.

– Издеваешься? – возмутился врач. – Да я и понятия не имею, как все это обосновать. Механики подобного нет ни в одном учебнике. Психиатрия, это тебе не баллистика. Тут формулами ничего не выяснишь.

– И что ты предлагаешь? – хмыкнул майор. – Просто списать его и отправить в ближайшую психушку?

– Щаз-з, – огрызнулся врач. – И отдать такой экземпляр в чужие руки? Это же готовая докторская. Изучать его стану.

– Сам?

– Ну, ты же помогать не хочешь.

– Врешь. Я не говорил, что не хочу. Я сказал, что для такого дела мне нужно толковое обоснование, – отрезал офицер.

– А того, что ты уже имеешь, тебе мало? – возмутился врач. – Ну, сам вспомни. Язык. Манера говорить. Знание фактов, о которых большая часть жителей страны даже не слышала. Точное описание мест и предметов того времени. Мало?

– Это все, конечно, интересно, но мало, – развел майор руками. – Понимаешь, я должен выложить начальству такие аргументы, которые заставят его не просто отдать парня нам, а дадут разрешение на полное его изучение. Полное. Понимаешь?

– Что ты имеешь в виду? – насторожился врач.

– То, что сказал, – пожал майор плечами.

– И что делать? – помолчав, уточнил врач.

– Собирай материал. Фиксируй его реакции на все новое. Говори с ним. Уточняй каждую мелочь. В конце концов, бабу ему найди.

– Зачем? – не понял врач, погрузившись в размышления.

– Ты издеваешься? – фыркнул майор.

– А, ну да, – сообразил врач. – И что? Все это снимать?

– Обязательно, – кивнул майор. – Кстати. Он у тебя что-то еще кроме похода в церковь просил? Ну там, книги, вещи, еще что-то?

– Ничего такого, – качнул врач головой.

– А почему?

– Не знаю. Да и не до него мне особо. Сам знаешь, госпиталь забит. Работы выше головы. А тут еще его приходится в отдельном боксе держать.

– Понимаю, но избавляться от него ты сам не желаешь, – поддел майор собеседника.

– Я хочу, чтобы твоя служба как следует разобралась с этим случаем. Сам