Женька, или Безумный круиз - Владимир Купрашевич

Женя кивнула головой, потом спросила:

– А как ты залетела?

Лариса хмыкнула и замолчала. Женя уже решила сменить тему, но не успела.

– Жена моряка из меня никакая. Долго ждать не могу. Он ушел на три месяца в плавание а я улетела в Африку. Там эту радость и подцепила. За что боролись…Странно, что он ушел все-таки со службы… Я настоять не смогла. Хотя если бы и уволился, мало бы что изменилось. Я и раньше погуливала и каждый раз рассказывала ему. Не знаю зачем. Может из вредности, чтобы поделить свою вину пополам. Значит, ушел…значит боится потерять тебя… Тоже погуливаешь? Хотя тебе-то с чего? Если только паталогия. Есть ведь озабоченные. Хотя все мы…

Женя поперхнулась и возразить не успела.

– Пора на вечернюю молитву…

Женя не сразу поняла смысла ее последней фразы. Смысл оказался прямым. Лариса сползла на колени, повернулась к креслу, на котором прислонила маленькую иконку и принялась что-то бормотать, сжимая перед собой ладони и время от времени, поднимая глаза к потолку…

Закончив, она еще с минуту стояла молча, потом убрала иконку в сумочку и снова села в кресло. Лицо ее как-будто осунулось и постарело.

– А ты, в бога не веришь? – спросила она Женю некоторое время спустя.

Та неопределенно пожала плечами.

– Да, зачем тебе…Рано, – пробормотала Лариса, прикрывая глаза, потом снова очнулась. – Я ведь тоже не верю, а так, по привычке… Такое же лекарство, которое не лечит. Спаси и сохрани…Разве кого-нибудь он спас или сохранил? …Ты, наверное, запала на него, решила что он мачо? Рембо… Он не такой. Он жесткий только сверху…

– Ты не отчаивайся, – прервала ее Евгения. – Не надо тебе таскаться по отелям. Я оставлю тебе денег. Сможешь лечиться. Жить пока будешь здесь. Чего тебе маяться? Здесь же город большой… А там, может, придумают что-нибудь…Такая армия ученых…

– Ложись спать, девочка. Я лягу на диване, – только и ответила она. Голос был каким-то бархатно-тихим. – Налей только мне еще коньяка.

Женя снова налила в обе рюмки. Выпили.

– Ты не рискуй, в своих фантазиях, – вдруг продолжила Лариса уже в постели. – Если бы случилось чудо и я выздоровела, разорвала бы тебя на куски за Ваську… только чудо в сказках. Моя с хреновым концом…

Голос Ларисы в процессе повествования все больше слабел и она откинулась на подушку.

Алкоголь, подействовал как снотворное и на Женю, потому что, едва забравшись под одеяло, она тоже отключилась.

Пробуждение было ранним и почему-то тревожным. Женя решила, что виной всему подсознательное опасение сюрпризов. Она подняла голову и оцепенела. На диване никого не было. Не было и следов, что кто-то спал на нем.

Жене стало не по себе. Не тронулась ли умом? Неужели встреча с Ларисой, беседа с ней – все было в воображении? Или во сне? С ней иногда случалось, что выдуманная ситуация застревала в сознании словно была в действительности, но, чтобы до такой степени… Не белая же горячка!

Вскочив, Женя пробежала по квартире. Нигде никого и ничего, что могло бы подтвердить вчерашнюю встречу. Наконец, на журнальном столике она заметила, клочок бумаги с несколькими словами. Он лежал на обложке старого журнала, потому не сразу бросился в глаза. Женя поднесла записку к лицу и прочла: «Меня больше нет. И не было. Будьте счастливы». Под запиской оказалась пачка банкнот, которые Женя перед сном положила на ее столик. Четверть суммы, которую она выручила за квартиру. И маленькая иконка. Та самая, на которую молилась минувшим вечером Лариса…

Постель, на которой спала ночная гостья, Женя нигде не обнаружила, вероятно, та снесла ее в мусоропровод. Посуду и вещи, которых могла касаться Лариса, Женя тщательно перемыла, ругая себя во время этого процесса последними словами за мнительность. Не повлияла на ее действие и острая жалость к несчастной женщине. «Каждому свое», попыталась убедить себя Евгения, чтобы справиться с сентиментальностью, позывов которой всегда стыдилась. Правда, допросив себя с пристрастием, она не могла не признать, что где-то глубоко зародилось облегчение оттого, что проблема отпала, как камень с души.

Перед отъездом Женя пригласила Клару в кафе, прокутить с полсотни долларов. Хотелось поскорее стереть из памяти тот вечер…, да и расставание с подругой радостного настроения не вызывало. Заказали по двойной порции «Мартини», попили кофе с изысканными пирожными, поболтали, по сути, ни о чем…О встрече с Ларисой и своих приключениях, Женя умолчала. Ничего не сообщила она и мужу. Она вообще отключила мобильник и решила нагрянуть внезапно. Сюрприз, по ее мнению, должен быть полновесным. Неожиданное появление, да еще с такими деньгами. Чтобы муж не сходил с ума от неизвестности, Женя предварительно предупредила Василия, что ее телефон стал давать сбои, наверное, сломался.

С подружкой расстались здесь же у кафе. Кларе надо было срочно катить на станцию обслуживания, где на техобслуживании находилась ее машина. Женя решила в последний раз пройтись по двору, где прошло ее детство. У дома ее кто-то тронул за рукав. Женя оцепенела на мгновение, прижала к себе заветную сумку с деньгами и, лишь потом оглянулась. За ее спиной стоял какой-то бомж в сером драповом пальто с поднятым воротником и с ухмылкой на небритой физиономии. Она не сразу узнала его.

– Ну, я договорился. Много не возьмут.

– За что не возьмут? – не поняла Женя.

– За дело…

Женя посмотрела на него ошалело, потом энергично постучала сжатыми в кулак пальцами по своему лбу.

– Ты что, идиот?! Шуток не понимаешь?

– Ну, я могу скосить наполовину.

Женя, резко повернувшись, вышла на тротуар.

– Ну, хоть четвертной…, – заныл сзади голос «предпринимателя».

– Что, бизнес не идет? – почувствовав себя среди людей уже в большей безопасности, спросила, Женя.

Бомж не ответил, но унылая его физиономия не оставляла сомнений, что она права.

Женя, вынув из кармана куртки, отечественную купюру сунула ему в руку.

– Выпей. Может, протрезвеешь. И выбросишь всякую дурь из башки.

Хотя душа и рвалась к мужу, ехать она решила поездом. Конечно, рискованнее тем, что долог путь, и, кто знает, какие окажутся соседи по купе, зато дешевле. Сейчас, когда в ее руках оказалась крупная сумма цена денежной единицы в ее сознании резко возросла. Потому она купила билет в плацкартный вагон, а деньги зашила в двойное днище невзрачной хозяйственной сумки, распределив их равномерным слоем. Сверху сложила продукты на дорогу и «предметы личной гигиены». В свою женскую она сложила лишь небольшую сумму отечественной валютой и документы, свои и те, которые просил захватить Василий из его секретера. По ее представлению даже у сумасшедшего не могло возникнуть мысли, что в обыкновенной овощной сумке может оказаться самая ценная «капуста», Правда возникла другая проблема. На практике выяснилось, что сама она не в состоянии отойти, от нестоящей внимания сумы ни на шаг. Поездка, превратилась в настоящую пытку. Даже свои отлучки в туалет ей приходилось просчитывать так, чтобы все процедуры завершить в одно мгновение.