Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Подобная похвала из уст ангела наполнила все ее тело теплом, и в ее голосе, впервые после гибели города, прозвучала страсть:

— Как может кто-то почитать недостойного идола?

Снова возникла пауза. Задумчивый вздох, а затем ответ:

— Возможно, люди были обмануты. А возможно, они лицезрели божественность и поклонялись ей, считая достойной поклонения.

— Я не понимаю. — Ее брови в смятении сошлись над невидящими глазами. — Поклоняться можно только божеству, и нет других богов, кроме Императора.

Она услышала еще один вздох Ксафена. Капеллан снова заговорил, и теперь его слова звучали почти вкрадчиво:

— Ты в этом уверена, Кирена?

Глава 7

СОГЛАСИЕ

МЕЧИ ИЗ КРАСНОГО ЖЕЛЕЗА

КАРФАГЕН

Мир имел два названия, но значение имело только одно из них. Первое было в ходу у местного населения — этому имени было суждено в скором времени затеряться на страницах истории. Второе имя было присвоено завоевателями, и оно должно было сохраниться на века, словно выжженное клеймо, означавшее принадлежность мертвой планеты Империуму.

Шар вращался по орбите с медлительной грацией, напоминавшей о далекой Терре, и его голубовато-зеленая поверхность тоже могла принадлежать младшему собрату самого известного мира. Но океаны Терры высохли до дна за долгие столетия войн и тектонических сдвигов, а океаны Сорок семь — шестнадцать кишели организмами, приспособленными к жизни в соленой воде, и были так глубоки, что могли поразить даже воображение поэта. Возможно, в будущем этот мир был бы востребован, чтобы стать бастионом-метрополией вроде Терры, где земли уже не было видно под дворцами, замками и многолюдными башнями-ульями. Но сейчас его материки были окрашены в зелено-коричневый цвет девственных лесов и серо-белые краски горных хребтов. На континентах точками виднелись города из хрусталя и серебра со шпилями, пронзающими небо и опирающимися на смехотворно хрупкие фундаменты. Города соединялись между собой старинными торговыми путями — пульсирующими венами, по которым вместо крови перемещались грузы.

Таким был Сорок семь — шестнадцать, шестнадцатый мир, который была готова привести к Согласию Сорок седьмая экспедиционная флотилия.

Спустя четыре недели после того, как флотилия Несущих Слово покинула руины Кхура, корабли вошли в эту систему и рыскали вокруг Сорок семь — шестнадцать с угрожающей неторопливостью древних морских разбойников.

Серые боевые корабли восемь часов провели на орбите, не включая двигателей и ничего не предпринимая.

На девятый час все корабли охватило оживление. На капитанском мостике «Фиделитас Лекс», сопровождаемый Эребом и Кор Фаэроном, появился примарх. Оба Астартес вышли в боевом облачении: один в серой броне легиона, второй в грозных доспехах терминатора.

Пикт-трансляция в режиме реального времени передавала изображение на мостики всех остальных кораблей, и за возвращением своего примарха могли наблюдать тысячи и тысячи воинов.

В гранитно-серых блестящих доспехах, лишенных каких-либо украшений, Лоргар выглядел еще более величественно, а его кривая улыбка предвещала какие-то приятные известия, которыми примарху не терпелось поделиться со своими сыновьями.

— Я надеюсь, что вы простите мне столь долгое отсутствие. — Фраза закончилась сдержанным смешком. — И уверен, что вы с пользой провели время — в веселье и размышлениях.

Стоявшие вокруг него Астартес разразились смехом. Кор Фаэрон опустил взгляд ввалившихся глаз и мрачно усмехнулся. И даже Эреб слегка улыбнулся.

— Сыны мои, прошлое осталось в прошлом, и сейчас мы смотрим в будущее. — Серый кулак Лоргара сжимал рукоять крозиуса, непринужденно заброшенного на плечо. — Те воины, которые приписаны к другим экспедиционным флотилиям, вскоре получат возможность туда вернуться, но сначала мы обновим узы братства единого легиона.

Новый вал радостных возгласов пронесся по палубам сотни кораблей.

— Перед вами Сорок семь — шестнадцать. — Задумчивая улыбка Лоргара не исчезла, но выражение меланхолии лишило ее некоторой доли убедительности. — Мир чрезвычайной красоты.

Свободной рукой он провел по короткой каштановой бородке, еще почти щетине.

— Я не верю, что люди этого мира безнадежно заражены скверной, но, как мы все недавно видели, мои суждения подвергаются критике.

Снова смех. Кор Фаэрон и Эреб переглянулись, и их усмешки потонули в веселье легиона. Такое легкомыслие могло быть вызвано только желанием избавиться от воспоминаний об отвратительном унижении, и оба воина это прекрасно понимали.

— Все вы ознакомились с планом боевых действий, — продолжал примарх. — Первый капеллан и Первый капитан доложили мне, что лидеры орденов встречались сегодня утром, чтобы обсудить поставленные задачи и зоны высадки, так что я не стану тратить на это ваше драгоценное время. — Его сдержанная улыбка еще держалась на лице, но радости в ней не осталось. — Император пожелал, чтобы завоевания Семнадцатого легиона проводились более энергично. Если мир не удается быстро привести к Согласию, значит, он должен быть очищен до самого основания. Вот этим мы и займемся.

Эреб поднял крозиус, и в тот же миг между когтями перчаток Кор Фаэрона проскочила молния.

— Сыны мои, — улыбка повелителя легиона исчезла так быстро, словно ее и не было вовсе, — простите меня за слова, которые мне повелевает произнести долг.

Лоргар вскинул черную железную булаву и показал на планету, медленно вращающуюся на обзорном экране. На глазах легиона сильнейшие бури закружились по поверхности в медленном метеорологическом балете — флотилия перешла на низкую орбиту и нарушила движение потоков в слоях атмосферы.

— Несущие Слово, — сказал примарх, — убейте всех мужчин, женщин и детей этого погрязшего в ереси мира.

Кирена ждала, пока не поняла, что Аргел Тал не собирается продолжать рассказ. Только тогда она заговорила сама.

— И что дальше? — спросила она. — Вы так и сделали?

— Разве ты не почувствовала, как задрожал корабль, когда начался обстрел?

Капитан прошелся по комнате, и Кирене стало любопытно, шагает ли он просто так, чтобы отвлечься, или рассматривает те немногие личные вещи, которые у нее имелись.

— Я ни за что не поверю, что ты проспала все двенадцать часов, пока продолжалась орбитальная бомбардировка.

Кирена вообще не спала. Когда два дня назад взвыли сирены и комната содрогнулась, она поняла, что происходит. Боевые корабли Несущих Слово начали вторжение с артиллерийского обстрела, длившегося целый день. Иногда, когда мириады механических процессов совпадали по времени, главные батареи флагмана извергали зажигательные снаряды единым залпом. После этого у нее в ушах в течение полуминуты гремел гром, и это было мучительно: она стала не только слепой, но и глухой. Кирена, оказавшись в плену собственного воображения, падала на свою неудобную кровать и молилась, чтобы не ощутить на лице прикосновения незнакомых пальцев.

— Я не это имела в виду, — сказала она. — После обстрела с небес вы спускались на поверхность?

— Да. Мы высадились поблизости от единственного уцелевшего города. Его следовало уничтожить с земли, поскольку корабельные орудия были не в состоянии пробить оборонительный барьер.

— И вы… уничтожили целый мир за один день?

— Мы Легио Астартес, Кирена. Мы исполняем свой долг.

— Сколько же людей погибло?

Аргел Тал видел сводки авгуров. Они полагали, что в тот день было принесено в жертву около двухсот миллионов душ.

— Погибли все, — сказал капитан. — Все люди, обитавшие в этом мире.

— Я не понимаю, — сказала она, прикрыв невидящие глаза. — Все люди. Почему они должны были умереть?

— Некоторые культуры не желают меняться, Кирена. Если цивилизация основана на неверных принципах, бесполезно надеяться на спасение. Пусть лучше они сгорят, чем живут в нечестивости.

— Но почему они должны умереть? Какие грехи они совершили?

— Потому что так повелел Император. Все остальное не имеет значения. Эти люди отвергли наши предложения о мире, посмеялись над нашим намерением ввести их в состав Империума и открыто продемонстрировали тяжкий грех невежества, создав целые группы из искусственных структур. Производство фальшивой жизни, имитирующей человеческую, — это осквернение нашего рода, и такое нельзя оставлять безнаказанным.

— Но почему?

Эти два слова в последние дни стали для Кирены почти мантрой.

Аргел Тал вздохнул:

— Тебе известна старая пословица: «Суди человека по его вопросам, а не по ответам»?

— Я ее слышала. Нечто подобное говорили и на Кхуре.

— В той или иной форме она в ходу по всей Вселенной. Это древнее изречение с Терры. А есть и колхидский эквивалент: «Благословен разум, в котором нет места сомнениям».