Точка обмана - Дэн Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скорчившийся на крыше тонущего подводного аппарата Толланд похолодел от внезапного ужаса. Рейчел Секстон не сможет выбраться из «Тритона».
А на глубине двух тысяч футов быстро опускался на океанское дно тяжело нагруженный боеприпасами вертолет «Кайова». Его тянули вниз сила притяжения и неумолимый водоворот течения. Тело пилота в кабине уже утратило человеческий облик, раздавленное огромным давлением.
Вращаясь, вертолет погружался на дно вместе с закрепленными в своих гнездах ракетами «хеллфайер». На океанском дне, словно раскаленная докрасна посадочная площадка, его ожидал купол океанской магмы. Накрытый трехметровой «крышкой» донной породы, при температуре в тысячу двести градусов по Цельсию кипел котел вулкана, готовый в любую минуту взорваться.
ГЛАВА 128
Толланд стоял на кожухе двигателя «Тритона» по колено в воде, ломая голову над тем, как вызволить Рейчел.
Главное — не дать батискафу затонуть!
Он оглянулся назад, на «Гойю», раздумывая, нельзя ли как-нибудь закрепить трос, чтобы с его помощью удерживать «Тритона» у поверхности. Нет, невозможно. Батискаф отнесло уже ярдов на пятьдесят. А кроме того, на мостике, словно римский император, стоял с пулеметом в руках Пикеринг, точно разыгрывая сцену в Колизее.
«Думай! — приказал себе океанограф. — Почему батискаф тонет?»
Механика «Тритона» была удивительно несложной: балластные баки, наполняясь воздухом или водой, обеспечивали движение аппарата или вверх, или вниз, ко дну.
Сейчас они стремительно заполнялись водой.
Но этого не должно происходить!
В каждом из балластных баков имелись отверстия — сверху и снизу. Нижние отверстия, называемые «водными», всегда оставались открытыми, а верхние, «вентиляционные», могли быть закрытыми или открываться для того, чтобы выпустить воздух и впустить воду.
Сейчас верхние отверстия были открыты. Толланд не мог понять почему. Он потянулся через уже погрузившуюся крышку батискафа и под водой провел руками по верху балластных баков. Вентиляционные отверстия были закрыты. Но пальцы тут же нащупали кое-что иное. Отверстия от пуль.
Когда Рейчел прыгала с батискафа, Дельта-1, стреляя в нее, пробил балластные баки. Не долго думая океанограф нырнул и заплыл под аппарат, тщательно обследуя основной балластный бак — противовес. Англичане называют его «подводным экспрессом». Немцы — «свинцовыми сапогами». В любом случае смысл ясен. Противовес, наполняясь, тащит аппарат прямиком вниз, ко дну.
Проведя рукой по баку, Толланд нащупал несколько пулевых отверстий. Он чувствовал, как стремительно набирается внутрь вода. Хотел этого Толланд или нет, «Тритон» готовился пойти ко дну.
Сейчас он находился уже на три фута ниже поверхности воды. Передвинувшись к его передней части, Толланд прижал лицо к окну и заглянул внутрь. Рейчел стучала в стекло и кричала. Страх, звучавший в ее голосе, лишал Майкла сил. На какое-то мгновение он вновь увидел себя в мрачной больничной палате, где умирала любимая им женщина, и помочь ей он ничем не мог. Плавая перед тонущим батискафом, Майкл сказал себе, что еще раз такого вынести не сможет.
Шейла тогда прошептала, что он должен продолжать жить. Но он не хотел больше жить один. Ни за что.
Толланд начал задыхаться, но, несмотря на это, не поднимался на поверхность, а оставался под водой, рядом с Рейчел. Каждый раз, когда она начинала стучать в стекло, Толланд слышал журчание воздушных пузырьков и видел, что аппарат погружается еще глубже. А Рейчел кричала что-то насчет воды, проникающей по краю окна.
Батискаф протекал.
В этом тоже виноваты пули? Сомнительно. Легкие не выдерживали, и Толланд собрался подняться на поверхность, чтобы вздохнуть. Вытянувшись вертикально, он одновременно провел ладонью по поверхности окна. Неожиданно пальцы зацепили выбившуюся часть прокладки. Очевидно, при падении оказался поврежденным окружающий стекло уплотнитель. Поэтому и появилась течь. Еще одна плохая новость.
Выбравшись на поверхность, Толланд трижды глубоко вздохнул, проясняя мысли. Набирающаяся в кабину вода лишь ускорит погружение подводного аппарата. «Тритон» и так уже опустился на пять футов ниже поверхности воды, и сейчас Майклу едва удавалось достать его ногами. Зато он чувствовал и даже слышал, как отчаянно Рейчел колотит в стенку.
В голову пришла только одна-единственная мысль. Если нырнуть к двигателю «Тритона» и соединить его с баллоном, содержащим сжатый воздух, то можно попробовать «надуть» бак-противовес. И хотя эксперимент будет по большому счету бессмысленным, он позволит «Тритону» удержаться на поверхности еще минуту-другую, до тех пор, пока дырявые баки снова не заполнятся водой.
А что тогда?
Не имея других вариантов, Толланд приготовился нырнуть. Вздохнув как можно глубже, он растянул легкие куда более их обычного размера, до болезненного состояния. Чем больше емкость легких, тем больше кислорода и тем дольше можно находиться под водой. Но пока Майкл стоял, пытаясь раздуться до невероятных размеров, в голову ему неожиданно пришла странная мысль.
А что, если увеличить давление внутри самого батискафа? Ведь смотровое окно повреждено. Если давление внутри окажется достаточно высоким, может быть, стекло вылетит под его действием? Тогда останется лишь вытащить Рейчел.
Толланд выдохнул, вернув легким обычный объем. Секунду постоял, раздумывая, взвешивая шансы на успех. План кажется выполнимым. В конце концов, все подводные аппараты строятся с расчетом выдерживать давление только в одном направлении. Они должны противостоять огромной массе воды, давящей извне. Но внутри давление всегда остается низким.
Все воздушные клапаны «Тритона» были универсальными — с тем расчетом, чтобы сократить количество инструментов на борту. Поэтому Толланд мог просто укрепить насадку баллона со сжатым воздухом на регуляторе аварийной вентиляции, на правом борту батискафа. Повышение давления в кабине заставит Рейчел испытать сильную боль, но если все пойдет по плану, это спасет ее.
Толланд снова глубоко вдохнул и нырнул.
Батискаф теперь находился на добрых восемь футов ниже поверхности воды, и течение вместе с темнотой затрудняло ориентацию. Нащупав баллоны со сжатым воздухом, Толланд быстро подсоединил шланг и приготовился подавать воздух в кабину. Взявшись за переключатель, он взглянул на ярко светящуюся предостерегающую надпись: «Осторожно: высокое давление — 3000 атмосфер на квадратный дюйм».
Толланд повторил про себя цифру. Оставалось надеяться на то, что смотровое окно не выдержит давления раньше, чем Рейчел.
Он еще раз быстро взвесил свой план. Потом наконец решился и открыл клапан. Шланг немедленно выгнулся от давления, и Толланд услышал, как воздух с огромной силой начал поступать внутрь батискафа.
Рейчел ощутила, как внезапно заболела голова. Открыла рот, чтобы закричать, но воздух с такой силой ворвался в легкие, что ей показалось, будто грудь ее разрывается. Глаза словно провалились внутрь черепа. Барабанные перепонки с трудом выдерживали резкий, раздирающий стук, помрачая сознание. Но самое страшное — боль непрерывно усиливалась. Инстинктивно пленница крепко закрыла глаза и зажала руками уши. Однако мучительная боль продолжала наступать.
Откуда-то теперь шел стук. Немного приоткрыв глаза, Рейчел увидела в темноте расплывчатый силуэт Майкла Толланда. Лицо его почти прижималось к стеклу. Он посылал ей какие-то знаки, просил что-то сделать.
Но что?
Она едва могла разглядеть его в темноте. Зрение пропадало, так как глаза с трудом выдерживали огромное, неумолимо возрастающее давление. Но она сознавала, что теперь ее окружает кромешная тьма — «Тритон» погрузился настолько глубоко, что до него перестал доходить даже свет подводных огней «Гойи». Осталась лишь черная бездна.
Толланд распластался по стеклу кабины и безостановочно бил в него кулаками. Легкие все настойчивее молили о глотке воздуха, и он понимал, что должен срочно подняться на поверхность.
«Толкай стекло!» — пытался сказать он Рейчел.
Он слышал, как свистит, вырываясь из щели, воздух, видел поднимающиеся пузырьки. Майкл провел пальцами по краю стекла, пытаясь снова обнаружить поврежденный участок прокладки, неровность, за которую можно зацепиться. Нет, он потерял то место.
Кислород в легких закончился. Толланд стукнул в стекло последний раз. Он ничего уже не видел внутри. Было слишком темно. Собрав последние силы, он крикнул:
— Рейчел… толкни… стекло…
Слова его утонули в бульканье воды.
ГЛАВА 129
Рейчел казалось, что ее голову ломают на части какими-то средневековыми пыточными инструментами. Стоя на коленях, согнувшись возле сиденья, она чувствовала, как неумолимо подступает смерть. Силуэт в окне пропал. Стук прекратился. Темно. Толланд ушел. Бросил ее.
Свист сжатого воздуха, поступающего откуда-то сверху, напомнил о ветре на леднике Милна. На полу кабины набрался целый фут воды. В голове завертелось сразу множество мыслей, воспоминаний и видений. Вспышками фиолетового света они пронзали мозг.
