Журнал «Вокруг Света» №10 за 1970 год - Вокруг Света

Неожиданно самосвалы стали приходить реже, полупустые.

Узнав Старикова, один из шоферов на ходу крикнул:

— Щебень кончается! Несколько машин всего осталось...

В райкоме партии Пахомов, и Стариков, и сам секретарь втроем «сели» на телефоны. В Рыбинском районе щебня не нашли. Был карьер недалеко от Спасска, но пока оттуда перебросишь камень — от дамбы рожки да ножки останутся. Пахомов нервничал, грыз карандаш.

Дожидаясь междугородных звонков, услышали, что приключилось в Рыбном накануне.

Вовсе мозглявая речушка Дубянка устроила вдруг настоящий потоп. Залила центральную улицу. Вода разгуливала метра полтора глубиной и все поднималась. И это в разгар дня, когда взрослые на работе, дома одни старики, дети. Вызвали милицию, нашли лодки, принялись спасать людей...

«Проклятая пора — половодье», — думал Стариков. Слушал, что дальше рассказывал очевидец.

— А Евгений Зараев (есть у нас такой участковый уполномоченный) — вот человек! Подплыл к одному дому. Заходит. В комнате на столе сидит полуживая старушка — глаза круглые, от страха пальцем шевельнуть не может. Вода ей подол уже мочит. По комнате мебель плавает, а среди нее колыбель с двухгодовалым младенцем. Тот лежит себе, улыбается — что ему! Так этот Зараев — вот человек! — нет чтобы просто вынести бабку и мальчишку, и дело с концом. Он еще прикинул, что на улице ветер, холодно. И значит, парень простудиться может. Тогда он его закутал, как на прогулку, и даже валеночки на печке нашел...

Щебень, наконец, отыскали на одном из заводов, на окраине Рязани. У всех отлегло от сердца — дорога спасена.

На обратном пути Пахомов придирчиво рассматривал встречные самосвалы — с полными ли кузовами идут? Стариков видел — повеселел председатель. Наверное, еще и оттого, что сам убедился: сахар-то не пропал, успели-таки перетащить на верхние этажи, вода не достала.

Показалось здание облисполкома. В последний раз Стариков попытался представить, что и где могло случиться. Может, что-нибудь с плашкоутами?

В кабинете у Николая Ивановича Пахомова сидел начальник мостотряда Алексей Дмитриевич Потапов. Стариков знал — Потапов строил огромный железобетонный мост под Рязанью. Опоры уже стояли в воде, и паводок этого года должен был впервые проверить их прочность. «Значит, что-то с мостом приключилось», — решил Стариков и ошибся.

— Земснаряд у моста затерло, — сказал Пахомов, — там люди сидят. И баржа рядом во льду. Поторапливайтесь, а то раздавит посудины... Вертолет я вызвал.

МИ-4 шел низко над залитыми полями. Когда внизу оказывалась деревушка, потоки воздуха от винта сдували кур, лохматили волосы восторженно скачущих ребят. На Оку вышли у села Константинова. Потапов и Стариков успели разглядеть знакомый дом-музей Есенина, башню церкви, галок на старых березах.

Потом пошли бесконечные водные пространства — окская пойма. Здесь на реке не было льда, проплывали лишь отдельные глыбы. Лед показался ниже по течению. В темных пойменных водах собственно Ока отмечалась широкой грязно-белой литой полосой — без трещинки, без промоины. «Куда же девался верховой лед? — удивился про себя Потапов. — Словно его растворили...» Но тут он увидел свой мост и сразу забыл обо всем.

Еще не достроенный, мост был все равно красив, и Потапов с удовольствием впервые рассматривал его сверху, представляя, каким он будет через год-два. Спохватился, когда внизу промелькнул затертый земснаряд, трое людей на палубе.

— Вот он, справа! — крикнул Старикову. Но тот и сам уже заметил, кивнул, не отрываясь от иллюминатора.

Земснаряд с трех сторон был окружен полями темного льда. С четвертой подступал топкий островок. Да, гидромеханизаторы выбрали неудачное место для зимовки своей машины. Осенью, как видно, ничто не сулило беды. Теперь же, случись сильная подвижка, лед мог в любую минуту либо выбросить земснаряд на берег, либо раздавить его. Надо было аккуратным, точным взрывом околоть земснаряд и соседнюю баржу, а уж потом попытаться выводить их на чистую воду.

Вертолет трижды прошел над сжатыми судами. Стариков с Потаповым и третий — шеф взрывников Уланов — определили, где находится замок наступающего льда, откуда удобнее высадить десант, и махнули командиру экипажа: «Можно садиться!»

Пилот Лекарев покрутился над строительной площадкой мостотряда, но навстречу опускающейся машине поднялся песчаный смерч, и вертолет снова ушел вверх. В другом месте сесть мешали опоры электропередачи. Наконец Лекарев, виртуозно развернув машину, сел на единственно сухой «пятачок», оставшийся от затопленного шоссе.

До стройплощадки добирались, шлепая по воде.

— Представляете, — рассказывал Потапов,— вчера мне сообщают: вода поднимется до отметки 101—102 метра. А у меня все механизмы на сто первом метре стоят. Вот они, — он повел рукой. — Думал, что уже конец. На дамбу все не затащишь!.. Примчался, гляжу с опаской издалека — не затопило? Нет пока. Вот ведь паводок на нашу голову...

Уланов, не останавливаясь, прошел к грузовику взрывников. Грузовик был пуст. Уланов постучал в кузов, как в дверь:

— Алло, Аленушкин?

За бортом показалась ушанка, под ней смуглое лицо, чуть удивленное.

— Как дела, Аленушкин, справляешься?

— Заряды готовлю, — недовольно пробурчал парень. — Килограммов по пятнадцати, как договаривались.

— Давай поскорее. И, смотри, детонаторы пока не вставляй. Понял?

— А то я не знал! — удивился Аленушкин и похлопал глазами. — А спешка нам ни к чему, — добавил он важно и снова пропал за бортом — торчала только шапка.

Пачки аммонита в промасленной бумаге, спеленатые шпагатом, он не доверил даже Уланову, сам перенес в вертолет. Взяли с собой и двух здоровенных ребят-гребцов: на лед предстояло высаживаться с лодки.

Лекарев тихонько опустил вертолет на остров, возле заброшенного дома бакенщика. Здесь же стояла черная железная лодка. Земснаряд сиротливо темнел метрах в трехстах, за целинным ледяным полем. По левую руку лед за островом разом исчезал, ярко светилась чистая вода. Туда и надо было спровадить окружившие земснаряд льды. Далеко-далеко, за Ореховым озером, вставали прозрачно-голубые соборы Рязани...

Так вот, оказывается, для чего так тщательно Уланов отбирал гребцов. Когда Аленушкин, подпалив бикфордов шнур, ввалился на ходу в поджидавшую лодку, вся надежда была только на них. И они, красуясь, показывали, на что способны. Перед первым взрывом, работая как машины, они сумели отогнать лодку на добрых полкилометра.

Первый взрыв ничего не дал. Лишь пробил узкую трещину, да у самого острова на абсолютно чистой воде вдруг тяжело вывернулась из неизвестности, плеснула зеленым боком одинокая толстая льдина.

После взрыва над Окой повисла теплая тишина. В вышине свиристел ранний жаворонок.

Уланов с Аленушкиным осторожно, с шестами в руках перебегали по льду. «Правее, правее!» — показывал Стариков с берега.

— Да не попасть туда. Кисель та-ам! — протяжно кричал Уланов и в подтверждение протыкал шестом раскисший лед.

Ударил второй фонтан, потом третий — самый высокий и пыльный. Когда вода осела, стало видно, как треснувшие поля медленно тронулись с места и начали обтекать земснаряд, не причиняя ему вреда.

— Пошел, пошел! — улыбнулся Потапов и в восторге хлопнул по плечу Аленушкина.

Аленушкин стоял невозмутимо, отставив ногу — король королем! Глядел вдаль.

Вертолет поднялся над островом и заложил круг. Наверху все припали к иллюминаторам. Лед рассасывался. С палубы махали шапками гидромеханизаторы.

Теперь лед шел и сверху по течению — взрывы раскачали мертвые поля. Стариков смотрел вниз, на рукотворный ледоход. Паводок, конечно, еще не кончился, и бог знает, что он еще преподнесет, но сейчас было хорошо глядеть на отливающие веселой весенней зеленью проплывающие льдины.

В. Демидов, наш спец. корр.

Служба земных недр

Море не раз брало приступом города, волны заливали еще недавно многолюдные площади и улицы, под воду медленно, но неотвратимо уходили гордые башни дворцов, исчезало все, даже память о некогда кипучих центрах торговли и культуры. Об этих катаклизмах мы знаем из легенд и преданий, скупых строк летописей и исторических хроник. Но в наши дни море точно так же наступает, теснит многомиллионные Бомбей и Токио, грозит затянуть в свои пучины жемчужину мировой культуры — Венецию...

Чтобы успешно бороться с врагом, его надо знать.

Наука, стартовавшая в СССР

Двадцать два года тому назад выдающийся советский геолог В. А. Обручев ввел в научный обиход новое слово — неотектоника. Новая наука, изучающая современные движения земной коры, получила имя и права гражданства.