Реформация. История европейской цивилизации от Виклифа до Кальвина: 1300—1564 гг. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он так и не смог полностью отказаться от мистического настроения, которое передалось ему от Мейстера Экхарта; он написал классику мистицизма в De visione Dei; а в философской защите таких видений (Apologia doctae ignorantiae) он придумал знаменитое выражение - "познанное невежество". Он отвергал схоластический рационализм, пытавшийся доказать теологию с помощью разума; все человеческое знание, считал он, относительно и неопределенно; истина сокрыта в Боге.83 В целом он отвергал астрологию; но, поддавшись заблуждениям своей эпохи, он предался некоторым астрологическим вычислениям и посчитал, что конец света наступит в 1734 году.84 На фоне жизни, наполненной церковной деятельностью, он не отставал от научной мысли. Он призывал к проведению экспериментов и более точных измерений; предлагал засекать время падения различных тел с разной высоты; учил, что Земля "не может быть неподвижной, но движется подобно другим звездам";85 Каждая звезда, какой бы неподвижной она ни казалась, движется; ни одна орбита не является точно круговой; Земля не является центром Вселенной, за исключением тех случаев, когда любая точка может быть принята за центр бесконечной Вселенной.86 Иногда это были разумные заимствования, иногда - блестящие аперчи.
В 1433 году Николай отправился в Базель, чтобы представить церковному совету притязания своего друга на архиепископскую кафедру Кельна. Его просьба не увенчалась успехом, но он воспользовался случаем, чтобы представить собору, враждовавшему в то время с папой, работу, имеющую большое значение для истории философии. Он назвал ее De concordantia Catholica, и ее главной целью было найти условия согласия между соборами и папами. Проводя сложную аналогию с живым организмом, он представлял Церковь как органическое единство, неспособное к успешному функционированию иначе, как через гармоничное сотрудничество своих частей. Вместо того чтобы сделать вывод, как это могли сделать папы, что части должны руководствоваться главой, Николай утверждал, что только Генеральный собор может представлять, выражать и объединять взаимозависимые элементы Церкви. В идеалистическом отрывке он повторяет Аквинского и Марсилия и почти плагиатирует Руссо и Джефферсона:
Каждый закон зависит от закона природы; и если он противоречит ему, то не может быть действительным законом.... Поскольку по природе все люди свободны, то всякое правительство... существует исключительно по согласию и воле подданных..... Обязательная сила любого закона заключается в этом молчаливом или явном согласии и договоренности.87
Суверенный народ делегирует свои полномочия небольшим группам, обладающим образованием или опытом для принятия или исполнения законов; но эти группы получают свои справедливые полномочия от согласия управляемых. Когда христианская община делегирует свои полномочия генеральному собору Церкви, именно этот собор, а не папа, представляет суверенную власть в религии. Папа также не может основывать свои притязания на законодательный абсолютизм на предполагаемом донации Константина, ибо эта донация - подделка и миф.88 Папа имеет право созывать общий собор, но этот собор, если признает его негодным, может справедливо низложить его. Те же принципы действуют и в отношении светских князей. Выборная монархия - это, вероятно, лучшее правительство, доступное человечеству в его нынешнем развращенном состоянии; но светский правитель, как и папа, должен периодически созывать представительное собрание и подчиняться его постановлениям".
Дальнейшая жизнь Николая стала образцом для прелатов. Став кардиналом (1448), он лично стал проводником католической реформации. В ходе напряженного путешествия по Нидерландам и Германии он провел провинциальные синоды, возродил церковную дисциплину, реформировал монастыри и женские монастыри, выступил против священнического наложничества, способствовал образованию духовенства и поднял, по крайней мере на время, уровень клерикальной и народной морали. "Николай Кусский, - писал на сайте ученый аббат Тритемий, - явился в Германии как ангел света и мира среди тьмы и смятения. Он восстановил единство Церкви, укрепил авторитет ее Верховного главы и посеял драгоценное семя новой жизни".89
К другим своим титулам Николай мог бы добавить титул гуманиста. Он любил древних классиков, поощрял их изучение и планировал напечатать для широкого распространения греческие рукописи, которые сам привез из Константинополя. Ему была присуща терпимость истинного ученого. В "Диалоге о мире", составленном в тот самый год, когда Константинополь пал под ударами турок, он ратовал за взаимопонимание между религиями как различными лучами одной вечной истины.90 А на заре современной мысли, когда растущая свобода интеллекта опьяняла, он писал здравые и благородные слова:
Познавать и размышлять, видеть истину глазами разума - это всегда радость. Чем старше становится человек, тем большее удовольствие ему это доставляет..... Как любовь - это жизнь сердца, так и стремление к знаниям и истине - это жизнь ума. Среди движения времени, ежедневного труда, недоумений и противоречий жизни мы должны бесстрашно поднимать взгляд к чистому небесному своду и стремиться к более прочному пониманию .... происхождения всего доброго и прекрасного, возможностей наших собственных сердец и умов, интеллектуальных плодов человечества на протяжении веков и чудесных творений окружающей нас природы; но всегда помнить, что только в смирении кроется истинное величие и что знание и мудрость приносят пользу лишь в той мере, в какой ими руководствуется наша жизнь.91
Если бы таких Николаев было больше, возможно, не было бы и Лютера.
ГЛАВА XIII. Завоевание моря 1492-1517
I. COLUMBUS
Судьбе было угодно, чтобы в наш век кто-то решился переплыть Атлантику, чтобы найти Индию или "Катай". Две тысячи лет легенды рассказывали об Атлантиде за морем, а более поздние мифы помещали за Атлантикой фонтан, воды которого даруют вечную молодость. Неудача крестовых походов заставила открыть Америку; господство турок в восточном Средиземноморье, закрытие или преграждение сухопутных путей османами в Константинополе и антихристианскими династиями в Персии и Туркестане сделали старые пути торговли между Востоком и Западом дорогостоящими и опасными. Италия и даже Франция могли цепляться за остатки этой торговли, несмотря на все препятствия в виде пошлин и войн, но Португалия и Испания находились слишком далеко на западе, чтобы заключать такие соглашения с выгодой для себя; их проблема заключалась в том, чтобы найти другой маршрут. Португалия нашла его вокруг Африки; Испании ничего не оставалось, как попытаться пробиться на запад.
Рост знаний уже давно доказал шарообразность Земли. Сами ошибки науки поощряли дерзость, недооценивая
