Звезды и стрелы - Книга полностью - Стас Бородин

Я отрицательно покачал головой. Конфискованная у ирландца фляга лежала на дне моего вещевого мешка.

- Никакого алкоголя в пути, - напомнил я. - Мы же договорились.

- Так это только для сугрева! - Шеймус надулся и принялся разворачивать на земле одеяло. - Ночи все еще чертовски холодные!

- А ты в сапогах спи, - предложил мистер Конноли.

- С моими-то мозолями? - Шеймус горестно застонал, и сунул сапоги под голову.

Распределив ночные караулы, я и сам не снимая сапог, залез под одеяло. Небо было светлое, ярко светила луна и спать совсем не хотелось.

Я лежал на спине, прислушиваясь к сиплому дыханию Шеймуса, и поглядывая на черный, на фоне звездного неба, силуэт мистера Конноли.

Ирландец сидел у самого спуска в овраг, положив винтовку на колени, и накинув одеяло на голову.

- Вы спите, Блэйк? - прошептал мистер Конноли.

- Нет, - сказал я. - Слежу за вами.

Здоровяк хмыкнул, и поплотнее завернулся в одеяло. Я видел, как от его дыхания поднимается пар.

- Как вы думаете, Блэйк, - ирландец повернулся ко мне. - Будут еще заморозки?

Я посмотрел на дрожащие ореолы вокруг звезд и пожал плечами.

- Думаю, что нет.

- Хорошо, если так, - мистер Конноли вздохнул. - Значит, персики в этом году не померзнут.

Вновь воцарилась тишина. Я лежал, не шевелясь, прислушиваясь к дыханию ночи.

Где-то неподалеку заухала сова, а потом завыла одинокая собака.

- Это на ферме? - прошептал мистер Конноли.

- Наверно, - ответил я.

Мы вновь замолчали, каждый погруженный в свои мысли.

Когда я закрывал глаза, все произошедшее за последние дни казалось сном. Казалось, что я сейчас проснусь, и над моей головой вновь появится беленый потолок, а с плаца зазвучит труба, созывающая заключенных на построение.

За три с лишним года проведенных в тюрьме, я стал совсем другим человеком.

Мои чувства заметно притупились. К своему ужасу, я обнаружил, что стал почти таким же, как и мои белые спутники! Ночь теперь говорила со мной на непонятном языке, а ветер больше не спешил поделиться своими секретами.

Тихонько вздохнув, я перевернулся на другой бок. Проводник из меня получался никудышный, но признаваться в этом я не спешил.

- Что это, Блэйк? - ирландец сбросил одеяло с головы, прислушиваясь. - Похоже на стрельбу!

Где-то вдали шел бой. Щелкали винтовки и рявкали револьверы. Через мгновение послышалось ритмичное та-та-та-та пулемета Гатлинга, и все затихло.

- Думаю, что кто-то напал на дилижанс, - сказал я, потягиваясь.

- Хорошо, что мы с ними не поехали, - вздохнул мистер Конноли. - Хотя, они, похоже, отбили нападение.

Мы некоторое время сидели молча, прислушиваясь.

- Похоже, что отбили, - повторил мистер Конноли и вновь набросил одеяло на голову. - Думаете, что это были индейцы?

Я зевнул, нашаривая приклад ружья. Удостоверившись, что оно под рукой, я свернулся калачиком и закрыл глаза.

- Не забивайте себе голову, мистер Конноли, - сказал я. - Разбудите меня через час.

- А может, это на них напали умертвия, - пробормотал ирландец. - Может даже гризли!

- Гризли здесь не водятся! - фыркнул Шеймус. - Что вы как малые дети! Дайте человеку, наконец, поспать!

Выехали мы рано утром. Я рассчитывал за день покрыть двести миль и добраться до Фри-Сити еще до темноты.

Мои спутники выглядели не выспавшимися и помятыми. Очевидно, ночевка на сырой земле была для них делом не привычным.

- Чо лыбишься? - фыркнул Шеймус. - Вот доживешь до моих лет, тогда посмотрим на тебя!

Толстый ирландец покосился на мой вещевой мешок, в котором булькала фляга с коньяком.

- Может, дашь глоточек? - попросил он. - Знаешь, как все тело ломит!

Я только покачал головой.

Мистер Конноли держался молодцом. Я знал, что он не сомкнул глаз за всю ночь, однако, выглядел он более презентабельно, нежели его земляк.

Его упрямый подбородок был высоко поднят, а мятая рубашка застегнута на все пуговицы.

Не смотря на буйный нрав и задиристость, ирландцы всегда вызывали у меня симпатию. Среди белых людей они держались как-то обособленно. Говорили на своем языке, придерживались своих обычаев.

Они были самыми "не белыми" из белых, возможно, поэтому последние и относились к ним с опаской.

Немало ирландцев я повидал и на войне. Лучшие полки конфедератов, да и федералов тоже, были укомплектованы именно из уроженцев "Зеленого острова".

Они, с криком "Эрин го бра!", упрямо шли вперед, подняв разряженные винтовки и ощетинившись сверкающей стеной штыков, в то время, когда все остальные в панике разбегались, бросая оружие.

Маленькая Стрела нетерпеливо заплясал на месте, и тихонько заржал, привлекая к себе внимание.

- Я поеду вперед, - сказал я. - Вы держитесь чуть позади, но не выпускайте меня из виду. Следите за моими сигналами.

- Не беспокойся, - хмыкнул Шеймус. - Мы не потеряемся!

Кони у моих спутников были хорошие, но куда им было тягаться с моим легконогим аппалузой!

Ударив скакуна пятками, я помчался вперед. Ветер тут же засвистел в ушах, а Маленькая Стрела радостно заржал.

С каждой минутой, с каждым ударом копыта, я чувствовал, как напряжение, сковывавшее мое тело, постепенно растворяется. Руки и плечи расслабились, ноги привычно сжали конские бока, а поводья повисли на луке седла.

Только сейчас я понял, насколько мне этого не хватало! Радостное возбуждение, переполнившее меня, передалось и моему жеребцу, который летел вперед, едва касаясь копытами земли, как настоящая стрела!

Быстрая езда всегда поднимала настроение. Вот и сейчас, буйная радость захлестнула меня горячей волной! Хотелось смеяться и кричать от восторга, не думая и не тревожась ни о чем!

Я пересек грунтовую дорогу и направил скакуна вдоль оврага, окруженного проволочным забором.

Зеленые холмы плавными волнами катились до самого горизонта, а на их вершинах стояли опрятные белые домики окруженные оградами и фруктовыми садами.

Натянув поводья, я осадил Маленькую Стрелу перед обгорелыми развалинами. От большого двухэтажного дома осталась лишь одна стена, которую и было видно с дороги.

Вся земля была покрыта воронками от артиллерийских снарядов и останками мертвых лошадей.

Маленькая Стрела громко фыркнул, и попятился. Мне это зрелище тоже не понравилось.

Шестерка мертвых лошадей лежала вповалку, а из-под их останков виднелся покореженный лафет пушки.

Ударив Маленькую Стрелу пятками, я двинулся дальше.

С обратной стороны холма, у колодца, стоял деревянный навес. Вся земля здесь была завалена окровавленным тряпьем, разорванными бинтами и пустыми патронными сумками.

Под цветущими персиковыми деревьями стоял большой стол, почерневший от крови, а чуть поодаль валялась перевернутая на бок полевая кухня.

Я услышал, как мои спутники тихонько подъехали сзади, но не обернулся.

- Тут, наверняка, был госпиталь! - предположил Шеймус. - Глядите!

На скамье возле колодца все еще стояло ведро, из которого торчала ампутированная нога, в стоптанном башмаке.

- Вы хотите сказать, что у индейцев есть артиллерия? - сказал я, поворачиваясь к мистеру Конноли.

Здоровяк сидел в седле как истукан, молча глядя на торчащую из ведра ногу.

Шеймус фыркнул.

- Поговаривают, что после окончания войны, часть конфедератов не пожелала сложить оружие, и примкнула к союзу команчей! - толстяк заулыбался. - Да я бы и сам так поступил на их месте!

- Выходит, - сердце заколотилось у меня в груди как сумасшедшее. - Война на самом деле еще не закончилась?

Мистер Конноли оторвался от созерцания башмака и пожал плечами.

- Для нас закончилась, - сказал он. - Наши генералы подписали капитуляцию, а нас с вами никто не спрашивал!

Лицо рыжеволосого верзилы помрачнело, а кулаки сжались.

- Теперь, пусть другие повоюют!

Разоренные фермы и поместья следовали одно за другим. Дороги были забиты перевернутыми экипажами и подводами, гружеными горами мебели и других пожитков.

В канавах смердели останки лошадей и коров, а на ветвях деревьев, что стояли вдоль дорог, раскачивались повешенные солдаты в синей форме.

- Глядите, какой замечательный стол! - воскликнул Шеймус, направляя коня к одной из перевернутых телег. - В Нью-Йорке за такой можно выручить целых двести долларов!

Стол был из красного полированного дерева, покрытого черными разводами и блестящими вкраплениями. Из раскрытых ящиков на землю высыпались какие-то бумаги, а позолоченные ножки в виде львиных фигур, утопали в грязи.

- Так возьмите его с собой! - фыркнул мистер Конноли. - Вы ведь за этим напросились в нашу экспедицию?

Позади толстяка к седлу был приторочен внушительный мешок до отказа забитый трофеями.

- Конечно, нет, - Шеймус скромно улыбнулся. - Просто у меня сердце кровью обливается, когда я вижу лежащее в грязи произведение искусства! Можете мне поверить, во Фри-Сити, перекупщики дадут за мои находки хорошую цену!

Я пожал плечами. Безделушки, которыми так восторгался ирландец, мне казались совершенно бесполезными.