Гончая. Тень короля - Надежда Федотова

Оба не проронили ни слова. Тяжелый сундучок, украшенный потемневшим от времени литьем, стремительно перекочевал под плащ брата Колума, а над кучкой притихших монахов, над головами замерших перед броском разбойников, над зеленым пологим холмом взлетел рокочущий голос отца Бэннана:

— Благословен Господь, твердыня моя, научающий руки мои битве и персты мои брани, милость моя и ограждение мое, прибежище мое и Избавитель мой, щит мой и… и я на Него уповаю!.. — святой отец нагнул голову, качнулся вперед, выставив перед собой клинок…

— Аминь!.. — вдруг весело проорали сзади. Аббат осекся и замолк, услышав за спиной дробный топот копыт. Сужающие круг разбойники замерли, на мгновение отшатнувшись, и с ревом бросились в атаку. Зазвенела сталь. Ахнул кто-то из братьев. Святой отец резко повернул голову: прорвав оцепление, к монахам подлетели двое всадников с мечами наголо.

— Аббат Бэннан, я не ошибся? — склонил голову один из них, человек с обезображенным лицом и золотой серьгой в ухе. — А мы уж боялись, как бы без нас не начали… Чарли, дорогу!

— Есть, кэп, — второй мужчина сшиб лошадью высунувшегося из общего строя разбойника и замахнулся на рванувшего ему в помощь другого тяжелым боевым топором. Мародеры, ворча, отступили. Правда, всего лишь на мгновение…

— Доброе утро, братья, — новоприбывший придержал коня и, не глядя, взмахнул мечом. Здоровый бугай в черной повязке на один глаз, взвыв, откатился в сторону. Алби угрожающе прищурился:

— Кому доброе, а кому и последнее… — послушник закрыл собой главу общины, успев одновременно с этим отоварить булавой кого-то из наседающих разбойников.

— Вы кто такие? — напрягся брат Филип. Брат Патрик молча шагнул вперед. В его руках опасно сверкнули два длинных кинжала. Мужчина с серьгой, отпустив поводья, выставил перед собой ладони:

— Спокойно, свои! Подарок брата Августина… Дружище, прикрой!

— Сделано, кэп…

— Молодец, — всадник легонько ткнул пятками в бока своего жеребца и, подъехав к аббату, выдернул из-за пазухи сложенный треугольником лист пергамента:- Братец предупреждал, что вы на слово не поверите.

Отец Бэннан развернул бумажный треугольник. На ладонь выпало белое пушистое перышко. Больше в конверте ничего не было, но аббату хватило и этого знака… Послание действительно было от брата Августина. И означало, что доставившему его человеку можно верить.

— Ну что ж, — усмехнулся глава общины, поднимая глаза на всадника, — добро пожаловать. Не знаю, кто вы, но вы очень вовремя.

— Мы старались, — широко улыбаясь, отозвался тот. И развернул коня:- Чарли! Сзади!..

— Вижу…

— Мы попытаемся отсечь кого сможем, аббат, — Хант, сощурив глаза, оглядел вновь замкнувших круг разбойников. — Остальные — ваши. Справитесь?

— С Божьей помощью, — отец Бэннан размял плечи и взялся за рукоять меча. Позади взлетел в воздух тяжелый посох брата Даллана. Заржали кони. Враг снова перешел в наступление…

Нэрис, припав щекой к гриве лошади, неслась напролом через лес. Она знала, что впереди ее ничего хорошего не ждет, знала, что будет только мешать, что Десмонд был прав, приказав ей не высовываться, но поделать с собой ничего не могла. Ей было страшно. "Видениями я, слава Господу, не страдаю, — думала она, уклоняясь от широкой разлапистой ветки, — значит, кто-то там, в зарослях, был! И одеяние, опять же… Монах! Точно, тот самый монах!.. Ох, нет, не думать об этом, не думать. Пускай меня лучше капитан Хант прибьет, или эти, из-за холма которые… Ай!"

Лошадь, оглушительно заржав, взвилась на дыбы. Леди МакЛайон вскрикнула. Вокруг бешено завертелись голые стволы сосен, земля, усыпанная хвойными иголками, качнулась вверх — и в следующую минуту лихая наездница обнаружила, что торчит в колючих зарослях едва ли не вниз головой. Шляпа благополучно слетела еще раньше… Позади испуганно всхрапнула лошадь. Хрустнула ветка под чьим-то сапогом. И две сильных руки одним движением выдернули обмершую от ужаса девушку из хитросплетения гибких коричневых веток.

— Чарли-и! — тоненько взвизгнула она, хотя и понимала, что пираты ее не слышат. — Капитан Ха-а…

Жесткая ладонь быстро прикрыла ей рот. В спину уперлось что-то тонкое и острое.

— Ни звука, если жить хочешь, понял? — раздался возле уха Нэрис негромкий глухой голос. — Кто такой?.. С кем пришел? Отвечай, быстро!

— Эм… уп…

— Ах, ну да, — хмыкнул человек, убирая руку. И развернул зажмурившуюся леди к себе лицом. — Забыл совсе… Нэрис?!

— Ивар?..

— Чтоб я сдох! — вырвалось у лорда МакЛайона. Пальцы его разжались. — Нет, ну это уже ни в какие рамки…

— Ивар! Ты жив! — счастливо взвизгнула девушка, бросаясь ему на шею. — Жив!.. Я так за тебя боялась! И вообще боялась… Я думала, ты — тот монах, который… который… Ивар, а почему ты в рясе?.. И зачем ты остановил лошадь? И почему…

— Молчать! — рявкнул королевский советник, у которого уже ум начал заходить за разум. — Ради всего святого, Нэрис!.. Что ты тут делаешь?!

— Пиратов жду, — честно призналась супруга, глядя на него влюбленными глазами. У Ивара даже руки опустились…

— Там просто… это долго рассказывать, — торопливо залопотала она:- Понимаешь, мы догоняли монахов, и я думала, они взаправду помочь хотят, а потом появились те, другие, и капитан сказал, что они конкуренты… А я ему не говорила про Сокровище! Они меня обманули!.. И поскакали туда, а я тебя увидела, и подумала, что ты…

— Нэрис, — простонал королевский советник, — я тебя умоляю! Хватит!

— Но я просто хотела объяснить… я ведь случайно, я… Я правда не думала, что все так получится! Обыкновенная прогулка… а потом пираты… и Ульф… и твой отряд…

— Короче! — теряя терпение, просвистел лорд. Нэрис споткнулась на полуфразе, умолкла на мгновение, и тихо констатировала:

— Ты меня убьешь.

— Оно и понятно, — отмахнулся Ивар. И, взяв жену за плечи, легонько встряхнул:- Но это — потом. Всё потом! Что ты говорила о монахе, Нэрис?

— Ну… я тебя с ним перепутала. Вообще-то, если честно, я его и не видела никогда, но в таверне говорили… Кроме того, выжить общину со Скеллига мог только свой, тот, кто знал о Сокровище и жил бок о бок с общиной! Послушник или монах, все равно одеяния у них похожи… Он убил пятерых братьев, а остальных заставил уйти с острова и увезти с собой Сокровище. И он наверняка сейчас здесь! Только никакой он не монах! Он убийца! И вон тех разбойников тоже наверняка он привел…

— Привел, говоришь? — непонятно усмехнулся королевский советник. — Нет, милая, не привел, а послал. И не ваш загадочный "монах", а кое-кто другой. Впрочем, этот любопытный субъект в рясе определенно тут тоже замешан… Сокровище Скеллига! Ну надо же. Я думал, все это сказки.

— Нет, — она замотала головой, — оно и правда существует, Ивар! Община охраняла его два века, а потом…

— …оно очень сильно понадобилось кому-то здесь, — быстро перебил ее муж. — Ну конечно! Ирландцы — народ богобоязненный, плюс такой артефакт…

— Ты о чем, дорогой? — захлопала ресницами Нэрис. Лорд МакЛайон обернулся в сторону холма, сурово нахмурился и, не ответив, торопливо проговорил:

— Прыгай в седло и лети наверх, в таверну! Найдешь там хозяина, скажешь, что от брата Лукаса. Пусть возьмет парней покрепче и скачет сюда… На, вот тебе кошель. Это на случай, если старик вдруг упрется.

— Брат Лукас?.. — подняла брови девушка.

— Да, дочь моя, — хмыкнул он. И, притянув к себе улыбающуюся супругу, жадно прижался губами к ее губам. — Я скучал по тебе, котенок.

— Ивар… — расстаяла Нэрис.

— Но в следующий раз точно под замок посажу, — добавил лорд, сердито фыркнув. — С твоими-то талантами… Впрочем, ладно. Не до того сейчас. Всё запомнила?

— Да, — кивнула она, сунув ногу в стремя. — Я быстро! А… а как же ты?

— Разберусь, — невнятно отозвался Ивар, напряженно прислушиваясь к звону мечей. — Если хоть тут успею…

— Что?

— Ничего, — он поднял голову. — Давай, одна нога здесь — другая там! Встретимся на холме.

— Погоди…

— Н-но, пошла!.. — прежде, чем жена успела сказать еще хоть слово, лорд хлопнул кобылу по глянцевому крупу и оглушительно свистнул. Животное, всхрапнув, сорвалось с места… Советник короля Шотландии сунул руку под рясу и выхватил из ножен меч.

— Монахи… — пробормотал он, целеустремленно продираясь к выходу из леса. — Пираты… Скеллиг-Майкл… Пора что-то менять в этой жизни. Иначе я либо овдовею, либо рехнусь!

В воздухе мелькали клинки. Порядком потрепанные разбойники, изрыгая проклятия, наседали на отчаянно сопротивляющихся братьев. Последним тоже доставалось не на шутку — их было меньше, и даже нежданная помощь в лице двух всадников не могла преломить ход сражения… Чарли сшибли с коня и сейчас старый пират, бранясь на чем свет стоит, размахивал топором где-то в самой гуще врага. Десмонд пока что держался в седле, но чувствовал, что это тоже ненадолго — жеребец храпел, грыз удила и шарахался от разбойников, как черт от ладана. "Я этому конокраду морду разобью! — промелькнуло в голове капитана. — Клялся ведь и божился, подлец, что-де конь боевой, привычный! Где там — привычный?! Да он любого выпада шугается… У-у, дьявол и преисподняя!!" Как будто в подтверждение этого печального вывода, жеребец Ханта взвился на дыбы, оглушительно заржал — и сбросил седока. Капитан грохнулся на землю, чудом не выронив оружия. Над его головой сверкнул клинок, чья-то здоровенная ножища впечаталась в грудь. Десмонд придушенно взвыл — свежие раны словно огнем обожгло.