Английский для миллионера (СИ) - Корсарова Варвара

– Не буду, – он кашлянул и выпрямился, и стал самим собой – потрепанным, немного грязным, но вполне представительным Петром Аркадьевичем. – Продолжим разговор?

– Что еще ты хочешь мне сказать? – она скрестила руки на груди и нахмурилась.

Она ругала его, но испытывала не столько гнев, сколько восхищение.

Ух он какой, оказывается, ее Петя!

Вместо ответа он схватил ее за плечи, моментально развернул, как в вальсе, и прижал к стене. Потом приблизил к ней лицо вплотную и попросил охрипшим голосом:

– Марианна, поехали домой? Пожалуйста. Я обещаю, что буду хорошо себя вести. Я не знаю, что еще тебе пообещать. Ну хочешь, я продам свою компанию и устроюсь в школу учителем труда? Помнишь, как ты меня представляла? Тогда мы будем на равных. А хочешь, открою для тебя частную школу, и ты будешь директором? Прости, что обещаю тебе такие… материальные вещи. Я пока не умею создавать сказку, как ты. Я ведь не волшебник, я… – он запнулся, не зная, как закончить.

– ...Я только учусь, – подсказала Марианна. От его близости у нее начала кружиться голова, но она не сбилась с учительского тона и продолжила его отчитывать.

– Попробую говорить с тобой твоим языком. Давай-ка установим кое-какие правила, раз ты их так любишь. Первое: ты никогда не пытаешься показать свое превосходство. Не говоришь со мной пренебрежительно. Учишься говорить с другой интонацией. Прислушиваешься к моему мнению. Как ты думаешь, это у тебя это получится?

– Конечно, – кивнул он, пожирая ее глазами. – Я и так стараюсь. Но надо записать все по пунктам. На каждый день. Если нарушу какой-то пункт, ты сделаешь мне строгий выговор. И прямо укажешь, что я делаю не так. А не будешь себе придумывать про меня разные страшные вещи. Как думаешь, это у тебя получится? Когда дело касалось Даши, у тебя получалось.

– Я что, должна тебя все время контролировать? Воспитывать? Еще скажи, зонтиком лупить? – она попробовала отцепить его руки и освободиться. – Ты сам не сможешь быть чуточку мягче и нежнее?

– Именно так. Воспитывать. Партнеры всегда друг друга воспитывают, а как же иначе?

– Ты взрослый человек! Как воспитывать взрослого?

– Хорошо, не воспитывать. Назовем это иначе. Подсказывать. Определять границы. Помогать становиться лучше. Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Как равные. Так пойдет?

– Как равные не получится. Воспитание – это всегда отношения между взрослым и ребенком. А значит, ты опять начнешь играть со мной в строгого начальника.

– Не начну. Каждый взрослый бывает иногда ребенком. Я вот сегодня попробовал и мне понравилось.

– Да уж. Ты точно вел себя как дитя неразумное.

– Ты тоже умеешь делать выговоры, как строгая начальница. Делай это почаще. Буду только рад. Думаю, ты быстро войдешь во вкус.

– Но… – у Марианны были еще возражения, но озвучить она их не успела. Петр обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. Поцелуй был и нежный, и властный, и умоляющий…

Петр оторвался на миг и легко прошептал ее имя, и Марианна не смогла сопротивляться. Она обняла его за шею и приоткрыла губы, принимая его поцелуй.

...Но спустя секунду решительно оттолкнула его.

– Все же как-то не очень радостно выглядит эта картина, – сказала она, переводя дыхание. – То, что ты описал, похоже на какой-то план учебно-воспитательной работы с целями и задачами.

– Мы включим в этот план еще несколько пунктов, – сказал Петр, касаясь ее подбородка, чтобы она не отвернулась. – Как насчет свадьбы в Будапеште? Или в Вене? Или предпочитаешь тропическую страну? Дополнительным пунктом – планы на ближайшие годы. Кофе в постель, прогулки на лыжах по лесу вокруг усадьбы, чтение вслух перед сном, танцы по выходным, посиделки у камина с глинтвейном, и столько поцелуев в день, сколько получится. Можешь добавить все, что хочешь, по своему усмотрению. На свете столько чудесных вещей, которые мы будем исследовать вместе! А, чуть не забыл. Еще пункт: брат и сестра для Даши. С локонами-спиральками и кожей цвета кофе с молоком.

– Однако умеете вы вести переговоры, Петр Аркадьевич… – пробормотала Марианна, мысленно улыбаясь до ушей. – И какие же штрафы полагаются за невыполнение условий договора?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Самые строгие. Например, такие…

И он покрепче прижал ее к стене и поцеловал так, что Марианна поверила – по правилам или без, но все у них сбудется, и даже больше того, что было обещано.

Эпилог

Год и два месяца спустя

Марианна внимательно смотрела на телевизионную панель, где полуголая блондинка раскачивала бедрами и извивалась, как уж на сковородке. Перед блондинкой стоял стул, с которым она выделывала бесстыдные вещи. Из динамиков лилась сладострастная музыка.

Повторять движения за блондинкой было непросто. Несмотря на обманчивую легкость движений, инструкторша была неутомимой и безжалостной к своим виртуальным ученикам. А Марианна была не в лучшей форме и никак не могла ухватить ритм и драйв. Ее нынешнее состояние сбило у нее все настройки.

После десяти минут бестолковых вихляний, она попробовала повторить особо заковыристый изгиб в полуприседе со взмахом ноги, но у нее закружилась голова, а под ложечкой засосало. Она пошатнулась и потеряла равновесие. Ножка антикварного стула стиля «шератон» крякнула и переломилась, Марианна по инерции сделала несколько шагов в угол комнаты и со всего размаха налетела на столик. Где, к несчастью, стояла фарфоровая Коломбина девятнадцатого века. Статуэтка упала на пол и рассыпалась осколками.

– Shit, shit, shit! – выругалась Марианна, поставила видео на паузу и хотела было метнуться на кухню за совком, но услышала в коридоре знакомые шаги. Тогда она торопливо приподняла край ковра, замела под него ногой осколки и выпрямилась, как ни в чем не бывало.

В гостиную зашел Петр, глянул на экран, где застыла блондинка враскоряку, и вздохнул.

– Марианна, опять твои танцы? Побереглась бы. В твоем состоянии это опасно.

– Неопасно, – огрызнулась Марианна – она стала ужасно раздражительной в последнее время. – Мне лучше знать, какое у меня состояние! Пока я не стала толстая как бочка, я буду танцевать. Да и потом тоже буду. На девятом месяце. Только попробуй мне запретить.

– Даже пробовать не буду! – Петр поднял обе руки, сдаваясь. – Танцуй на здоровье. Только поосторожнее. Без прыжков. Что это за танец, кстати?

– Эротический танец со стулом. Сам спасибо скажешь, когда я его освою.

– Хм, – Петр критически изучил экранную блондинку, потом перевел взгляд на трехногий антиквариат на полу – четвертая ножка торчала обломком. – Может, тебе лучше взять офисный стул? Он хотя бы крутится и ездит на колесиках. Хотя нет, забудь. Это куда более травмоопасно.

Он подошел к Марианне, стиснул ее и поцеловал – сначала в щеку, потом в губы, а потом в шею. Марианна сердито выкрутилась из его объятий – ее все сильнее подташнивало, и нежностей совсем не хотелось. Нужно позавтракать и принять витамины. Тогда станет легче.

Петр покорно отпустил ее отошел на шаг. Недоуменно вздернул брови, прислушиваясь к хрусту, потом озадаченно потопал ногой по ковру. Нагнулся, приподнял край ковра и печально присвистнул:

– Мне нравилась эта статуэтка, – заметил он с грустью. – Лучше бы ты расколошматила вон того синего космонавта. Он улыбается, как идиот. Меня это раздражает.

– Космонавта в следующий раз, ладно? Я падала, мне некогда было выбирать, кого колошматить.

– Аргумент принят. Схожу за веником и совком.

Марианна устыдилась.

– Я сама, Петя, не надо… прости, мне правда жаль. Больше не буду танцевать в гостиной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Я установлю панель внизу, в тренажерном зале. И давай ты будешь звать меня, когда захочешь танцевать. Чтобы я подстраховал.

– Ладно, – не стала спорить Марианна. – А это у тебя что?

Она заметила баночку, которую он поставил на столик у двери.

– Набрал тебе первой смородины. Будешь?