Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах - Александр Савин

Так вот, проходя мимо этого «ароматного свечного заводика», молодые люди увидели сквозь решетчатую ограду, как на пустыре группа взрослых мужчин, сняв пиджаки, била ногами по большому кожаному мячу. Через какое-то время картина повторилась, и молодые люди заинтересовались этим непонятным для них зрелищем. С тех пор студенты подолгу стояли около забора, стараясь понять, чем же занимаются эти взрослые люди. Все их настойчивые вопросы к гоняющим мяч мыловарам оставались без ответа. Однако загадка вскоре была разрешена.

Совершенно случайно в руки одного из студентов попал английский журнал с иллюстрациями, изображающими что-то очень похожее на то, чем занимались британцы со стеаринового завода. Нашли переводчика и выяснили, что эта игра называется «футбол». В журнале оказались и более ценные сведения, а именно реклама одной из торговых фирм, которая за предоплату высылает футбольный мяч, другие необходимые принадлежности и правила футбольной игры в любую часть мира, в том числе, и в Россию.

В этой истории (почти в таком же точно виде она приведена и в уже упомянутой нами книге Б. Фоменко, только там автор почему-то ссылается на рассказ другого кандидата в олимпийскую сборную России 1912 года – Бориса Николаевича Манина, отец которого служил счетоводом в бухгалтерии правления Общества Моск. – Казанской ж.д.) больше всего поражает следующее: в то время, когда в соседнем Петербурге (всего каких-то 700 км!) уже во всю гоняли кожаный мяч, готовились к образованию собственной лиги и проведению городского первенства, в Москве только-только узнают о существовании футбола, и то, из случайно попавшегося под руку английского журнала. Причем, эта новость стала откровением не для каких-то неграмотных рабочих, извозчиков или «кухаркиных детей», а для людей из высшего общества, родители которых имели средства, и наверняка не последние, чтобы дать свои отпрыскам приличное образование.

Почему так? Однозначного ответа на этот вопрос пока нет. У В. М. Фалина по этому поводу своя версия: «Первым российским футболистам пришлось противостоять осуждающему мнению родителей, друзей, начальства на службе, наконец, невест и жен. Особенно тяжко им пришлось в Москве, где уклад жизни был значительно консервативнее, чем в Петербурге. На берегах Невы влияние иностранцев, в том числе и на проведение досуга, ощущалось гораздо сильнее, а поэтому увлечение спортом пришло раньше и, в целом, с меньшим противостоянием со стороны обывателей».

Вернемся к воспоминаниям Л. С. Смирнова. В итоге, студенты «скинулись», переслали деньги по указанному адресу и вскоре посылка (мяч и правила) из Англии была уже в Москве. Мяч-то прибыл, а как его надуть никто не знал. Пришлось идти на поклон к заводским англичанам, которые и научили студентов надувать мяч с помощью велосипедного насоса. Вскоре с грехом пополам перевели с английского правила игры. При этом что-то перевели неправильно. В частности, студенты полагали, что голкипер имеет право только отбивать мяч руками. И поэтому наши первые вратари только и отражали кулаками летящий в ворота мяч, а не ловили его. Ошибку поняли только через два года.

А весной следующего, 1901 года студенты ИМТУ, возглавляемые самыми активными среди них Петром Розановым и Романом Серпинским (сын купца Сретенской части Якова Ивановича Серпинского – Роман, окончив ИМТУ, получил диплом инженера-технолога, а к 1913 году он уже владелец Торгового дома «Серпинский Роман и K°», фабрики «белометаллических» изделий в Ширяевом тупике, что рядом с 1-й Мещанской ул.), отправились в Сокольники, на Ширяево поле, поблизости от которого в те годы устраивались народные гуляния, различные аттракционы, балаганы и производилось чаепитие из горячих самоваров. Здесь же, на детской площадке, позже переданной Обществу физического воспитания, длинной около 85 метров, шириной – не более 60, и стали студенты проводить свои первые опыты с мячом.

Под руководством братьев Романа и Виктора (он учился в Московском университете) Серпинских площадка вскоре была оборудована в соответствии с указанными в правилах параметрами (размер, правда увеличить не удалось, так как места не хватало), а вот ворота студентам показались слишком «широченными», и они решили их уменьшить… на треть. А как решили – так и сделали. В итоге, играла молодежь на нестандартном поле, предназначенном для детских забав, с нестандартными воротами. И были тому ужасно рады, так как лучшего все равно не существовало. Кроме того, Общество физического развития, коему принадлежала эта площадка, имело рядом три хороших по тем временам теннисных корта и простого типа раздевалку. Она была настолько мала, что одновременно в ней могли помещаться только шесть человек.

Постепенно к ребятам Технического училища примкнуло несколько студентов других высших учебных заведений, а также гимназистов старших классов. Л. С. Смирнов уверяет, что именно в этот момент оказались в Сокольниках уже знакомые нам Николай Носов, Сергей Зимин, Николай Шашин, братья Роберт и Рудольф Вентцели. И даже – с собственным мячом! Правда, как мы помним, Роберт Вентцели говорил, что попали они с друзьями в Сокольники только летом 1904 года.

И еще. Николай Шашин (его отец – Василий Васильевич – был купцом и содержал гостиницу на Страстном бульваре в доме Засецкого, а также являлся учредителем торгового Товарищества «В. Шашин и А. Ипатьев») родился в 1887 году. В 1901 году ему исполнилось всего 14 лет, и студентом он никак не мог быть, а вот в 1904 году – дело другое. Мало того. Срок обучения в ИМТУ составлял тогда 6 лет. Р. Я. Серпинский окончил Училище в 1907 году и поэтому поступить в заведение он мог не ранее 1902 года. Все это как-то не стыкуется по времени с датами, приведенными в воспоминаниях Л. С. Смирнова, А. И. Вашке, К. М. Жибоедова и М. Д. Ромма.

Вообще-то, провести детальную, с точной временной привязкой историческую реконструкцию событий, происходивших в московском футболе начала ХХ века, совсем непросто. Во-первых, из-за практически полного отсутствия ссылок на эти факты в московской прессе тех лет (если такие данные изредка и просачивались на страницы газет и журналов, то были до обидного скудны и практически не оперировали датами – современников рождения футбола, людей, стоявших у его колыбели, они, разумеется, не интересовали), а, во-вторых, из-за разноречивости, имеющих место расхождений (местами существенных) в редких воспоминаниях участников указанных событий (например, тот же Вентцели рассказывал, что футбольный мяч он с друзьями купил в магазине в 1904 году, в то время как Смирнов утверждает, что появились мячи в Москве только в 1907 году). Что, в принципе, и не мудрено, так как большинство из перечисленных выше лиц писали свои заметки спустя много лет после случившегося. Так, Л. С. Смирнов датирует свои записи аж 1968 годом! А по прошествии такого солидного времени хронологический отрезок, что годовой, что пятилетний, практически не различим. Да и память человеческая, к сожалению, механизм хрупкий и не совсем точный.

Но вернемся к нашему повествованию. Итак, собравшиеся в Сокольниках энтузиасты кожаного мяча стали с ним практиковаться. А однажды местные сокольнические мальчишки сообщили студентам, что видели на одной из дач группу мужчин, игравших за забором в мяч. Вскоре молодежная группа братьев Серпинских и более солидная (и по возрасту, и по спортивному опыту) группа англичан А. Я. Торнтона и победителя клубного чемпионата Московского общества любителей лаун-тенниса 1901 года Ф. А. Стивенса (а это именно их видели местные ребятишки и об этом же вспоминал Вентцели) встретились и познакомились. В компании иностранцев был ряд людей, сыгравших впоследствии значительную роль в деле развития московского футбола: Р. Ф. Фульда, П. А. Мусси, П. Ф. Миндер, К. Г. Бертрам и другие.

Наша молодежь предложила устроить состязание: русских против англичан. Те любезно согласились, и вскоре эта игра состоялась на подготовленной студентами площадке. Итог ее мы уже знаем – 8:0 в пользу англичан. Обескураженные поражением москвичи решили больше тренироваться, и больше играть. Причем, тренироваться как самостоятельно, так и в компании новых единомышленников-иностранцев. Никто не возражал. Именем «Сокольники», или «Ширяево поле» теперь назывались все футболисты, гонявшие в этих краях кожаный мяч. «Ширяевцы» тренировались, играли между собой и со своими гостями, так как других соперников в Москве у них тогда не было.

А теперь предоставим слово еще одному родоначальнику московского футбола – Андрею Ивановичу Вашке. 21 мая 1922 года, в день пятнадцатилетия Кружка футболистов «Сокольники», прошло общее собрание членов КФС, где ветеран клуба, его почетный председатель зачитал отчетный доклад. По национальности Вашке был чехом, по профессии – пивоваром (скорее всего, мастером или технологом). В «Альманахе русских пивоваров», изданном в 1894 году на русском и немецком языках, список петербургских предприятий открывает уже знакомый нам Калинкинский пивоваренный завод, крупнейший в Российской империи – к 1914 году он производил 5,5 млн ведер пива. Там же приводится и технический персонал предприятия, среди пивоваров которого мы видим и фамилию Вашке (Waschke).