Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн

Казалось, вулкан имел только один кратер, откуда вырывался столб огня, прорезанный зигзагами молний. Электричество, по-видимому, играло немалую роль в этом величественном явлении.

Над волновавшимся пламенем колыхался гигантский султан дыма, багровый у основания, черный вверху, он величаво вздымался к небу, и клубы далеко расплывались черными завитками.

Небо над вулканом было пепельного оттенка, теперь стало ясно, что мгла, царившая во время бури и казавшаяся доктору необъяснимой, была вызвана клубами пепла, застилавшего солнце непроницаемой завесой. Явление это напомнило Клоубонни подобные события, случившиеся в 1812 году на острове Барбадос, который среди белого дня погрузился в глубокий мрак, – столько пепла было выброшено вулканом острова Святого Викентия.

Огромная огнедышащая гора, вставшая перед путешественниками посреди океана, была высотой в тысячу туазов, то есть не меньше Геклы.

Линия, проведенная от вершины горы к ее основанию, составляла с горизонтом угол около одиннадцати градусов.

По мере приближения к берегу гора как бы выплывала из волн. На ней не было заметно ни малейших признаков растительности. Казалось, даже и побережья не было, крутые склоны обрывались в море.

– Удастся ли нам пристать? – спросил доктор.

– Ветром нас несет прямо к острову, – ответил Алтамонт.

– Но берег такой крутой, что решительно негде высадиться!

– Так только издали кажется, – заметил Джонсон. – Во всяком случае, место для шлюпки найдется. А это все, что нам нужно.

– Попробуем, – печально промолвил доктор.

Клоубонни даже не хотелось смотреть на необычайный остров, поднимавшийся перед ним. Полюс находился именно здесь, но человека, открывшего эту землю, уже не было в живых.

В пятистах шагах от прибрежных скал море словно кипело под действием подземного огня. Остров, который оно омывало, имел в окружности не больше девяти или десяти миль, если земная ось и не проходила через него, то все же он должен был находиться у самого полюса.

Приближаясь к берегу, мореплаватели заметили крохотную бухточку, где шлюпка вполне могла бы приютиться. Они тотчас же направились туда, хотя и боялись увидеть тело капитана, выброшенное бурей на скалы.

Однако было мало шансов, что труп будет выброшен на берег. Ведь у острова почти не было побережья, и морские волны дробились об отвесные утесы. Толстый слой пепла, на который от века не ступала нога человека, покрывал скалы выше уровня, до которого достигали волны прибоя.

Наконец шлюпка проскользнула в узкий проход между двумя рифами, чуть выступавшими над водой, и вошла в бухту, там она была вполне защищена от прибоя.

Жалобный вой Дэка усилился, несчастный пес как бы призывал капитана, требовал его у безжалостного моря, у безответных скал. Доктор гладил его, пытаясь успокоить, как вдруг верный пес, как бы желая заменить своего хозяина, сделал огромный прыжок и первым очутился на скале, вокруг него поднялось целое облако пепла.

– Дэк! Дэк! Сюда! – кричал Клоубонни.

Но Дэк не слышал зова и быстро скрылся из виду. Мореплаватели стали высаживаться, очутившись на берегу, они надежно закрепили шлюпку.

Алтамонт хотел было подняться на огромную груду камней, как вдруг невдалеке раздался необычайно энергичный лай Дэка, выражавший скорее горе, чем гнев.

– Слушайте! – сказал доктор.

– Наверно, напал на след какого-нибудь животного, – заметил боцман.

– О нет! – содрогнувшись, ответил Клоубонни. – Это жалобный вой… в нем слышатся слезы. Он нашел тело Гаттераса…

При этих словах все четверо бросились бежать сквозь вихрь ослеплявшего их пепла по следам Дэка, они спустились к небольшой бухте, где на полоске низкого берега шириною футов в десять неприметно замирали волны прибоя.

Дэк лаял, стоя возле трупа, закутанного в английский флаг.

– Гаттерас! Гаттерас! – вскричал доктор, бросаясь к телу своего друга.

Вдруг Клоубонни испустил громкий крик. Окровавленное, по-видимому, безжизненное тело вздрогнуло под его рукой.

– Он жив! Жив! – вскричал доктор.

– Да, – отозвался слабый голос. – Я жив и нахожусь у полюса, куда меня выбросила буря! На острове Королевы!

– Ура! Да здравствует Англия! – крикнули все пятеро в один голос.

– Да здравствует Америка! – добавил доктор, протягивая одну руку Гаттерасу, а другую Алтамонту.

Дэк тоже кричал «ура» на свой манер, но ничуть не хуже остальных. В первые минуты эти славные люди не помнили себя от счастья, найдя живым товарища, которого уже оплакивали, радостные слезы застилали им глаза.

Доктор осмотрел Гаттераса. К счастью, капитан не получил серьезных ушибов. Его отнесло ветром к острову, но достичь берега было крайне трудно, несколько раз отважного моряка уносило волнами в море. Наконец ему удалось, собрав остаток сил, выбраться на сушу.

Завернувшись в национальный флаг, он потерял сознание и пришел в себя только от ласк и лая Дэка. Когда ему была оказана первая помощь, Гаттерас смог подняться на ноги и, опираясь на руку доктора, направился к шлюпке.

– Полюс! Северный полюс! – повторял он дорогой.

– Как вы счастливы, Гаттерас! – говорил Клоубонни.

– Да, счастлив! А разве вы сами, друг мой, не счастливы? Разве не радуетесь, что мы находимся здесь? Ведь земля, на которой мы стоим, лежит у полюса! Пройденное нами море примыкает к полюсу! Воздух, которым мы дышим, – атмосфера полюса! О, Северный полюс, Северный полюс!

Гаттерас говорил, задыхаясь от волнения, он был словно в горячке, доктор тщетно старался его успокоить. Глаза капитана горели необычным огнем, мысли так и кипели у него в голове. Доктор приписывал это чрезмерное возбуждение страшным опасностям, перенесенным Гаттерасом.

Капитан явно нуждался в отдыхе, поэтому его товарищи стали подыскивать удобное для привала место.

Алтамонт вскоре нашел среди хаотического нагромождения глыб небольшую впадину, своего рода пещеру. Джонсон и Бэлл принесли туда продукты и спустили на берег гренландских собак.

К одиннадцати часам все было уже готово. Разостланная на земле палатка служила скатертью, завтрак, состоявший из пеммикана, солонины, кофе и чая, был сервирован и требовал только одного – чтобы его съели.

Но прежде всего Гаттерас захотел определить географическое положение острова.

Доктор и Алтамонт взяли инструменты и, произведя наблюдения, установили, что пещера находится под 89°59′ 15'' северной широты. Под такой широтой долгота уже не имела значения: все меридианы пересекались в точке, находившейся на несколько сот футов выше.