Прямо к цели - Джеффри Арчер

Дэниел позвонил из Кембриджа в то утро, и Бекки не могла припомнить, когда еще он был таким разговорчивым и переполненным новостями. Сама же она, напротив, была не склонна к разговорам и обмену новостями, ибо до сих пор не могла понять, зачем старшему компаньону фирмы «Баверсток, Диккенс энд Кобб» понадобилось видеть ее по «довольно деликатному делу».

Она не могла поверить в то, что жена Баверстока решила вернуть буфет Чарлза Второго или хотела узнать дополнительные подробности о распродаже импрессионистов, но, поскольку волнение у нее всегда брало верх над оптимизмом, Бекки провела следующие двадцать шесть часов в ожидании худшего.

Она не стала докучать своим беспокойством Чарли, поскольку, зная Баверстока, была уверена в том, что если бы дело касалось и ее мужа тоже, то адвокат не замедлил бы пригласить их обоих. К тому же у Чарли и без нее хватало проблем.

Отказавшись от ланча по причине отсутствия всякого аппетита, Бекки приехала в адвокатскую контору за несколько минут до назначенного времени и сразу же была приглашена в кабинет Баверстока.

Коллега директор встретил ее такой теплой улыбкой, какой обычно встречают своих родственников, и предложил ей место напротив себя за большим столом красного дерева.

Баверсток, которому, на взгляд Бекки, было около пятидесяти пяти лет, с добродушным лицом и жидкими прядями седых волос, аккуратно разделенных посередине пробором, в темном пиджаке, жилетке, серых в полоску брюках и черном галстуке, ничем не отличался от любого из адвокатов, практиковавших в округе. Вернувшись на свое место, он посмотрел лежавшую перед ним подшивку документов и снял свои полукруглые очки.

— Леди Трумпер, — начал он. — Это очень любезно с вашей стороны, что вы пришли на встречу со мной.

За те два года, в течение которых они были знакомы, он ни разу не обратился к ней по имени.

— Я перейду прямо к делу, — продолжал он. — Одним из моих клиентов был покойный сэр Раймонд Хардкасл. — Бекки удивилась, почему он никогда не упоминал об этом прежде, и уже собиралась возмутиться, когда Баверсток поспешно добавил: — Но спешу заверить, что миссис Трентам не является и никогда не являлась клиентом этой фирмы.

Бекки не стала скрывать своего облегчения.

— Должен сказать также, что я имел честь служить сэру Раймонду на протяжении тридцати лет и фактически считал себя не только его юридическим советником, но к концу его жизни и близким другом тоже. В дальнейшем, когда вы услышите все, что я хочу сказать, эта информация может оказаться уместной.

Бекки кивнула, все еще ожидая, когда Баверсток перейдет к делу.

— За несколько лет до своей смерти, — продолжал адвокат, — сэр Раймонд составил завещание. В нем он поделил доход от своего имущества между своими дочерями — доход, который значительно возрос после его смерти, должен я заметить, благодаря расчетливому вложению капитала с его стороны. Старшей из них была мисс Ами Хардкасл, а младшей, как вы знаете, является миссис Джеральд Трентам. Доход от имущества был вполне достаточным для того, чтобы обеспечить им условия жизни, к которым они привыкли при жизни отца. Однако…

«Доберется ли он когда-нибудь до существа дела?» — думала про себя Бекки.

— …сэр Раймонд мудро рассудил, что дивиденды от акций, которые он вложил в фирму своих главных конкурентов, должны оставаться нетронутыми. Видите ли, леди Трумпер, сэр Раймонд считал, что среди членов его семьи нет достойного преемника, способного заменить его на посту председателя фирмы Хардкаслов. Ни одну из своих дочерей и ни одного из внуков, на которых я остановлюсь позднее, он не считал способными руководить открытой акционерной компанией.

Адвокат снял очки, протер их платком, который вынул из верхнего кармана пиджака, и критически осмотрел линзы, прежде чем снова вернуться к делу.

— Сэр Раймонд, таким образом, не тешил себя иллюзиями в отношении своих родных и близких. Его старшая дочь, Ами, была мягкой и застенчивой дамой, которая самоотверженно ухаживала за ним все последние годы. После смерти сэра Раймонда она переехала из дома Хардкаслов в маленький отель на побережье, где и скончалась в прошлом году.

Свою младшую дочь, Этель Трентам, — продолжал он, — сэр Раймонд считал, как бы тут помягче выразиться, утратившей чувство реальности и порвавшей со своими корнями. Как бы там ни было, я знаю, что особенно его огорчало отсутствие у него сына, поэтому, когда родился Гай, все его надежды на будущее были связаны с ним. С этого дня он ничего не жалел для него. Впоследствии он обвинял себя в его падении. Эту ошибку он не стал повторять с рождением Найджела, к которому он не питал ни привязанности, ни уважения.

Однако нашей фирме было поручено держать сэра Раймонда в курсе всего происходившего с членами его семьи. Поэтому, когда капитан Трентам несколько неожиданно подал в отставку с военной службы в 1922 году, нас попросили постараться выяснить подлинную причину его ухода из полка. Сэр Раймонд, конечно же, не поверил рассказу своей дочери о выгодном месте на австралийской бирже скота и одно время даже намеревался направить меня в Австралию для выяснения обстоятельств. Затем Гай умер.

Бекки хотелось подзавести Баверстока, как граммофон, и перевести его на более высокую скорость, но она была уверена, что никакие ее слова не заставят его ускорить свой темп.

— В результате расследования, — продолжал Баверсток, — мы пришли к убеждению — и здесь, леди Трумпер, я должен извиниться, если буду не совсем деликатен, — что отцом вашего ребенка является Гай Трентам, а не Чарлз Трумпер.

Бекки склонила голову, и Баверсток еще раз извинился, прежде чем продолжить.

— Сэру Раймонду, однако, необходимо было убедиться в том, что Дэниел действительно является его правнуком, и с этой целью он дважды посетил колледж Святого Павла, где учился мальчик.

Бекки смотрела на старого адвоката широко раскрытыми глазами.

— В первом случае он наблюдал за мальчиком во время его выступления в концерте, где тот исполнял Брамса, если я правильно помню, а во второй раз присутствовал во время награждения Дэниела Ньютоновской премией по математике в День основания колледжа. Я уверен, что вы тоже присутствовали в этих случаях. Оба раза сэр Раймонд старался, чтобы мальчик не знал о его присутствии. После второго посещения сэр Раймонд окончательно убедился в том, что Дэниел его правнук. Боюсь, что все мужчины в этой семье отличаются характерным для Хардкаслов подбородком, не говоря уже о привычке переминаться с ноги на ногу в возбужденном состоянии. На следующий день сэр Раймонд соответствующим образом изменил свое завещание.

Адвокат взял со стола бумагу, перевязанную розовой лептой, и медленно развязал ее.

— Я был уполномочен, мадам, зачитать вам соответствующие положения его завещания в любое время по своему усмотрению, но не раньше, чем накануне тридцатилетия Дэниела. Тридцать лет ему исполняется в следующем месяце, если я не ошибаюсь.

Бекки кивнула.

Баверсток медленно развернул неподатливые листы пергамента.

— Я уже объяснил вам, как сэр Раймонд распорядился своим имуществом. Однако после смерти мисс Ами все доходы по процентам от опеки над ним поступают к миссис Трентам, и теперь они составляют почти сорок тысяч фунтов в год. Насколько мне известно, сэр Раймонд ничего не предусматривал для своего старшего внука Гая Трентама, но после его смерти это перестало иметь какое-либо значение. В отношении второго внука, Найджела Трентама, он оставил небольшое распоряжение. А сейчас я приведу вам точные слова сэра Раймонда по поводу его правнука, — сказал он, глядя в завещание. — «Выполнив все другие обязательства и расплатившись по счетам, я оставляю усадьбу и поместье мистеру Дэниелу Трумперу, все доходы от которых начнут поступать к нему после смерти его бабушки, миссис Джеральд Трентам».

Теперь, когда адвокат добрался наконец до сути дела, Бекки сидела, словно пораженная молнией. Не дождавшись ответной реакции, адвокат вновь обратился к лежавшим перед ним бумагам.

— Я считаю необходимым добавить при этом, что мне известно, как было известно и самому сэру Раймонду, о тех страданиях, которые причинены вам со стороны его внука и его дочери, поэтому я должен уведомить вас о том, что, хотя завещанное вашему сыну имущество является значительным, оно не включает ферму в Ашхерсте и дома на Честер-сквер, которые после смерти мужа перешли в собственность к миссис Джеральд Трентам. Не входит в него и пустующий участок земли в центре Челси-террас, который не является частью поместья сэра Раймонда. Однако все остальное, что находилось в его собственности, в конечном итоге будет унаследовано Дэниелом, но не раньше, чем миссис Трентам отправится в иной мир.

— Ей известно все это?