Туманная радуга (СИ) - Бугрим Ксения

Платья ждали ее в подсобке актового зала за специальной ширмой для переодевания. Они висели на напольной вешалке в полупрозрачных чехлах. Сначала девушка примерила простое голубое платье с белым передником. На этот раз размер подошел почти идеально. Расстегнув второй чехол, в котором находилось бальное платье, Вероника обомлела. Оно было просто великолепно! Предыдущий вариант, размер которого ей не подошел, тоже был хорош, но он даже на треть не выглядел столь грандиозно. Новое платье было бело-золотого цвета и все обшито золотыми нитями. В отличие от предыдущего комплекта, здесь не было кринолина. Но, благодаря многослойной нижней части из легких, воздушных тканей, платье и без него казалось пышным. Как раз то что нужно. Вероника никогда не любила вычурную, чрезмерную пышность.

Верх платья был отрытым, но без вульгарного декольте. Держалось оно на бретелях, в которые было вшито несколько слоев почти невесомой ткани из полупрозрачного материала. От любого дуновения все это сначала вздымалось вверх, а затем плавно опускалось вниз. Слегка покружившись, девушка почувствовала себя настоящей принцессой из сказки.

С помощью корсета можно было подчеркнуть талию, но у Вероники не получалось самостоятельно его затянуть и поэтому она попросила помочь одну из девочек. Когда все было готово, она Вероника подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на себя со стороны. Платье было шикарным и, что самое главное, сидело как влитое.

В подсобку подоспела Ирина Дмитриевна.

— Душечка моя, как чудесно это платье на тебе сидит! — воскликнула она и, подойдя ближе, жестом попросила Веронику покружиться. — Какое оно легкое и воздушное, просто песня! Ты словно фея! Это феерия, восторг! Скорее идем! — Она схватила девушку за руку и повела за собой. — Я поставлю тебе фонограмму, нам нужно отточить музыкальные номера до прихода других актеров.

Открывать рот под чужое пение оказалось не таким уж сложным занятием, учитывая, что Вероника уже выучила текст обеих песенок Белль наизусть. Отрепетировав свои движения на сцене во время музыкального выступления, она пошла переодеваться в более простое платье, в котором ей предстояло играть первую треть спектакля.

Вскоре подошли Тимур, Витя и другие основные актеры, так что можно было начинать репетицию. Вероника старалась лишний раз не смотреть на Тимура. Ей по-прежнему было мучительно больно его видеть. Между ними уже давно все было кончено, но разум всячески этому противился. Девушка чувствовала себя так, будто бы сидит на строгой диете, а у нее перед носом крутится гигантская куриная нога в панировке. Она до жути хочет откусить хотя бы кусочек, но прекрасно понимает, что одним кусочком дело не ограничится, и она будет есть до тех пор, пока ей не сделается плохо.

На репетиции Тимур снова вел себя по-старому. Шутил, смешил девчонок и веселился сам. Но во время их с Вероникой совместных сцен, вел себя довольно профессионально и даже отстраненно. Даже Витины попытки его позлить не возымели никакого эффекта. Тот вел себя нарочито галантно: помогал Веронике спускаться со сцены, подавал руку, всячески с ней заигрывал, а, проходя мимо, мог даже приобнять. При этом Витя лукаво поглядывал на Тимура, пытаясь выяснить, злится тот или нет. Но Тимур как будто ничего не замечал. Так было даже лучше. Веронике было бы в десять раз больнее, продолжи он свои попытки вывернуть ее душу наизнанку и тем самым потешить свое эго.

— Ребятки, все бегом за декорации, — скомандовала Ирина Дмитриевна перед тем, как закадровый голос должен был начать краткий рассказ о жизни Белль и Чудовища в замке после начала их дружбы. — Вероника, душечка, у тебя три минуты, чтобы переодеться.

Девушка помчалась в подсобку, где ей помогли быстро надеть бальное платье, и в назначенный срок вернулась на сцену. Тимур стоял к ней спиной и о чем-то шептался с девочкой, которая играла Мадам Поттс. Пушистую голову Чудовища он держал в руках. С закадровым голосом возникли какие-то неполадки, и ожидание немного затянулось. Все, кто еще не видел новое платье Белль, окружили Веронику со всех сторон и начали раздавать ей комплименты, отчего она почувствовала себя не в своей тарелке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Если бы не одно «но», — шепнул ей на ухо Витя. — Я бы, наверное, сейчас испытал оргазм.

— Ты-то хоть не начинай, — ткнула его в бок девушка. — Я уже не рада, что это платье такое удачное. Мне как-то неловко, что все на меня смотрят.

Витя покосился в сторону и, забавно приподняв брови, заявил:

— Старина Ханин вообще, похоже, готов сожрать тебя взглядом. Подыграй мне. — С этими словами он положил руки Веронике на талию и придвинул ее к себе.

— Знаешь, обожаю злить самоуверенных людей. Сколько раз говорил себе, мол, Витя, заканчивай ты с этим, но ничего не могу с собой поделать!

— Ты сумасшедший, — засмеялась Вероника.

— Потому мы и подружились.

В динамиках раздался голос Ирины Дмитриевны:

— Вероника, Тимур, Лера, Антон, Женя! Сейчас мы запустим закадровый голос. После того, как он закончит, заиграет музыка, и все выходим на сцену!

Зазвучал ранее записанный голос художественной руководительницы, повествующий о том, как Белль и Чудовище начали вместе изучать математику и другие предметы, совершать научные открытия и делиться своими знаниями с другими обитателями замка.

Вероника выглянула из-за Витиного плеча. Тимур смотрел прямо на нее, и от этого взгляда можно было умереть на месте. Ему хотелось подчиняться. В этом тесном пространстве за картонными декорациями он казался воплощением силы. Внутри этих серых глаз бешеным вихрем кружились разрушительные стихии, которые забирали из легких весь воздух.

Если бы не присутствие друга рядом, за которым можно было укрыться от этого взгляда, девушка бы уже давно стала пунцово-красного цвета от неловкости и смущения.

Наконец заиграла музыка. Вероника подобрала подол платья, и все актеры вышли на сцену. Когда настало время бального танца, ей пришлось мобилизовать все свои внутренние ресурсы, чтобы у нее не подкашивались ноги. Еще немного спасало то, что Тимур был в до жути смешной маске, которая скрывала его прекрасное лицо и опасный взгляд.

Они начали танцевать, и Тимур вдруг с силой прижал ее к себе. Так, что его маска сдавила ее ухо.

— Ты такая красивая в этом платье, — шепнул он. — На месте спонсоров я бы задонатил тебе все свои сбережения.

— Тимур, не хватай ты ее так сильно! — крикнула Ирина Дмитриевна. — Ты же ей спину сейчас сломаешь! Ее всю бедную аж перекосило!

Оставив без внимания эти замечания, он продолжил:

— Мое предложение остается в силе. Только намекни — и я пошлю Мальцеву на ближайшем антракте.

Он ослабил хватку, вернув Веронику в нормальное положение. Для всех окружающих их движения вновь стали похожими на танец, но внутри себя девушка так и осталась стоять наперекосяк, как будто Тимур все еще продолжал ее удерживать. Такой она была до конца дня, хоть никто этого и не замечал. Никто, кроме Вити.

— Что он такого тебе сказал? — спросил он во время перерыва.

— Предложил начать все сначала. Я немного перефразировала, но смысл тот же.

— И что вы решили?

— Ничего, я не стала ему отвечать.

— Почему? Даже я заметил, что между вами какая-то магия. А я, знаешь ли, не очень силен в гетеросексуальных отношениях.

Вероника потерла пульсирующие виски. Кажется, ее головная боль начала возвращаться.

— Ты же сам говорил, что не советуешь давать людям второй шанс. Вот и я не собираюсь. История снова повторяется. Когда мы с ним были вместе, он наверняка говорил Мальцевой то же самое. Что хочет быть с ней. Теперь они вместе, и он говорит это мне. Ханин цикличен. Он не остановится, пока не найдет себе кого-нибудь еще. — Девушка поморщилась от боли, стрельнувшей в висках. — Я стараюсь держать себя в руках, и все бы ничего, но он как будто чувствует все мои уязвимые места и бьет точно в цель. Моя оборона разваливается. Мне срочно нужно переключиться на что-то. Например, на факультатив по физике.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})