Неизвестная книга наркома внутренних дел Н. И. Ежова - Олег Борисович Мозохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бухарин направил Сталину письмо, адресованное «Всем членам и кандидатам ЦК ВКП(б)», с возмущением чудовищностью предъявленных ему обвинений.
В связи с отсутствием достоверных данных о виновности Бухарина и Рыкова Сталин внес принятое пленумом предложение: «Считать вопрос о Рыкове и Бухарине не оконченным. Продолжить дальнейшую проверку и отложить дело решением до последующего Пленума ЦК».
Однако никакой партийной проверки не проводилось. Дело фактически передали в НКВД. В печати продолжалась политическая травля Бухарина и Рыкова, помещались статьи с использованием сфальсифицированных и тенденциозно подобранных фактов из их прошлой деятельности.
Фабрикация «новых» данных о якобы совершенных Бухариным и Рыковым преступлениях продолжалась. В конце 1936 и начале 1937 годов. органы НКВД арестовали близких в прошлом к Бухарину и Рыкову людей. Произвели в Москве, Ленинграде, Свердловске, Саратове, Хабаровске и в других городах многочисленные аресты лиц, прямо или косвенно связанных в прошлом с лидерами правого уклона.
В 1937 году по указанию Сталина органы НКВД начали фальсификацию обвинительных материалов против бывших правых уклонистов. Их обвинили в терроре, вредительстве, диверсиях, шпионаже в пользу иностранных разведок.
На февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года был заслушан доклад Ежова по делу Бухарина и Рыкова. Оперируя сфальсифицированными органами НКВД показаниями, Ежов обвинил их в том, что они создали контрреволюционную организацию правых и совместно с троцкистами и зиновьевцами встали на путь прямой измены Родине, на путь террора против руководителей партии и советского правительства, на путь вредительства и диверсий в народном хозяйстве.
Важно отметить, что перед докладом Ежова участникам пленума раздали два тома копий протоколов допросов арестованных, содержавших всевозможные измышления. Эти показания принимались на веру, а объяснения Бухарина и Рыкова расценивались как «адвокатские приемы» и клеветнические выпады против НКВД, как нападки на партию и Центральный комитет. В результате пленум постановил Бухарина и Рыкова исключить из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) и из рядов ВКП(б), передать их дело в НКВД. В тот же день Бухарин и Рыков были арестованы.
Расследование по делу проводилось с грубейшими нарушениями законности, вплоть до применения к арестованным физических методов воздействия. В архиве Ежова, в одной из записных книжек, обнаружена его запись: «Бить Рыкова». Имеются также данные, что избиениям подвергались Крестинский, Ягода, Плетнев и некоторые другие обвиняемые.
Все арестованные по делу «Антисоветского правотроцкистского блока» в предъявленных им обвинениях признали себя виновными.
Дело «Антисоветского правотроцкистского блока» рассматривалось в открытом судебном заседании Военной коллегии Верховного суда 2–13 марта 1938 года с участием государственного обвинителя Вышинского.
Вместе с Н. И. Бухариным и А. И. Рыковым на скамье подсудимых оказались видные партийные и советские работники, ранее занимавшие высокие посты: нарком внешней торговли А. П. Розенгольц, нарком земледелия М. А. Чернов, первый заместитель наркома иностранных дел Н. Н. Крестинский, работник НКВД П. П. Буланов, работник наркома путей сообщения В. А. Максимов-Диковский, активный деятель Коминтерна[21] Х. Г. Раковский, председатель Центросоюза И. А. Зеленский, нарком лесной промышленности В. И. Иванов, заместитель наркома земледелия П. Т. Зубарев, нарком финансов Г. Ф. Гринько, советник Полпредства в Германии С. А. Бессонов, первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана А. И. Икрамов, первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии В. Ф. Шарангович, председатель Совнаркома Узбекской ССР Ф. У. Ходжаев. Вместе с ними был осужден и Г. Г. Ягода, нарком внутренних дел.
Бухарина, Рыкова и других суд признал виновными в том, что они с целью свержения в СССР социалистического строя и по заданию иностранных разведок организовали в 1932–1933 годах заговорщическую антисоветскую группу «правотроцкистский блок», занимались шпионажем в пользу иностранных государств, проводили вредительство и диверсии в промышленности, сельском хозяйстве и на транспорте, организовали убийство Кирова и умерщвление Куйбышева, Менжинского, Горького и его сына Пешкова, а также пытались отравить Ежова.
Бухарину к тому же вменялось в вину, что в 1918 году он вместе с «левыми» эсерами и возглавлявшейся им группой «левых коммунистов» пытался сорвать Брестский мир, арестовать и убить Ленина, Сталина, Свердлова и сформировать новое правительство. Зеленский, Иванов и Зубарев обвинялись также в сотрудничестве с царской охранкой.
Всех проходивших по делу лиц, за исключением Плетнева, Раковского и Бессонова приговорили к расстрелу. Однако осужденные к лишению свободы Плетнев, Раковский и Бессонов в сентябре 1941 года по заочному приговору Военной коллегии также были расстреляны вместе с 170 заключенными Орловской тюрьмы.
Позже в связи с этим делом органы НКВД арестовали много человек, никогда в прошлом не разделявших взглядов правых и других антипартийных группировок. Были сфальсифицированы дела о различных периферийных «центрах», проводивших якобы на местах по заданию «правотроцкистского блока» шпионскую, вредительскую, диверсионную и террористическую деятельность.
Деятельность Ежова на посту наркома Внутренних дел СССР под руководством Сталина способствовала проведению массовых репрессий в СССР. Его доклады о «засилье врагов» определили время проведения этих действий. Операции 1937–1938 годов планировалось провести в строго ограниченные сроки. Но эти сроки постоянно продлевались, как увеличивались и лимиты на расстрелы. Ежов в своем рвении угодить «хозяину» зарвался и не мог остановиться. Про таких говорят: «без тормозов».
В это время у него возникли еще и конфликты с членами Политбюро. Ежов стал раздражать и мешать, пора было его менять.
21 августа 1938 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение утвердить первым заместителем народного комиссара внутренних дел СССР Берию. В данном случае Сталин планировал постепенно ввести в курс дела преемника Ежова. Находясь на посту первого заместителя наркома НКВД, Берия фактически принимал дела у Ежова.
Немного позже, 9 сентября 1938 года, Политбюро ЦК ВКП(б) присвоило первому заместителю народного комиссара внутренних дел СССР Берии Лаврентию Павловичу звание комиссара государственной безопасности 1-го ранга.
Участь Ежова была предрешена, и он это понимал. 23 ноября 1938 года, как и следовало ожидать, он направил в Политбюро на имя Сталина письмо с просьбой освободить его от работы наркома внутренних дел СССР.
24 ноября 1938 года, рассмотрев заявление Ежова, ЦК постановил удовлетворить просьбу Ежова об освобождении его от обязанностей народного комиссара внутренних дел СССР. Сохранить за ним должности секретаря ЦК ВКП(б), председателя Комиссии партийного контроля и наркома водного транспорта.
На другой же день Сталин направил первым секретарям ЦК нацкомпартий, крайкомов, обкомов шифртелеграмму о неблагополучном положении дел в НКВД.
«В середине ноября текущего года в ЦК поступило заявление из Ивановской области от т. Журавлева (начальник УНКВД) о неблагополучии
