Эпоха Дугаров - Екатерина Хаккет

Амон, было, открыл рот, но Джованни оборвал его:

– Бард, ты свободен, – маг лениво поднял запястье и указал Ерихону в сторону выхода. – Я знал, что ты не подведешь. Тебя уже ждут.

Какое-то мгновение я переваривала смысл услышанных слов, однако поведение барда окончательно меня сразило: он просто поклонился и ушел под перешептывания людей и злорадные ухмылки, спрятанные за шелковыми платками.

Скинув с себя тяжесть повисших в воздухе вопросов, Амон вышел вперед и встал возле закованных в броню мечников, охраняющих подход к ступеням.

– Мы пришли поговорить с тобой, Джованни, и дело не только в праве на трон. Хватит играть в игры: Берселия тонет в нищете, земли умирают, люди покидают свои дома, а с моря нас давит Песок. Северу как никогда нужен сильный правитель, и им должен быть я, – на мгновение зал окутала тишина, а лорд выжидающе подставил руку к подбородку. В его лице читался еле уловимый интерес, но это больше походило на скуку. – И меня поддерживают не только северяне, которых ты заклеймил мятежниками, – продолжил говорить Демиан под нарастающий гомон. – Со мной Юг, и даже люди гёто. И если ты не примешь наших условий, нам придется пойти на столицу войной.

Если Демиан и репетировал речь, то прозвучала она неубедительно, будто он только что ее придумал. Знать засмеялась, и даже слуги позволили себе мерзко захохотать вместе с помпезными лордами. Амону не хватило решимости в голосе, как и злости, которую тот испытывал, но почему-то скрывал.

Смех Джованни прокатился раскатом грома:

– И ты серьезно в это веришь, мальчишка? – оскалился он. – Вы многого не знаете. Империя уже моя, и я не собираюсь уступать трон какому-то слизняку, возомнившему, что семья Амон еще имеет вес в обществе. Глупости. Запад уже признал меня императором, а на очереди ждет Восток.

– Каким образом?! – Лоурен, чья храбрость оказалась сильнее здравомыслия, встала на защиту Демиана, в то время как я потерялась в каком-то дурмане, борясь со своими страхами. Мой взгляд опустился на грязные пятна подола ее платья.

– А вы разве не слышали? – самодовольно фыркнул лорд. – Буквально на днях семью Вайлон постигло несчастье, и место хозяина Запада занял его советник.

– Твой друг, – внезапно заключил Морокеи. – Я прав?

– Сегодня вечером та же участь ждет семью Теган на Востоке, – публика взорвались овациями одобрения, а Джованни хищно прищурил глаза. – Ты ведь Ортакор, мальчишка? Радуйся, что твой отец вовремя покинул город, но надолго его не хватит.

– Моя армия раздавит тебя прежде, чем ты шагнешь на Южные земли! – с вызовом бросил юноша, но внимание лорда уже переключилось на кого-то позади меня.

– Что же касается тебя, – я обернулась – обращался он к Салазару. – То я, признаться, поражен. Столько выдержки, смелости, хитро провернутых авантюр… и ради чего это все? Ты переметнулся на светлую сторону или это всего лишь убедительная игра? – заметив вопросительные взгляды, обращенные на переводчика гёто, Джованни, насмехаясь, улыбнулся. – Никто не знает, я угадал? Ты все держал в секрете от своих друзей? Что же, тогда я сам сделаю всю грязную работу. Дамы и господа, – лорд поднялся с трона и развел руками, обращая к себе внимание и взывая к тишине. – Позвольте представить вам…

– Заткнись! – по лицу поплыл жар с таким же пылом, как и дрожь по рукам. Мне хватило наглости прервать императора на полуслове, и теперь толпа придворных поедала меня глазами.

– О, – изобразив удивление, Джованни не сдержал издевательского смешка. Лицемерно-ангельское лицо подхлестнуло мою ярость. – Это твой новый приятель? Как мило, что ты защищаешь его. А где же твои остроухие полукровки? Я так хотел познакомиться с ними лично, прежде чем рассказать о тебе множество интересных вещей.

Я промолчала, закусив губу. Мой взгляд был прикован к носкам грязных сапог, а пальцы болели от натуги, сжатые в кулаки. Старый наставник Келль говорил всегда смотреть врагу в глаза, но после общения с Марком и лупоглазым эльфом я открыла истину, что в глазах врага – только смерть.

– Присцилла, почему ты не смотришь на меня? Боишься? Ты не хочешь ничего мне объяснить? Нам всем. Или ты желаешь, чтобы я рассказал о тебе всю правду?

У меня засосало под ложечкой. Шестеренки скрипели в голове, но я не понимала, к чему он клонит. Знала лишь, что мы зря теряли время – обмена подарками не предполагалось, вина и эля не предлагалось. Лорд старательно затягивал разговор, но для чего? Что он задумал?

Напряжение в воздухе ощущалось физически. Из-за трона вышло несколько людей в черных одеяниях – то же происходило и в толпе. Эльфийский слух улавливал щелчки заряженных арбалетов у рядов стройных колон.

Салазар встал передо мной и закрыл своей спиной.

– Это уже переходит все границы, Джованни, прекращай свой спектакль. Время разговоров закончилось. Быть войне, и твоих людей никто щадить не станет.

Темнота сгущалась с потолка, закрыв богатые расписные узоры. Она заскользила по стенам, окнам, остерегаясь солнечных лучей, и клубилась черным дымом. Холод пополз по коже. Я вновь одернула Сола за рукав, но он был слишком занят.

– А вы уверены, что нам нужна война? – жестом лорд приказал людям в черных балахонах оттеснить придворных подальше от нашей компании. Послышались испуганные вздохи. – Сдавайтесь, и может быть, я позволю вам жить у себя во служении. Ортакор, хочешь быть моим личным водоносом?

Тени начали обретать очертания, руки, лица. Они явились мне такими же неосязаемыми, как Салазар в день изгнания из тела. Он еще думал, что у него темная душа? Смешно. Те, кто предстал предо мной, были чернее копоти. Среди прочих силуэтов главенствовала женщина. Она висела в воздухе прямо над троном. Жуткая, воинственная, некромантша тянула ко мне тощие руки. Сквозь дым проглядывались серые ребра, пустые глазницы и челюсть с отсутствующими зубами.

– Ты видишь меня? Хорошо, – шепот, повторивший слова женщины, пополз по ее прислужникам, еще более громкий, чем шум, создаваемый людьми. Их не видел никто кроме меня и не следил за плавными перемещениями.

Морокеи брызжал слюной от гнева, ему вторил Демиан. Салазар обнажил катану со страстным желанием вогнать ее в ближайшего мечника, Лоурен обхватила голову руками, но только чей-то крик смог заглушить их всех:

– Они нас всех сожрут!

И он принадлежал мне.

– Присцилла? – переводчик Мако встряхнул эльфийку за плечо. – Присцилла! Что ты видишь?

Девушка не откликалась. Насколько мог судить Демиан, ее взгляд метался по потолку, словно видела она там не только расписные узоры давно ушедших художников.

– Я тоже это чувствую, – выдохнула Лоурен. Глаза ее, большие и светлые, исказились от испуга. – Их слишком много.

– Уходим! – завопил Мако, и в этот момент раздался свист выпущенных стальных болтов, резко впившихся в ковер у императорского постамента. Амон чудом уберег магессу от удара – также несказанно повезло Присцилле и Морокеи, которых пареводчик-гёто успел оттолкнуть в сторону.

Демиан бежал из тронного зала как в день гибели старшего брата. Те еще воспоминания. Ноги цеплялись за складки ковра. Позади него, запыхаясь, бежала Лоурен – главной задачей было вытащить ее отсюда и самому при этом выжить. Мечники Джованни, бросившиеся за ними следом, встретили сопротивление южан и заморских бойцов. Скрестилась сталь, закричали люди. Ортакор бросился в битву одним из первых, но Раннох Д’Халья призывал всех к отступлению – враги только прибывали.

– Да начнется Великая охота! – воскликнул Джованни с явным наслаждением. – Убейте их всех! Всех, кроме эльфийки!

Стражники у бронзовых дверей не остались стоять в стороне; выставили вперед клинки и преградили единственный выход. Мако вырвался вперед. Ему хватило несколько секунд, чтобы нейтрализовать троих мужчин, а затем он громко закричал что-то на родном наречии, подгоняя соплеменников.

Коридор сменялся коридором. Эхо множества шагов предвещало погоню. Огненные брызги магических шаров врезались в голые стены над головами – маги, желающие присоединиться к всеобщему веселью, высовывались из каждого узкого проема. Их было в разы больше, чем думал Демиан на подходе к столице. Южане отстреливались от них бомбами из «радужной соли», но черные балахоны продолжали мелькать в свете каждого факела. Яркие вспышки молний, вихри льда, нагоняющие по полу и стенам, сгустки пламени. Приходить в Ортог было очень плохой идеей. Амон проклинал себя за детскую наивность и то, что подверг такой опасности Лоурен.

Он посмотрел на нее – замученная, она едва поспевала за ним, придерживая полы платья; волосы спутались, лицо покраснело, в глазах теснилось горе.

– Их слишком много, – повторила магесса. – Они сильнее меня. Я ничего не могу сделать.

– Впереди! – послышался голос эльфийки.