Играя свою собственную роль - Dabkey

Я кивнула и прислонилась к стене.

– Ты будешь в норме к вечеру? – Спокойно спросила Робин, когда окружающие опять отвлеклись от нас. – Если ты не хочешь идти…

– Все будет нормально, – быстро заверила я. – И, конечно, я хочу пойти. – Я не собиралась упускать шанс познакомиться с ее семьей.

– Прекрасно. – Робин улыбнулась одной из тех улыбок, которые, казалось, хранила специально для меня, и желание прикоснуться к ней стало почти невыносимым. Я моргнула и на мгновение отвела взгляд. Когда я снова повернулась к ней, Робин пристально смотрела на меня, очевидно, правильно истолковав мой взгляд. Ее глаза опустились к моим губам. – Пообедаем в трейлере, как закончим? – Хрипло спросила она.

Я быстро кивнула, пытаясь успокоить дыхание. Мариэль снова появилась из-за стены.

– Хорошо, давайте начнем. Занимайте свои места.

Я посмотрела на часы.

10:30.

Это будут длинные два часа.

* * *

На самом деле, это были бесконечные четыре часа, прежде чем нам позволили уйти на обед. И к тому времени 'обед', которого я так ждала, превратился лишь в страстный поцелуй в трейлере, прежде чем Робин должна была спешить обратно на студию 'ИЗ', чтобы начитать текст и встретиться с актерами. Затянувшиеся утренние съемки перекроили и мой график – в результате, Нейт не отпускал нас на выходные почти до восьми.

К тому времени, как я добралась домой, я была уставшей и измотанной, и некоторое время обдумывала идею – позвонить Робин и сказать, что я не могу прийти, – но все же отказалась от этого. Я приказала себе встряхнуться, приняла контрастный душ и переоделась. В сторону Санта Моники я выехала только в восемь тридцать, но к тому времени Робин, которая хотела прийти пораньше и немного пообщаться с семьей, уже давно уехала на вечеринку. Я позвонила ей, когда обнаружила, что опаздываю, и она сказала, чтобы я приезжала, как освобожусь. Утопив педаль в пол, я летела по трассе со скоростью под 180, надеясь, что в девять будет еще не слишком поздно.

Вечером августа в пятницу главная улица Санта Моники была забита до отказа, и мне с трудом удалось найти место для парковки в трех или четырех кварталах от ресторана. Я подняла крышу Твайлы и нервно поправила одежду, бросив последний взгляд на свой наряд – короткая блуза с длинным рукавом цвета клюквы с тонкой серебряной вышивкой по вороту, заправленная в простые, но модные рыжевато-коричневые брюки, широкий коричневый пояс и туфли на тонком пятисантиметровом каблуке. Переодеваться уже немного поздно, так что я молилась, чтобы мой наряд не оказался совсем 'не в ту струю', и чтобы я не выглядела такой же уставшей, какой себя чувствовала. Сделав несколько глубоких вдохов, я перешла улицу, обходя оставшиеся от недавнего дождя лужи, и направилась к ресторану, пытаясь вспомнить все, что Робин говорила о членах своей семьи. Я надеялась произвести хорошее впечатление, или хотя бы не совершить чего-нибудь, что поставило бы в неудобное положение меня или Робин.

Высокий спортивный 'шкаф' в ладно сидящем смокинге и с пришитой к лицу улыбкой встретил меня сразу за дверью. Он спросил мое имя и даже попросил показать удостоверение личности, перед тем как проверить список гостей и попросить меня подождать секунду, пока он что-то говорил в микрофон, прикрепленный к манжете. Получив какой-то ответ, он кивнул и передал меня другому 'шкафоподобному' мускулистому мужчине, которые проверил меня металлодетектором и попросил выключить свой сотовый, а также, если у меня при себе есть какая-то фото– или видеозаписывающая аппаратура, сдать ее на хранение на время вечеринки. Я уверила его, что ничего такого у меня с собой нет, и только после того, как он убедился, что мой сотовый выключен, мужчина механически пожелал мне приятного вечера.

Я покачала головой. Мне приходилось проходить через такие проверки безопасности несколько раз на различных индустриальных собраниях, но почему это понадобилось здесь… На верхних ступенях широкой лестницы я остановилась, заметив изменения, сделанные для вечеринки. Стены закрывали отрезы разноцветных тканей, свисающие с потолка, множество ламп создавали слегка дрожащий свет, так что казалось, будто ткань трепещет на ветру. Некоторые столики убрали или сдвинули, чтобы поставить большой фуршетный стол и бар у одной из стен. Джазовое трио играли в углу, и слегка перекрывали музыкой голоса людей.

Я была поражена, обнаружив, что в ресторане шумно и, по меньшей мере, сто человек стоят парами или маленькими группами, едят, разговаривают и выпивают в зале. И это Робин назвала 'что-то типа вечеринки'. Конечно, я не думала, что тут будет только ее семья, но и не ожидала увидеть столько людей; я была раздражена тем, что Робин этого не уточнила. Когда же я вгляделась в толпу, стали понятны и принятые меры безопасности – тут было множество знаменитостей: местные политики, спортсмены, музыканты, писатели и, конечно, несколько знакомых по кино и телевидению лиц, наряду с множеством богатых бездельников, разодетых в пух и прах… Мой наряд все же выглядел вполне подходящим, но в следующий раз, когда мы вместе пойдем на вечеринку, нужно будет задать Робин несколько наводящих вопросов; похоже наши представления о достаточной информации весьма различны.

Я высматривала Робин в толпе, и непроизвольно улыбнулась, заметив ее в дальнем конце зала, беседующей с парой, которую я не узнала. Она выглядела, как обычно, ошеломительно: волосы собраны наверх в искусный 'развал', обтягивающее черное платье с вырезами на шее и рукавах, сверкающее как мокрый гидрокостюм, предоставляло взглядам четкие линии плеч, высокую изящную шею и много загорелой притягательной кожи. Я заметила руку, небрежно отдыхающую на этой коже, обнимая плечи, и проследила взглядом до ее хозяина…

Джош.

Он стоял рядом с ней, смеялся с ней, и обнимал ее так, будто они – пара.

С моей женщиной.

«Спокойно, Тарзан»…

Я нахмурилась от того, что, увидев их вместе, на мгновение почувствовала укол ревности. «Для тех, кто больше не собирается быть парой для публики, они выглядят слишком 'вместе'», раздраженно подумала я. Но затем подавила раздражение, решив, что Джошу придется обуздать свое желание публично прикасаться к ней, либо мне придется обуздать свои неандертальские собственнические чувства.

– Кэйденс! – Воскликнул женский голос, когда я уже собиралась ударить Робин дубинкой по голове, взвалить на плечо и утащить к себе в пещеру. Рядом со мной стояла Софи, глядя на меня со знакомым обаянием. Она легко взяла меня за руки, расцеловала в обе щеки, а затем тепло обняла. Когда она отстранилась и посмотрела на меня, я нежно улыбнулась – я была рада видеть ее.