Иерусалим: три религии - три мира - Татьяна Носенко

Усилившаяся тенденция поправения израильского общества в связи с начавшейся второй интифадой заставляла Э. Барака ужесточать свои позиции. На совещании в египетском городе Таба, проходившем в конце января 2001 г., он предлагал разработать для Старого города некий «специальный режим» только для того, чтобы не допустить передачи Храмовой горы под полный суверенитет палестинцев или какого-либо исламского органа. Израиль при этом должен был установить свой суверенитет над Стеной Плача, Еврейским кварталом и Масличной горой. По сравнению с настроем израильского премьера в Кэмп-Дэвиде это, несомненно, было шагом назад.

С избранием в феврале 2001 г. А. Шарона израильским премьер-министром и сформированием нового правительства переговорный процесс с палестинцами фактически был прерван, хотя эпизодические контакты между Ш. Пересом, вошедшим в правительство в качестве министра иностранных дел, и Я. Арафатом продолжались. Если все предыдущие израильские лидеры считали необходимым продолжать переговорный процесс, несмотря на террористические акции, то А. Шарон полностью отказался от диалога в условиях палестинских нападений на израильтян. Пришедшая к власти в США администрация Дж. Буша в отличие от Б. Клинтона уклонялась от активной миротворческой роли, что еще больше развязывало руки А. Шарону.

Избранный А. Шароном курс в немалой степени способствовал развитию обстановки по пути эскалации военных действий и насилия. Причем Израиль задействовал все свое военное преимущество — и авиацию, и артиллерию, и танки. В геометрической прогрессии нарастало число военных столкновений между израильтянами и палестинцами, стремительно увеличивалось количество их жертв. К осени 2001 г. с обеих сторон погибло около 800 человек, причем палестинцев в четыре раза больше, чем израильтян.[416]

Шарон и его соратники и не пытались замаскировать свою неприязнь к Арафату. Израильская пропаганда немало потрудилась, чтобы в глазах всего мира Палестинская автономия выглядела как гнездо терроризма, а лидеры палестинцев как исключительно коррумпированные и продажные политиканы. Деятельность нового израильского правительства давала палестинцам, да и другим арабам основания для вывода, что поставлена цель полностью разрушить все соглашения Осло, а также сломать ПНА, если не уничтожить ее совсем, чтобы затем беспрепятственно продиктовать палестинскому населению схему решения всех проблем, отвечающую интересам Израиля. Такая перспектива только укрепляла палестинцев в стремлении оказывать сопротивление всеми доступными им средствами.

Иерусалим вновь превратился в прифронтовой город. Являясь своеобразным выдвинутым рубежом Израиля, он оставался более уязвимым, чем другие города, как объект для военных и террористических акций палестинцев. Еврейские кварталы, расположенные на оккупированных территориях, стали крайне опасными местами для жизни. Израильские власти вынуждены были оградить стеной из бетонных блоков район Гило в южной части Иерусалима, непосредственно примыкающий к арабской деревне Бейт-Джала и превратившийся в зону постоянных обстрелов со стороны палестинцев. Израильские службы безопасности рассматривают вопрос о строительстве заградительных сооружений длиной в 12 км в других районах города, граничащих с арабскими территориями. Иерусалим вновь может оказаться городом, разделенным стеной.

Жизнь в Старом городе, узкие улочки которого еще совсем недавно, в 90-е годы, были буквально запружены толпами туристов и паломников, теперь замерла. Исторический Иерусалим притягивал к себе до 90 % приезжавших в Израиль туристов. Теперь торговцы Старого города — арабы, евреи, христиане — потеряли основной источник своего дохода. Спад в туристической индустрии Израиля достиг в 2001 г. 60–70 % по сравнению с предыдущими годами.

Интифада нанесла большой удар по позициям палестинцев в Иерусалиме, завоеванным в период мирного диалога. Она дала израильским правым долгожданный повод для того, чтобы приступить к планомерной ликвидации арабской идентичности восточной части города. Не находя нужным скрывать эти намерения правительства, заместитель министра внутренних дел Г. Эзра окончательно расставил все точки над «i»: «Эхуд Барак хотел отдать палестинцам часть Иерусалима, и некоторые палестинцы уже считали, что Иерусалим принадлежит им. Мы придерживаемся другой точки зрения — не давать палестинцам ничего», — заявил он в одном из своих интервью прессе.[417]

Очередной террористический акт в самом центре Иерусалима 9 августа 2001 г., унесший жизни 15 израильтян, немедленно повлек за собой меры возмездия со стороны израильских властей. В восточной части города было закрыто 8 палестинских учреждений, включая совет по туризму и торговую палату. Целям утверждения безраздельного господства Израиля над Иерусалимом служат также разрушение так называемых «незаконных» построек палестинцев и открытие в арабской части новых израильских полицейских участков наряду с ликвидацией пунктов присутствия палестинских сил безопасности в тех пригородах Иерусалима, которые в соответствии с промежуточными соглашениями намечалось передать под палестинский контроль.

Самой большой потерей для палестинцев стал давно планировавшийся израильскими правыми захват особняка Ориент Хаус, считавшегося штаб-квартирой Палестинского движения сопротивления в Восточном Иерусалиме. Эта акция, сопровождавшаяся водружением над Ориент Хаус израильского флага вместо палестинского, была проведена с особо вызывающим размахом, чтобы нанести как можно более чувствительный удар по национальному достоинству палестинцев. Своей провокационностью она вызвала возмущение у израильтян, придерживающихся умеренных и левых взглядов. Израильские власти вывезли из особняка собиравшиеся десятилетиями под руководством Фейсала Хусейни ценнейшие архивы, в которых в том числе содержались сведения о захваченных палестинских землях в Иерусалиме, на Западном берегу и в Газе. В последние годы к ним добавились документы и материалы о собственности в районах Западного Иерусалима, принадлежавшей палестинцам до 1948 г., в которых бывшие владельцы-палестинцы видели единственную надежду на возможность получения компенсации за утраченное имущество.

Для многих палестинцев — жителей Восточного Иерусалима — закрытие Ориент Хаус стало своего рода этапной вехой, положившей конец мечтам о мире, которого можно достичь с помощью переговоров и соглашений. «Нам говорят: «Вы по-прежнему живете под оккупацией… Посмотрите на дом, где зародился мирный процесс. Он закрыт, вокруг него израильские солдаты, а над ним реет израильский флаг». Все это означает: «Прощайте мир и переговоры».[418]

Разочарование в правительственной политике и неуверенность в будущем царят и среди израильтян, живущих в Иерусалиме: «Все это продолжается и продолжается. Они стреляют. Мы отвечаем. Еще больше раненых. Еще больше погибших. Еще больше нападений… Мы все надеялись: Шарон, Шарон, но и он не может остановить этого», — говорят жители квартала Гило.[419] Такие далеко не оптимистические чувства испытывают жители Иерусалима — евреи и арабы — в преддверии второго столетия своего кровавого «состязания» за обладание Святым городом.

В результате «шестидневной войны» иерусалимские мусульмане и христиане, а также их важнейшие святыни впервые за всю историю Иерусалима оказались на территории, подконтрольной еврейскому государству. В новой политической ситуации и христианские иерархи, и мусульманское духовенство имели все основания серьезно опасаться за положение своих религиозных общин, памятуя о сложности взаимоотношений с евреями в предыдущие исторические эпохи, особенно в Святом городе во времена, когда им владели христиане и мусульмане.

Для израильтян, стремившихся всеми средствами легализовать «объединение» Иерусалима, политическая задача состояла в создании атмосферы нормального взаимодействия со всеми религиозными общинами. Тем не менее, уже в первые месяцы после «июньской войны» израильские власти пытались установить контроль над делами иерусалимских мусульман, в частности, внести изменения в мусульманскую судебную систему, чтобы приспособить ее к израильским законам, как это было проделано ими в мусульманских общинах на территории Израиля. В ответ на эти попытки, по инициативе иерусалимских нотаблей и на основе положений шариатского права о порядке управления делами общины в случае перехода ее под власть неверных, в Восточном Иерусалиме был воссоздан Высший мусульманский совет.[420] Организаторы нового мусульманского института, так официально и не признанного израильскими властями, провозгласили свою независимость, как от иорданского, так и от израильского законодательства. В функции совета входило руководство шариатскими судами не только в Иерусалиме, но и на всем Западном берегу, а также управление имуществом вакфа. В сфере образования мусульмане добились сохранения в школах иорданских учебных программ вместо израильских, в которых, с их точки зрения, уделялось недостаточно внимания арабскому языку, истории, культуре и изучению ислама.