Следак 4 - Николай Александрович Живцов

— Да, именно с этого и нужно начинать. Через него выйдете на продавца золота в городе или области, который вас приведет к более крупному продавцу, и так по цепочке доберетесь до самого первого фигуранта.

— С чего все начинается, — повторил за мной Ситников. — Прииски?

— Возможно, — пожал я плечами. — Это зависит от того, какое золото вы изымите при обыске у Лихолетова.

— Экспертиза покажет не только географию, откуда золота к нам пришло, но и степень его очистки, — подхватил Ситников. — Возможно его тащат с металлургического комбината.

Не ошибся я в нем. Умный мужик. Осталось выяснить до какой степени он карьерист.

— Ты представляешь какие люди за этим всем могут стоять? — Леонид остановился и заглянул мне в глаза.

— Большие, думаю цепочка тянется на самый верх, — подтвердил я его опасения.

Новый начальник ОБХСС кивнул и продолжил медленно шагать по дорожке парка.

— Своими силами я смогу дойти только до первого продавца, — наконец, решил он для себя. — Затем придется докладывать, — в этом месте Ситников запнулся. — А куда докладывать? В областное УВД? Там конечно, Шафиров, но мой прямой начальник не он. А если в Управлении засел тот, кто в доле с этой, как ты их назвал, золотой мафией? А Цепилов, как думаешь, был в доле? — Леонид вновь остановился.

— Болотов на допросе тему золота не затрагивал, — обтекаемо ответил я, прекрасно зная, что тот был в доле, но у меня были сомнения, что он сам себя сдал, добавив тем самым эпизод к своему уголовному делу. Про золото же его никто не спрашивал, а я эту информацию утаил. Взяли Цепилова на обложении данью ТОРГов, причем комиссионный магазин госпожи Фоминых нигде не фигурировал. Хотя есть риск, что бывшего начальника ОБХСС могут на счет золота в Москве раскрутить.

— Болотов не затрагивал, а вот в Москве могли и спросить, — озаботился проблемой Ситников, словно прочитав мои мысли.

— Тебе-то что? Начинай работать по Лихолетову, а если ваши со столичными операми дороги пересекутся, то из дела тебя уже выкинуть не получится, придется им тебя в группу брать.

— Но взяв сейчас в разработку Лихолетова, я могу им игру сломать.

— Тебе не кажется, что вот эти твои рассуждения основаны на домыслах?

— Как и твои о золотой мафии, — парировал Ситников.

— Нет, мои — плод логических построений. Золото неучтенное — неучтенное, раз появляется у подпольного ювелира. Где изначально берут золото — на приисках, следующий этап — его очистка, которую проводят комбинаты. Все это легко проверить — контрольная закупка и обыск у Лихолетова, далее — экспертиза. Сам же об этом недавно говорил.

— Убедил, убедил, — поморщился как от зубной боли Ситников. — Сам-то чего не хочешь в этом участвовать?

Судя по вопросу, сомнения все же у него остались.

— Мы же вчера с тобой этот вопрос обсудили, — вздохнул я и принялся объяснять по новой. — Как ты сам вчера заметил, я милицейский следователь, а 88-ая статья — это вотчина комитета по безопасности, и главное, с меня хватит славы, у меня на нее уже аллергия! — мое сделанное в сердцах признание вызвало у собеседника усмешку.

— Если это так, зачем тогда мне о нелегальном обороте золота рассказал? Нет, с Лихолетовым все понятно, у тебя на него зуб, вот и сдал его мне. Но почему ты на этом не остановился?

— На этот вопрос я тебе тоже вчера ответил. Но ты мой ответ предпочел считать шуткой.

— Ну да, помню. Служба у тебя такая — бороться с преступностью, — повторяя мои слова, Ситников пытался разглядеть на моем лице им подтверждение или опровержение.

Я и сам точно не знал, зачем я все это затеял, ведь изначально у меня был план — самому забрать золото Лихолетова. Но затем ювелир попытался меня убить и, к моему удивлению, превалирующий у меня над остальными чувствами расчет, уступил место чему-то непонятному. Здесь было и желание отомстить Лихолетову, да побольнее, и, как ни странно, желание отплатить услугой Щелокову. Если бы не он, я бы уже как месяц пускал слюни в комитетском подвале. Я ведь помнил из лекций и статей о золотой мафии, что Андропов на протяжении многих лет знал о нелегальном обороте золота в стране, но никак не пытался это пресечь, а вместо этого планомерно собирал компромат на ментов, чтобы было чем свалить Щелокова.

Но все же самому светиться перед Комитетом, когда я собираюсь убрать за границу, глупо, и я отдал тему Ситникову. Пусть раскручивает и получает вторую большую звезду на погоны. Если что-то пойдет не так, то убивать целого начальника городского ОБХСС никто не будет, не те сейчас времена, худшее что ему грозит — это вызов на ковер и приказ свернуть работу над темой.

От парка я поехал на адрес своей новой потерпевшей Прошкиной и допросил всех ее подруг, которые слышали, как Екатерина Горбунова ее оскорбляет. Расспросил их под протокол и о случаях исчезновения из комнаты Лукерьи Матвеевны ее вещей.

Вернувшись в отдел, сделал запросы на проверку Горбуновых в информационные центры областных УВД, начал с нашей области и соседних, нужно было проверить имеют ли они судимости и проходили ли они по каким-нибудь уголовным делам в качестве потерпевших. Кроме того, хотелось выяснить все адреса, по которым они когда-либо были прописаны.

Когда начал сочинять отдельное поручение операм меня прервали. Дверь моего кабинета резко распахнулась и зашел Курбанов. Я только успел подумать о странности его поведения, ведь заделавшись самым большим в следствии начальником, хоть и временно, он предпочитал вызывать подчиненных к себе, как он с пугающей интонацией задал мне вопрос.

— Чапыра, ничего не хочешь рассказать?

— Что? — я, действительно, был без понятия, о чем это он. Вроде бы с утра все уже по тому злополучному уголовному делу выяснили. Оно на моем столе с утра лежит, более того, я уже по нему работаю.

— Тебя начальник следственного управления МВД Мурашов зачем к себе вызывает?

— Меня? — словно недоумок переспросил я. Слишком уж неожиданно прозвучали слова майора.

— Тебя, тебя.

— И нахрена я ему понадобился?

— Вот и я говорю — нахрена? Опять во что-то ввязался? — он навалился