Разорённые земли - Фред Сейберхэген

При каждом броске выпадало одно и то же направление. Северо-запад. Мевик, внимательно наблюдая за происходящим, нахмурился больше обычного. В той стороне не было или не могло быть ничего, кроме тысяч километров пустынных земель.

В ответ на вопросительный взгляд товарища Лофорд кратко сказал:

— Арднех, — затем он пробормотал слова соответствующего заклинания и попытался еще раз.

Северо-запад.

— Север, — слово прозвучало твердо, сказанное голосом юной провидицы Аниты, которая частенько давала советы без особой уверенности в том, что советовала. Принц Дункан с Океанских островов, который склонился вперед, пытаясь разобрать что-либо в невнятном бормотании, теперь откинулся на спинку походного стула. Здесь, многими километрами западнее патруля Мевика, рассвет еще давал о себе знать всего лишь слабым отблеском, и поэтому в палатке горела лампа.

Девушка Анита, несмотря на свое обычное невнятное бормотание, была самым способным оракулом, какого Дункану до сего времени удалось привлечь на свою сторону. Она сидела на стуле напротив Дункана, за плечами у нее стоял его главный колдун Серый; девушка дышала глубоко и замедленно, ее глаза неотрывно смотрели куда-то поверх плеча предводителя Запада.

— Анита. — Голос Дункана был подчеркнуто сдержанным. — Почему мы должны двигаться на север? — Карта континента, разостланная перед его мысленным взором, не подсказывала ни одной причины, кроме, быть может, возможности сбить с толку противника. К северу не было ничего, кроме тысяч километров пустынных земель. Дункану казалось, что на этот раз, несмотря на предосторожности Серого, через провидицу скорее всего действовала, пытаясь заманить их в ловушку, какая-то враждебная сила.

Анита ответила:

— Чтобы выиграть войну. Большего я не должна тебе говорить — пока. — Голос принадлежал самой девушке — вещь необычная для того, кто воплощал в себе ту или иную силу; такое неожиданно холодное изъявление своих полномочий было удивительным, какой бы ни была эта сила.

Голова Дункана поднялась.

— Ты — Арднех? — спросил он резко.

— Да, — ответила девушка, твердо глядя на него. Когда она была сама собой, то слишком стеснялась, чтобы встретиться с ним взглядом.

Позади стула девушки высокий Серый поднял удивленные глаза, чтобы встретиться с взглядом Дункана, затем медленно кивнул: по его мнению, это был Арднех. На некоторое время Дункан утратил дар речи. Арднех никогда раньше не вступал с ним в контакт, но Дункан долго размышлял, решая, как ему следует вести себя, если такая встреча состоится, что казалось неизбежным. Тогда он не пришел ни к какому решению, но теперь он должен был это сделать; какую позицию должен был занять он — и, по сути, весь народ Запада — по отношению к тому, кто называл себя Арднехом?

Внутри палатки было очень тихо. Армия расположилась в лесу, под высокими развесистыми деревьями, чтобы рыщущие днем по окрестности рептилии их не обнаружили. Теперь Дункан услышал, как начинают свою дневную возню мелкие зверюшки, обитавшие в ветвях над его палаткой.

Арднех был явлением исключительным. Ни один колдун ни Запада, ни Востока не мог понять его. Он был неуловим, но силен. Во время его схватки с Запраносом даже горы растрескались. Это Дункан видел сам, после. Казалось, мрачные слова, дошедшие из Старого Мира, приписываемые некоторыми Арднеху, действительно была правдой: Я — Арднех! Арднех — тот, кто ездит на Слоне, кто повелевает молниями, кто разрушает крепости, словно время, разъедающее истлевшую одежду.

Но мог ли Запад принять эту не поддающуюся определению силу в качестве бесспорного вождя, короля и повелителя?

Дункан поднялся и направился к выходу из палатки, — молодой человек среднего роста, с выгоревшими на солнце длинными волосами, с лицом, которое заботы и погода сделали старше своего возраста. Выйдя наружу, он не заметил — не осознавал этого — приветствие скорохода, который ждал возле палатки и вскочил, готовый выполнить поручение. Лагерь, почти безмолвный и невидимый в предутренней мгле, раскинулся перед Дунканом.

Теперь по смутному — пожеланию, приказу, можно было назвать это, как угодно, — подразумевалось, что он повернет всю армию на север, прибегнет к маневру, в котором, казалось, не было никакой военной необходимости. Нет, не могло быть и мысли о том, чтобы идти на такой маневр, слепо доверяясь кому бы то ни было.

Дункан круто повернулся и снова вошел в палатку. Повернувшись лицом к девушке, которая продолжала пребывать в трансе, он отрывисто спросил:

— Что произойдет, если я не перемещу армию так, как ты говоришь?

Не колеблясь Анита ответила:

— Ты проиграешь войну.

— Как я могу быть уверен, что тебе можно доверять?

— Дерево познается по своим плодам.

Дункан хмыкнул. Он подумал еще мгновение, затем отрывисто отдал ряд распоряжений своим колдунам, приказав им подготовить альтернативные варианты решения. Он посмотрел, как девушку выводят из транса, и не забыл сказать ей несколько теплых слов, когда она очнулась, взволнованная, застенчивая и ничего не помнящая. Затем он приказал подать и быстро съел завтрак, выслушивая тем временем рапорты птиц, только что вернувшихся из ночного дозора.

День еще не разгорелся, когда Дункан снова покинул свою палатку, чтобы пройти через лагерь. Он прошел между рядами безмолвных палаток, среди мужчин и женщин, которые спали на земле, завернувшись в плащи. Некоторые уже проснулись и сновали вокруг, готовя завтрак, чиня снаряжение, стирая, умываясь, проверяя и деля припасы. На деревьях были видны птицы, коричневато-серые и бесформенные, прячущие головы и глаза от дневного света.

Ряды палаток остались позади. Проходя мимо часового, который почтительно поклонился ему, узнав, Дункан углубился в густой лес. Вскоре он достиг глухих зарослей, в которых взор едва ли мог отыскать проход. Но теперь то один, то другой куст отклонялся перед Дунканом в сторону, и он не колеблясь продолжал следовать тропинкой, открывавшейся перед ним таким образом. Он отошел еще шагов на пятьдесят от последнего часового и лишь тогда смог взглянуть на того, кто делал для него проход: лесной дух, внешне едва отличимый от дерева, поднял огромные узловатые руки чуть поодаль слева от Дункана. Он вел его кружным извилистым путем, вероятно, чтобы не допустить появления какой-либо враждебной силы. За последним расступившимся перед ним барьером из кустов открылась широкая тихая прогалина. В центре прогалины стояли три человека, или, по крайней мере, три высоких силуэта, одетые скорее в свет и тень, чем в какую-либо обычную одежду. Дункан понял, что это трое очень сильных колдунов, но кто они, он не мог определить. Все трое одновременно повернулись лицом к принцу, когда он выступил из-за кустов.