Опальный адмирал - Александр Золототрубов

— Как десанты, моряк? — спросил Жуков.

— Высажены, товарищ маршал. Болгары с радушием встретили военных моряков.

— Толбухин уже начал наступление.

«Поздновато вы позвонили мне», — едва не сказал вслух Кузнецов.

На другой день после начала наступления наших войск в Софии произошло восстание. В результате было свергнуто реакционное правительство Болгарии, к власти пришло вновь образованное правительство, которое объявило войну фашистской Германии. Из Ставки поступил приказ: боевые действия против Болгарии прекратить!

— Готовились, а воевать не пришлось, — качнул головой Толбухин. — Оно и лучше… А ты, Николай Герасимович, улетаешь в Москву?

— Да, мне придется потом убыть на Северный флот. Встречаюсь там с Мерецковым.

— Как ты относишься к Горшкову? — вдруг задал вопрос Толбухин.

— Командующему Дунайской военной флотилией? Нормально. А что?

— Вчера он звонил мне, спрашивал, доволен ли я тем, как сражаются моряки. Я ответил, что доволен, а вот доволен ли нарком ВМФ — не знаю. «А где нарком?» — спросил Горшков. Я ответил, что убыл в Констанцу. Посоветовал ему связаться с тобой. Он звонил?

— Видно, не удалось ему дозвониться: я же отправлял десанты на самолетах типа «Каталина».

— Вот не знал, — снова качнул головой Толбухин. — Рискнул?

— А вы, Федор Иванович, разве не рискуете?

— На фронте всякое бывает, — уклонился от прямого ответа Толбухин…

Адмирал Галлер нашел Кузнецова на узле связи, когда тот разговаривал по ВЧ со штабом Северного флота. Адмирала Головко на месте не было, он еще с утра ушел на сторожевом корабле на Рыбачий.

— Не повезло, придется позвонить Арсению Григорьевичу вечером, — сокрушенно покачал головой Николай Герасимович.

— Звонил генерал армии Антонов, — сообщил Галлер. — Вам следует прибыть в Генштаб…

— У меня для вас, Николай Герасимович, есть дело. Вы собирались на Северный флот? — спросил Антонов, когда Кузнецов появился в Генштабе.

— Мою поездку туда одобрил Верховный… — начал Николай Герасимович, но Антонов прервал его:

— Да, но лично Верховный и отменил вашу поездку, Вы прибыли в Москву вчера вечером, а я был у него утром на докладе.

— Что-то случилось?

— Я бы так не сказал, — усмехнулся Антонов. — Обострилась обстановка на Балтике. На днях у Гитлера состоялось совещание, на нем фюрер приказал своему военно-морскому командованию блокировать наш Балтийский флот в Финском заливе. — Он подошел к карте. — Вот острова Моонзундского архипелага, а вот Наргенская позиция… Все это велено немцам прочно удерживать. Так что подумайте вместе с Главморштабом и адмиралом Трибуцем, какие меры предпринять, чтобы сорвать блокаду Балтийского флота. Предстоит Прибалтийская операция, и флот должен активно помочь сухопутным войскам…

— Задача ясна, Алексей Иннокентьевич. — Кузнецов встал. — К вечеру мы с начальником Главморштаба доложим вам свои предложения, и если вы одобрите их, дам знать Трибуцу…

Но в самый разгар работы в Главморштабе Кузнецова неожиданно вызвал начальник Генштаба маршал Василевский, час тому назад приехавший с фронта. «Наверное, лично желает поставить военному флоту какие-то задачи», — невольно подумал Николай Герасимович, одеваясь.

— Владимир Антонович, ты завершай тут с оперативным управлением работу, а я скоро вернусь.

— Я хотел бы объяснить вам, Николай Герасимович, цель предстоящей Прибалтийской операции, — сказал маршал, тепло пожимая руку Кузнецову. — Вам Антонов кое-что рассказал, но я желал бы немного добавить… — Он стал маленькими глотками пить чай. — Извини, дружище, но я еще даже не завтракал. Может, и ты попьешь со мной чайку?..

Замысел Прибалтийской операции предусматривал: отсечь группировку гитлеровских войск в Прибалтике от Восточной Пруссии и ударами войск Прибалтийских фронтов по сходящимся направлениям на Ригу, а также войск Ленинградского фронта совместно с Балтийским флотом расчленить эту группировку и уничтожить ее по частям. Таким образом, Прибалтийская операция включала четыре объединенные общим замыслом операции: Рижскую, Таллинскую, Моонзундскую и Мемельскую.

— Координировать действия фронтов поручено мне, — резюмировал маршал Василевский. — Сам видишь, Николай Герасимович, что предстоит серьезное сражение. Я бы рекомендовал уже теперь помочь адмиралу Трибуцу подготовить флот, чтобы охватить все участки боев, тогда корабли смогут оказать реальную помощь, на которую армейцы вправе рассчитывать. Одна голова хорошо, а две лучше, — добавил Александр Михайлович.

Что беспокоило главкома Кузнецова? Корабли Балтфлота все еще не могли выйти за пределы гогландской минной позиции, но придет время, и они выйдут; волновало Николая Герасимовича да и адмирала Трибуца, в чем он честно признался, другое: справится ли флот с минной опасностью? Ведь как только наши войска освободят Таллин, туда перейдет флот. Этот вопрос нарком поставил перед начальником Главморштаба вице-адмиралом Алафузовым: как идет подготовка по переводу кораблей в Таллин?

— Для флота проблема номер один — минная опасность! — заметил Алафузов. — Без активного траления, как заявил мне Трибуц, он не может даже выдвинуть на запад корабли дозора. Финский залив так напичкан минами, что даже катеру не пройти. Но в голосе комфлота я не уловил какой-либо растерянности.

— У Трибуца есть две бригады траления, — возразил нарком. — Пусть их бросит в дело. К тому же я разрешил ему создать третью бригаду.

— Он ее уже создал. Экипажи кораблей трудятся день и ночь. Средняя часть залива уже наполовину очищена от мин.

— Там тралить и тралить, — задумчиво промолвил нарком, щуря глаза. — Однако ему надо, как говорится, поспешать.

После того как Кузнецов сам проанализировал ситуацию с минами на Балтике, он вышел на связь с адмиралом Трибуцем. Его интересовал прежде всего вопрос, какие средства решил ввести в траление комфлот.

— Тралить по верхнему ярусу, Николай Герасимович, — пробился глухой голос Трибуца. — Тралить, как и говорил вам ранее, разъездными катерами «ЗИС». Мореходность у них невелика, зато осадка небольшая, что позволяет вытралить максимум мин.

Кузнецов одобрил действия комфлота, назвав их разумными, однако тут же спросил:

— Как вы поступите с нижними ярусами?

— Очень просто, Николай Герасимович, — весело отозвался Трибуц. — Пустим катерные тральщики, у которых осадка вдвое больше, чем у разъездных катеров, — до восьмидесяти сантиметров. И лишь после этого на траление выйдут катерные тральщики с осадкой больше метра. Моряки уже вытравили шестьсот тридцать мин и почти двести минных защитников!

— Богатый «улов», — заметил Кузнецов. А когда Трибуц рассказал ему о том, что моряки-добровольцы ныряли в воду, подвешивали к минам патроны с бикфордовым шнуром и на катере быстро уходили от места подрыва, он попросил передать благодарность капитану 1-го ранга Юрковскому и всему личному составу бригады траления. — И все же, Владимир Филиппович, потребуйте от всех комбригов увеличить темпы траления. Это очень важно, ибо, когда начнется Прибалтийская операция, вам будет не до мин. Теперь о бригаде речных кораблей на Чудском озере, — продолжал Кузнецов. — Вы уверены, что она справится с поставленной задачей? К тому же у комбрига Аржавкина мало опыта в этом деле.

— Я послал на речные корабли начальника штаба флота Петрова и группу офицеров штаба для координации боевых действий, — пояснил Трибуц. — Если вдруг там случится заминка, срочно приму дополнительные меры!..

Усталый адмирал Трибуц вернулся к себе под вечер. Едва поужинал, как его вызвал на свой КП маршал Говоров. Был он весел, ходил по штабу тяжелыми шагами, то и дело бросал взгляды на карту.

— Чего стоишь у порога, Владимир Филиппович? — удивился маршал. — Садись, пожалуйста, не то я чувствую себя неловко… — Он ущипнул пальцами свои короткие жесткие усы. — О чем хочу тебя просить? У меня еще с утра по этому случаю начало ныть сердце…

— Скажите, Леонид Александрович, я слушаю вас. — Трибуц слегка улыбнулся.

— Ну-ну… — Маршал замялся. — Надо срочно перебросить на тартуское направление Вторую Ударную армию. Понимаешь, — загорячился маршал, — она будет наносить главный удар по немецким войскам, обороняющим Эстонию. А знаешь, сколько в армии одних только орудий? Больше двух тысяч!

Маршал ожидал, что комфлот станет делать какие-то подсчеты, а то и пожалуется, что у него мало кораблей и что сроки переброски могут затянуться. И был удивлен и даже обрадован, когда Трибуц коротко изрек:

— Сделаем, товарищ маршал, все как надо!..

— Ты не шутишь? — Говоров напряженно смотрел на адмирала.