Лермонтов: Мистический гений - Владимир Бондаренко

О той же встрече вспоминает и Юрий Самарин: "Я увидал его несколько лет спустя на обеде у Гоголя 9 мая 1840 года. Это было после его дуэли с Барантом. Он узнал меня, обрадовался; мы разговорились про Гагарина; тут он читал свои стихи — Бой мальчика с барсом ["Мцыри"]. Ему понравился Хомяков. Помню его суждение о Петербурге и петербургских женщинах. Лермонтов сделал на всех самое приятное впечатление. Ко мне он охотно обращался в своих разговорах и звал к себе. Два или три вечера мы провели у Павловых и у Свербеевых. Лермонтов угадал меня. Я не скрывался. Помню последний вечер у Павловых. К нему приставала К. К. П. [Каролина Карловна Павлова]. Он уехал грустный. Ночь была сырая. Мы простились на крыльце".

Литературный завоеватель и победитель Петербурга, ему чуждого, и родной Москвы в конце мая 1844 года отправился на Кавказ.

"Валерик"

Михаил Юрьевич Лермонтов в своей прозе предвидел дуэль с Мартыновым, лишь придал ей в книге иной, счастливый для себя финал. Предвидел он и ссылку на Кавказ. В повести "Бэла" он пишет: "Вскоре перевели меня на Кавказ; это самое счастливое время моей жизни. Я надеялся, что скука не живет под чеченскими пулями, — напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимания на комаров, — и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял последнюю надежду…"

Около месяца, в мае 1840 года, он пробыл в своей родной и любимой Москве. По пути на Кавказ на три дня он останавливается в Новочеркасске у своего бывшего командира генерала М. Г. Хомутова, который, как и другие его командиры, очень хорошо относился к поэту. Был бы он плохим офицером, то при всей его поэтической популярности и при всех связях рода Столыпиных в войсках его бы не уважали. Да и служил-то он на Кавказе в боевых условиях. Значит, было за что ценить офицера.

Выехав из Москвы в конце мая, лишь к 10 июня он добрался до Ставрополя, где находилась главная квартира командующего Кавказской линией. В свой Тенгинский пехотный полк, штаб которого был расположен в Анапе, поручик так и не поехал. Генерал-адъютант Павел Христофорович Граббе высоко ценил Михаила Лермонтова и как храброго офицера, и как поэта и позволял ему достаточно вольно служить на Кавказе. По просьбе поэта Лермонтов был прикомандирован к чеченскому отряду генерала Аполлона Васильевича Галафеева.

Он хвастливо заявлял в письме от 17 июня 1840 года своему другу Алексею Лопухину: "Завтра я еду в действующий отряд, на левый фланг, в Чечню брать пророка Шамиля, которого, надеюсь, не возьму, а если возьму, то постараюсь прислать к тебе по пересылке. Такая каналья этот пророк! Пожалуйста, спусти его с Аспелинда; они там в Чечне не знают индейских петухов, так, авось, это его испугает".

Жил Михаил Лермонтов, как правило, в Ставрополе. Но как только появлялась возможность, отправлялся в боевые операции, которые обычно начинались в крепости Грозной, участвовал в экспедициях в Малую и Большую Чечню, а также в походе в Темир-Хан-Шуру. В Ставрополе, как обычно, Лермонтов быстро оказался в центре проживающих в то время в городе ярких и незаурядных людей, собирающихся у капитана Генерального штаба барона И. А. Вревского, к тому же давних знакомых поэта. Это были Алексей Столыпин (Монго), Лев Сергеевич Пушкин, Сергей Трубецкой, Руфин Дорохов, доктор Майер, декабрист Михаил Назимов. Но Лермонтову светские развлечения порядком надоели.

В том же письме своему приятелю Алексею Лопухину накануне отъезда в отряд в боевую экспедицию 17 июня Лермонтов пишет: "Я здесь в Ставрополе, уже с неделю и живу вместе с графом Ламбертом, который также едет в экспедицию и который вздыхает по графине Зубовой, о чем прошу ей всеподданнейше донести".

Отряд выдвинулся 6 июля из крепости Грозная и после нескольких незначительных стычек принял бой у реки Валерик. 11 июля 1840 года на обширной территории от нынешнего Валерика, особенно в верхней части в районе Старого кладбища, между землями Валерик и Шалажи, у реки Гехи происходит яростное сражение между царской и чеченской армиями. Около семи тысяч чеченских бойцов встречают отряд царской армии. Горцами командовал наиб Ахбердил Мухаммед. Михаил Лермонтов в этом бою проявил себя опытным и храбрым бойцом. Как было написано в сводке генерала Галафеева своему начальнику генерал-адъютанту Граббе от 8 октября 1840 года: "Тенгинского пехотного полка поручик Лермонтов, во время штурма неприятельских завалов на реке Валерик, имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны и уведомлять начальника отряда об ее успехах, что было сопряжено с величайшею для него опасностью от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами. Но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнил возложенное на него поручение с отменным мужеством и хладнокровием и с первыми рядами храбрейших солдат ворвался в неприятельские завалы".

За свою храбрость в бою поручик Лермонтов был представлен к ордену. Но из списка награжденных рукой императора Николая I Лермонтов был вычеркнут. И в дальнейшем, когда уже за другие боевые действия его представляли к Золотой сабле, вновь, как говорится, награда не нашла героя. И как после этого двойного осознанного вычеркивания из списков награжденных за боевые заслуги считать, что неприязнь Николая I к поэту была выдумана советскими учеными. Обычно Николай I щедро награждал героев кавказских сражений. Поэт рвется в бой, в самые рискованные боевые экспедиции, а император пишет, чтобы Лермонтова держать строго в полку, в тылу, и не допускать ни до каких сражений. Он лишал поэта последнего повода для просьбы об отставке. Мало ли, Лермонтова бы легко ранили, и, уже как раненого, император вынужден был бы удовлетворить просьбу о его отставке. И, значит, поэт появился бы в Москве и Петербурге, основал бы свой журнал, продолжал бы возмущать народ своими стихами. Недопустимо.

Император не желал смерти поэта, он желал его тихого угасания в казарменной жизни, вдали от столиц. Вот как ответил граф Клейнмихель генералу Граббе:

"Милостивый государь Евгений Александрович!

В представлении от 5-го минувшего Марта № 458 ваше высокопревосходительство изволили ходатайствовать о награждении, в числе других чинов, переведенного 13-го апреля 1840 года за проступок л. — гв. из Гусарского полка в Тенгинский пехотный полк, поручика Лермонтова орденом св. Станислава 3-й степени, за отличие, оказанное им в экспедиции противу горцев 1840 года.