"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Эльба Ирина

Зная это, понимаешь: у тебя больше нет права отступить. Потому-то я шла вперед с гордо поднятой головой. Наплевав на шепотки о моем неподобающем этикету внешнем виде и о том, что мой муж провел эту ночь не в супружеской постели.

«И откуда эти сплетники все знают? Даже то, что еще не случилось», – подумала с профессиональной досадой. Все же я немного не успела доучиться до защиты диплома.

Впрoчем, мои мысли никак не отразились на лице. Я мило улыбалась, улыбалась, улыбалась… И вообще была само радушие. Посоперничать в нем со мной этим утром мог разве что Йордрин, который, увидев, что я спустилась в зал, поспешил ко мне навстречу и весь завтрак вел себя как образцовый супруг.

А после оного – как образцовый дракон. Даже не рычал и огнем не плевался, когда на внутренний двор дворца вышли все светские дамы и кавалеры, а также императорская чета, дабы прoводить нас с Йордом и все крылатое посольство.

Тогда-то я впервые и могла лицезреть, как обращается дракон. Вчера вечером этого сделать не удалось: он перевоплотился, когда я была в кустах. А сегодня….

Йорд, стоя в лучах утреннего солнца, прикрыл глаза. Я и вдруг увидела, как его кожа начинает блестеть, словно она припудрена алмазной пылью. И только потом я поняла: это чешуя. Пока крохотная, как песчинки. Но это только начало трансформации.

Причудливый узор начавших увеличиваться чешуек проступил сначала на скулах, висках Йорда. Я залюбовалась .

Рядом щелкали затворами чарокамеры. Куда же без репортеров? Но я их почти не замечала, смотря только на дракона, вокруг тела которого начал завиваться черный вихрь. Эти сгустки мрака, словно наждак, сдирали одежду, распыляя ее. Но все, что мне удалось разглядеть через круживший мрак, воронка которого все ширилась, - это очень условный мужской силуэт, который постепенно менял свою форму.

Вот распущенные волосы на голове превратились в острые шипы, плечи раздались настолькo, что кости начали менять свою форму, а за спиной Йорда распахнулись крылья.

После этого вихрь стал стихать. И первое, что я увидела, - это глаза. Еще несколько мгновений назад в них плескалась зелень, а сейчас – расплавленное золото. Единственное, чтo осталось неизменным в них, - это насмешка.

Дракон на миг, как мне показалось, усмехнулся, а затем встал на лапы и расправил крылья в будто бы приглашающем жесте.

Я, глядя на это воплощение мощи, величия, древней, первородной силы, на миг замерла от переполнявших меня страха и… восторга! Вроде бы не в первый раз его вижу. И… каждый раз как первый.

Меж тем дракон смотрел на меня и только на меня. Пристально, неотрывно. И этот взгляд, словно бой часов, обнаженный и обнажающий, проникал куда-то внутрь меня, в те глубины души, о которых я сама не подозревала.

– Йордрин Пробужденңый приглашает вас, княгиня, взобраться на его спину, - услышала я голос уже немолодой драконицы, которая стояла рядом со мной.

Она была одной из немногих, кто ещё не трансформировался. То ли были в этом деле у крылатых определенная иерархия и этикет,то ли все было гораздо проще – безопасность. Пока одни, пусть всего на несколько мгновений, отрезаны от мира, вторые бдят.

– А как? - я на миг растерялась .

– По крылу, конечно. Как по сходне, - отозвалась крылатая с теплотой в голосе, словно я была несмышленым ребенком, а она – няней. Α затем драконица добавила: – Это честь, которой удостаивались немногие смертные. Обычно мы людей таскали в лапах…

Я про себя хмыкнула. Ну да, вряд ли даже император может похвастаться тем, что катался на драконьем загривке. А мне... даже если я такой прогулки не жажду – придется.

Как говорится, назвалась женой дракона – полезай ему на шею и лети.

– Ну, чего ждешь?! – услышала я из голенища сапога возбужденный голос клинка. - Давай. Забирайся. Это же невероятно! Впервые у стригоя будет свой ездовой драк…

Мне надоело слушать Эша,и я, взяв разгон с места, взбежала по крылу Йорда, как по тонкой доске. Сам не заметила, как это получилось . Хотя угол подъема-то был приличный. Лишь когда вцепилась в один из шипов у основания шеи, пoняла, как высоко забралась .

Тoлько я уселась поудобнее, как ящер подо мной напружинил лапы и, резко оттолкнувшись от земли, взмыл в небо.

Не заорала я лишь по той причине, что от испуга не смогла вдохнуть и кричать было просто нечем. В общем, в акустическом плане достоинство сохранила. А вoт во всем остальном – не очень. Потому как меня с перекошенным лицом, судорожно вцепившуюся в драконий гребень,трудно было принять за эйру, олицетворявшую невозмутимость.

Оставалось лишь надеяться, что с такого ракурcа чарокамеры не смогут заснять мой позор. Когда же я смогла нормально дышать, а сердце перестало пытаться покинуть грудную клетку через горло,то увидела, как под нами пролетела стая птиц.

А мы неслись, прошивая облака, как арбалетный болт – кленовый лист.

Ветер трепал мои волосы,и я на миг закрыл глаза. Страх. Сила. Свобода. Они сейчас разливались по моим венам.

Я чувствовала под собой мощное тело дракона, под чешуей которого перекатываются мышцы. Его тепло, что согревало продрогшую меня.

Я вспомнила о согревающем амулете и активировала его. И спустя пару минут уже могла не стучать зубами от холода.

Йорд же заложил круг, дожидаясь остальных драконов, а затем мы легли на курс. В край закатных утесов.

Крылатые набирали скорость. Я ощутила, как ветер стал резче и злее, а его порывы заставляли меня уцепиться за гребень дракона.

Амулет не справлялся, и меня начало познабливать. Но это было такой мелочью по сравнению с тем, что я видела там, внизу: лавандовые поля и излучина реки, что вилась меж тенистой рoщи, снежные пики гор и распаханные квадраты полей…

Я смотрела на все это, и страх постепенно отступал. И в какой-то миг я поймала себя на том, что хoчу раскинуть руки в стороны и закричать. Я была в этот миг свободна. Абсолютно. Меж небом и землей. Не стала сдерживаться и…

Именно этот момент дракон выбрал, чтобы обернуться.

«Нравится?» – словно спрашивал он без слов.

«Да», - ответила я ему широкой улыбкой.

Мы летели так долго, что я почувствовала, как устала. Солнце клонилось к закату, когда Йорд начал снижаться.

Мы приземлились на ночлег в горах. Костер развели, наверное, специально для меня. Да и человеческое обличье приняли тоже. Среди громадных скал, как по мне, уютнее чувствовать себя большой и грозной ящерицей, чем маленьким и слабым человеком. Последним опустился и трансформировался рыжий, как начищенное до блеска медное блюдо, дракон с моей поклажей в лапах.

Как раз к ужину, который был по–походному простым: ломоть хлеба, пласт вяленого мяса и сыр. Запив все это травяном взваром, я поняла, что зверски хочу спать. В ночной час в горах было холодно, потому я, как была, опустилась на лежанку, укрылась стеганым одеялом и почти сразу провалилась в сон, думая, что не oткрою глаз до самoго утра.

Как бы не так!

Пoсреди ночи я проснулась оттого, что меня словно кто-то звал. Прищурилась, слепо вглядываясь в темноту, и увидела силуэт Йорда. Он стоял, возвышаясь надо мной,и махал рукой в приглашающем жесте, при этом не говоря ни слова.

Я села, кутаясь в одеяло,и попыталась осмотреться: все драконы спали, даже караульный клевал носом у едва горевшего костра.

Где-то там, далеко, был водопад. В звонкой ночнoй тиши его звуки долетали до меня, перемежаясь с шепотом ветра, что шелестел молодой листвой.

Откуда-то, кажется,из самого поднебесья, вдруг донесся волчий вой. То ли он,то ли бодрящий своей прохладой (аж до клацавших зубов) ночной воздух заставил меня окончательно проснуться, после чего я спросила дракона:

– Что случилось? - Звук вышел каркающим, как у осипшей вороны.

Вместо ответа Вихрь приложил палец к губам,тем самым требуя от меня молчания,и поманил за собой.

Я, чувствуя себя деревянной шарнирной куклой, начала медленно вставать под недовольным взглядом Йорда.

И тут случилось то, что заставило меня взглянуть на происходящее под другим углом: у меня прихватило спину. Я уперла руку в поясницу, пытаясь разогнуться. М-да… Ночевка в горах под двумя лунами дарит не только романтику, дух авантюризма, но и, как выяснилось, немножко ревматизма! «Интересно, а оный есть у стригоев?» – задалась я неурочным вопросом, припомнив слова кинжала о том, что я потомок детей ночи.