Десятая жертва (сборник) - Роберт Шекли

Гусман объяснил Эмилио ситуацию.

– Хозяин, что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил Эмилио. – Хотите, я найду этого Блэквелла и перекрою ему кислород?

– Не так быстро, – ответил Гусман. – Ты знаешь древнюю китайскую пословицу: «Ловец обезьян крадется тихо и мягко»?

Эмилио задумался.

– Вы хотите, чтобы я использовал глушитель? – неуверенно спросил он.

– Нет, – ответил Гусман.

– А при чем тут обезьяны? – полюбопытствовал Эмилио.

– Да забудь ты эту старую китайскую пословицу. Будем действовать по плану.

– Хозяин, но ведь этот парень, возможно, планирует ваше убийство! Я не понимаю, зачем вам-то рисковать.

– Я тебе объясню, – ответил Гусман. – Победа Мигелито, успех всего нашего дела и наши барыши от сделки с оружием – вот ради чего я рискую.

– Вы считаете, что он сдержит обещание?

– Конечно.

– Почему вы так думаете?

– Потому что это делает сам Фрамиджян. Фрамиджян всегда идет до конца.

– Может, они уже добрались и до Фрамиджяна.

– Это неважно. Меня это не волнует. Фрамиджяна поддерживает корпорация «Багамы». Их представитель, госпожа Бранниган, работает здесь. Корпорация гарантирует проведение этой операции. Я был бы дураком, если бы сейчас отступил только потому, что какой-то маньяк прислал мне письмо с угрозами. Люди скажут, что Гусман стал похож на старуху, что с ним лучше не иметь никаких дел. Нравится тебе это?

– Нет, – ответил Эмилио, подумав. – Но я не хочу, чтобы нас убили.

– Кто предупрежден – вооружен.

– Еще одна старая китайская поговорка, хозяин?

– Я просто хочу сказать тебе, Эмилио, что мы будем делать все, как запланировали. С небольшим дополнением. Перед тем как Блэквелл сделает свой ход – если, конечно, он его вообще сделает, – мы его придавим.

– А, – воскликнул Эмилио, – это я понимаю. Как в старые добрые времена.

Глаза Гусмана заблестели.

– Старые добрые времена в Центральной Америке! Когда меня называли Белым Кошмаром, а тебя – сержант Мучительная Смерть!

– Да, хозяин, были времена, – согласился Эмилио.

– Такое не повторяется, дружище. Но сегодня вечером у нас есть шанс поразвлечься.

Глава 41

Выйдя из федерального здания округа, Блэйк поспешил к ближайшей телефонной будке и позвонил Джонни Ромеро. Это был его агент, который работал под прикрытием в латиноамериканской общине Майами. Блэйк кратко описал внешность Блэквелла и приказал Ромеро немедленно выяснить его местонахождение. Он добавил, что ответ должен быть дан из телефонной будки, которая находится возле фирменного магазина «Рексал» на пересечении 8-й и 17-й улиц Юго-Запада.

Джонни Ромеро по «телеграфу» передал приказ в латиноамериканские кварталы, которые разбросаны по всему Большому Майами, как язвы по телу заболевшего «центральноамериканитом», болезнью, при которой креолы превращались в мулатов, коричневый кофе – в черный, картофель уступал место фасоли, а свинина заменяла говядину. Приказ был адресован жителям пестрых местечек и поселков болотистой Южной Флориды. Колумбийцы, завсегдатаи кофейни на 21-й улице Юго-Запада, узнав о приказе, передали его гватемальцам, которые под звуки гитары попивали пульке[19] в игорном клубе на пересечении проспекта Южный Дикси с Берд-авеню. Один из последних имел друга-никарагуанца из местечка Изабелла-ла-Вьеха по имени Данилио Томасильо, ночного сторожа в казино «Ипподром». Они, кстати, состояли в дальнем родстве по линии матери. Данилио, проведя свои поиски, зашел в подпольный притон, замаскированный под бакалейный магазинчик, и позвонил оттуда Джонни Ромеро. Ромеро связался с Блэйком и сообщил, что сейчас подъедет.

– Ты знаешь что-нибудь об этих Охотниках? – спросил Коэлли у Блэйка, когда тот вышел из телефонной будки.

Они стояли на углу 8-й улицы Юго-Запада и 17-й авеню перед «Рексалом», который демонстрировал латиноамериканскую душу, танцующую, гарцующую, жеманную, прихрамывающую в ритме зажигательных мелодий сальсы, усиленных динамиками в отделе радиоаппаратуры. Это напоминало кадры из фильма «Ошеломленный», в котором одна ирреальность отступает на задний план, давая дорогу другой, еще более запутанной ирреальности, а может, и реальности. Короче говоря, реальность 8-й улицы вплотную подобралась к той границе, за которой лежала самая настоящая ирреальность.

– Конечно, знаю, – ответил Блэйк. – Я ничего не сказал об этом Дикерсону, хотя в прошлом месяце был в Таллахассе на инструктаже, как раз перед твоим прибытием. – Он замолчал. – У тебя допуск к работе с секретной информацией с грифом АА?

Коэлли кивнул.

– Это положено знать только тем, у кого есть допуск ААА. Если тебе дадут такой допуск, то я смогу информировать тебя в большем объеме.

– Боже мой! – воскликнул Коэлли. – Я ведь твой партнер. Я должен владеть всей информацией, чтобы в случае чего заменить тебя.

– Хорошо, – согласился Блэйк. – Думаю, что мне действительно придется довериться тебе. Заметь, в этом деле не все так просто. «Охота» – это тебе не игрушки. Мы уверены, что будет еще очень много Охот – так они называют политические убийства.

…Коэлли доедал желто-зеленые хрустящие палочки, когда к нему подъехал Джонни Ромеро на желтом «Форде» с красной полосой по бокам.

– Ну, что?

– Вечеринка, – ответил Ромеро. – Сегодня на ней будет Блэквелл.

– Едем туда.

Глава 42

Блэквелл окинул взглядом незнакомую спальню. По полу была раскидана одежда. В основном женская. Он узнал и свою одежду. Выходило, что он лежит голый в чьей-то постели. По длинным теням от окон он понял, что уже часа три пополудни.

Из другой комнаты послышался голос Мерседес:

– О, ты уже проснулся? Хочешь кофе?

– Да, пожалуйста, – ответил Блэквелл.

Мерседес принесла к кровати дымящуюся чашечку. На ней было вязаное трико зеленоватого цвета. Как будто она собралась провести пару недель где-нибудь в пустыне, или высоко в горах, или за штурвалом яхты в бушующем океане.

Пока Блэквелл одевался, Мерседес убирала на кухне. Этой ночью она тщательно обследовала одежду и тело Блэквелла. Яркий ярлык фирмы «Бамбергерз» из Ньюарка вообще-то подтвердил слова Блэквелла, что он из Нью-Джерси. При нем было очень хорошее оружие – пистолет в форме часов «Ролекс». Мерседес решила, что стоит попросить корпорацию «Багамы» снабдить ее таким же. Но на кого же работает этот парень?

Блэквелл посмотрел на часы.

– О, мне пора возвращаться в гостиницу. До вечеринки мне надо закончить кое-какие дела.

– У меня тоже полно дел. Увидимся вечером.

Он оказался гораздо интереснее, чем показался ей поначалу. От него исходили какие-то флюиды. Так называемые «невидимые признаки», про которые она читала в любовных романах, но с которыми никогда не сталкивалась в жизни. Даже не надеялась. Слава богу, что она не рассказала ему все про себя в те сладкие мгновения их любви, особенно после необычных манипуляций с осьминогом и с суши,[20] одно воспоминание о которых заставляло ее краснеть. Но она все еще не знала, на кого он работает. Ты же не можешь в моменты наивысшего наслаждения вдруг взять и спросить: «Дорогой, черт побери, кто ты на самом деле такой?»