Выбор (ЛП) - Блэк Шайла

Почему они просто не крикнули о том, что намеревались вместе затащить ее в постель?

— Ребята…

— Я понимаю, — папа пригвоздил мужчин понимающим взглядом. — Я хотел бы поговорить со своей дочерью наедине.

— Конечно, — Сет поцеловал ее в висок, затем вышел из комнаты.

Бек сжал ее руку:

— Мы будем снаружи, если понадобимся.

— Закрой дверь, — её голос дрогнул.

Папа мог быть больным и слабым, но он все еще был ее отцом, и он собирался напрячь свои родительские мускулы.

Как только дверь захлопнулась, он жестом подозвал ее ближе.

Она приблизилась на дрожащих ногах:

— Папа…

— Ты понимаешь, что делаешь?

Не совсем.

— Я в порядке.

— Ты знаешь, чего они от тебя хотят?

Когда отец посмотрел на нее с таким потрясенным выражением лица, она не знала, что сказать. Она не хотела лгать ему, но и не хотела доводить его до сердечного приступа.

— Я знаю.

— Детка, ты не должна… позволять им извращать тебя…

— Я не позволю, — Хэвенли не хотела плакать. Она хотела быть сильной ради своего отца. Но она не могла вынести мысли о том, что он стыдится ее. — Я с ними, потому что я влюблена.

Отец долго молчал, потом протянул ей дрожащую руку:

— О… бу. Ты уверена? Готова ли ты связать себя с двумя мужчинами, которые уже много пожили и повидали мир и готовы остепениться? Потому что Бек и Сет именно такие.

Как все это понимают, кроме нее?

— Ты выглядишь удивленной. Это написано у них на лицах, — продолжил папа. — Они хотят навсегда остаться с тобой. Ты всегда говорила о путешествиях, приключениях и исследованиях. Я хочу, чтобы ты испытала эти вещи…

И она тоже этого хотела. Она всегда хотела этого.

— Я сказала им, что не могу делать это вечно, только на время.

— Ты милая девушка с мягким сердцем. Ты преданный ребенок, который остался со мной, потому что я нуждался в тебе все эти годы, когда ты должна была расправить крылья и улететь. Я так волнуюсь, что ты станешь для них такой же женщиной, что тебе никогда не удастся жить для себя.

— Папа…

— Обещай мне, что ты не позволишь этому случиться. — Его хватка была на удивление сильной. — Пообещай мне, что, прежде чем ты посвятишь свое будущее кому-либо или чему-либо, ты осуществишь те мечты, которые у тебя всегда были. Знакомься с людьми, знакомься с культурами, осмотри мир. Выясни, кто ты есть, прежде чем тебе придется выяснять, кто ты с кем-то другим. Если бы твоя мать сделала это, возможно, она бы осталась.

Что она могла сказать, когда подозревала, что он прав?

— Хорошо. Я обещаю. — Несмотря на то, что он с облегчением откинулся на подушки, она все еще чувствовала напряжение в его теле, в комнате, и так сильно хотела его ослабить. — Папа, они и пальцем не тронули меня прошлой ночью. На самом деле, они вообще почти не прикасались ко мне.

Это было не совсем так. Но они не принуждали ее к сексу. Ее отец умел читать между строк. «Надеюсь, это придаст ему немного душевного спокойствия».

— Это вопрос времени, бу. Они хотят тебя. Они намерены заполучить тебя. Это будет грязно, эмоционально и сложно. Я надеюсь, ты готова к этому.

Нет. Это чертовски напугало ее.

— Со мной все будет в порядке. Я обещаю. Мне нужно идти на работу. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Я первым делом проверю тебя утром, хорошо?

— Позаботься о себе, бу. Я люблю тебя.

Хэвенли прикусила губу, пытаясь взять себя в руки. Она беспокоила и разочаровывала его.

Она сменила один набор проблем на другой.

По крайней мере, при таком раскладе папа получал самую лучшую медицинскую помощь из всех возможных. Ее чувства значили гораздо меньше.

Поцеловав его в щеку, она послала ему самую яркую улыбку, на которую была способна.

— Я тоже тебя люблю.

Слезы текли, когда она, подойдя к двери и открыв ее, обнаружила, что Сет ждет в нескольких дюймах от нее, застыв на месте. Бек расхаживал по коридору, сжав кулаки.

Сколько они услышали?

— Спасибо, что привели меня сюда. Я готова отправиться на работу.

— С тобой все в порядке? — рискнул спросить Сет, на его лице было написано беспокойство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она не хотела говорить об этом, не была готова разобраться со своими противоречивыми чувствами.

— Я нормально.

Мужчины переглянулись. Никто из них ей не поверил.

— Пожалуйста. Я не могу опоздать.

Бек вздохнул:

— Мы пойдем. Но поговорим об этом позже.

— Абсолютно точно, — согласился Сет.

Поездка в пиццерию «Пеппи-И-Рони» прошла спокойно. С одной стороны, ей нужна была зарплата, и она была счастлива избежать наказания, которого они явно жаждали, хотя бы на время. Но она также предпочла бы провести вечер с Беком и Сетом. Черт возьми, ночь с ними. Ее отец прав: она не сможет откладывать их надолго. Но то, как она хотела их, эта мысль наполнила ее скорее пьянящим предвкушением, чем беспокойством. По отдельности они доставили ей такое удовольствие. Вместе… Она вздохнула. Она могла только воображать.

Но это был не просто экстаз, которого она ждала с нетерпением. Это как быть с ними, выражать свои чувства к ним, не беспокоясь о том, что она расстроит одного или другого. Наконец-то она сможет показать им, что любит их одинаково и честно.

Надеюсь, любви, которой она занималась с ними, будет достаточно.

Потому что будущее приближалось, и она ни черта не могла сделать, чтобы остановить его.

Глава 20

Пока Ривер маневрировал на своем грузовике в потоке машин, Бек приподнялся с заднего сиденья и привлек внимание мужчины в зеркале заднего вида:

— Тебе не нужно приглашать нас выпить пива, чувак. Что сделано, то сделано.

— Да, но я чувствую себя дерьмово из-за того, что не сказал вам, ребята, когда Хэвенли обратилась ко мне. Клянусь, я сказал ей попросить вас двоих сделать… эм… дело. Когда она отказалась, я должен был что-то сказать. Мне очень жаль.

Ривер казался раскаивающимся, каким ему, черт возьми, и следовало быть. Его извинений было достаточно, но, если покупка им нескольких бутылок пива очистит его совесть, прекрасно. По крайней мере, это отвлекло бы Бека от бесконечного мысленного воспроизведения предыдущего разговора Хэвенли и Эйбла в больнице. Они с Сетом оба подслушали. На горизонте маячили неприятности. Конечно, старик готовил их девочку к неизбежному, но перспектива выполнения ее обещания, прежде чем остепениться, чертовски беспокоила его.

Она не отказалась бы от предсмертного желания своего отца испытать жизнь и исследовать мир.

Их единственной надеждой было использовать каждое мгновение до того, как истерзанное тело ее отца сдастся, чтобы окружить ее, посвятить себя ей, утопить ее в удовольствии и подарить ей все приключения, с которыми она могла справиться. Они дали бы ей жизнь без монументальных обязанностей, с людьми, на которых она могла положиться. Они позаботились бы о том, чтобы у нее был миллион причин улыбаться. Они покажут, почему она должна пересмотреть свое будущее.

Бек надеялся, что этого будет достаточно.

Конечно, прошлой ночью они с Сетом уничтожили барьеры Хэвенли. Этим утром она открылась им больше, чем когда-либо. Но он знал эту девушку. Они разоблачили ее, не оставили ей места, чтобы спрятаться. Это была необходимость, конечно, но ей не нравилось чувствовать себя уязвимой, она сопротивлялась тому, чтобы полагаться на кого-либо. Если бы они с Сетом как можно скорее не заложили под нее прочный фундамент и не доказали, что она принадлежит им, она ушла бы быстрее, чем он успел бы моргнуть.

Проведя рукой по лицу, Бек попытался побороть страх.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

После быстрых остановок в квартире Сета и его доме, чтобы переодеться в чистую одежду, Бек взял несколько предметов первой необходимости на потом, а также толстый конверт от своего адвоката из почтового ящика. Он вскрыл его. Его соглашение о разводе. Чертовски вовремя. Хэвенли, возможно, еще не видела будущего с ним, но он собирался быть готовым, потому что намеревался убедить ее, что оно у них есть.