Алоха из ада - Ричард Кадри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я даже не уверен, что больше хочу убивать Мейсона. Мне хочется насильно накормить его зельем бессмертия Видока. Тогда я сделаю с ним то, что он сделал с Джеком. Он может висеть на цепи на балконе, кусок сырого красного мяса, вращающийся на ветру миллионы лет.
— Ты в порядке? — спрашиваю я Элис.
Она кивает.
— Где Нешама?
Она качает головой.
— Мёртв. Аэлита пришла с налётчиками. Она убила его и забрала кристалл. Затем доставила меня сюда.
Мейсон перебрасывает туда-сюда между ладонями Сингулярность.
— Знаешь, что это? — спрашивает он.
— Нет, — лгу я, — Но у меня такое ощущение, что тебе не захочется её разбивать.
Он улыбается.
— Значит, знаешь, что это.
— Я просто стараюсь не разбивать ничего, что ангелы крадут у божеств. Называй это фетишем.
— Он говорит, что это оружие, — произносит Элис.
Мейсон ловит Сингулярность размашисто, как жонглёр.
— Когда я не смог заставить ключ работать, Аэлита рассказала мне о Сингулярности. С тех пор это мой личный проект.
— Если хочешь всё разнести, то у тебя прямо здесь есть всё, что нужно. Давай, сделай это.
Он показывает кристалл.
— Этим? Она просто запустит другую Вселенную, и вся эта люди-против-Бога-и-монстров игра начнётся снова. Нет. Когда это место исчезнет, я не хочу, чтобы что-нибудь возвращалось.
— Нешама никогда не говорил, что Сингулярность может так сделать.
— Она не может. Я могу. Вот почему было так легко свалить, когда Бафомет повернул генералов против меня.
Мейсон кладёт Сингулярность в карман.
— Фокус в том, чтобы сдержать взрыв. Позволить ему случиться, но не дать обратно слиться в новую Вселенную.
— Как ты можешь это сделать?
Он становится позади Элис.
— Уравновесив Сингулярность божественным объектом. Скажем, свежей душой с Небес.
Он кладёт руки Элис на плечи.
— Её божественная искра усилит новый Большой Взрыв, так что новая Вселенная разнесёт сама себя на части ещё до того, как что-то сможет собраться в одно целое.
— Держу пари, что смогу вырвать тебе хребет ещё до того, как ты сделаешь что-то с Элис и этим гусиным яйцом.
— Мне не нужно много времени. Я лишь надеялся, что у меня есть ещё несколько минут до того, как ты доберёшься сюда.
— Где Аэлита? Неужели она бросила тебя в трудную минуту?
Он закатывает глаза.
— Глупая сука отправилась обратно на Небеса. Ты знаешь о её одержимости убийством Бога? Она добралась до Нешамы, но хочет того брата, что всё ещё на Небесах. Руаха.
— Она знает о Сингулярности всё, — говорит Элис, — Она сказала, что Руах рассказал ей.
— Зачем ему давать ей то, что может стереть всё, включая его самого?
Мейсон вытирает со щеки несколько пятен гидравлической жидкости.
— Очевидно, он считает, что нашёл способ пережить взрыв. Это невозможно, но он верит, и это дало мне то, чего я хотел.
— Итак, у тебя есть Элис, Сингулярность и большой нож. Но ты ещё ничего с этим не сделал. Как думаешь, что теперь будет?
— Я собираюсь взорвать бомбу, а ты собираешься попытаться остановить меня, что означает, что один из нас убьёт другого. Или мы убьём друг друга.
— Я голосую за первый вариант.
— Я тоже.
Мейсон складывает руки вместе, словно в молитве. Что-то в потолке взрывается, осыпая меня белым порошком. Он хочет, чтобы мы вместе испекли печенье или до предела напичкать меня сибирской язвой? Комната превращается в воду, и я проваливаюсь сквозь неё.
Я просыпаюсь в нашей кровати в старой квартире. Я слышу, как Элис принимает душ в ванной. У меня лёгкий туман в голове. Я снова слишком много выпил прошлым вечером. Сегодня я приторможу. Мы останемся дома смотреть киномарафон Ардженто[279] и закажем пиццу.
Элис выходит из ванной, вытираясь полотенцем. Она голая. Подходит к кровати и протягивает мне полотенцу.
— Не вытрешь спинку? И волосы?
Она спрашивает так, будто мне трудно поводить полотенцем и руками по ней. Я наклоняю её вперёд и притягиваю к себе, осторожно вытирая полотенцем от поясницы до затылка. Я начинаю натирать полотенцем её волосы, и она прогибается назад, как щенок, которого чешут.
— Звонил Касабян, — говорит она. — Ваш маленький магический Круг собирается в десять у Мейсона.
— Им придётся долго ждать. Я не собираюсь возвращаться. Я выхожу.
Она оборачивается и прижимает меня к своей обнажённой коже.
— В самом деле? Я надеялась, что ты это скажешь. Мне не нравятся те люди. От Мейсона у меня мурашки по коже.
— У меня тоже. Я собираюсь позвонить нескольким знакомым Саб Роза и узнать, могут ли они помочь мне найти легальную работу. Никакой за рабочим столом, но и никаких апокалиптических штучек, с которыми мы играли в Круге. От них у меня плохие сны.
— От них, и от пива.
— Ты права. Нам нужно покупать пиво получше.
— Ты всегда знаешь, как всё исправить.
Элис толкает меня вниз и забирается сверху. Она наклоняется поцеловать меня, и её мокрые волосы касаются моего лица. Когда она снова садится, с её лицом что-то не так. Она превращается в маленькую брюнетку, и мы больше не в квартире, а в отеле «Бит», в комнате, полной сломанной мебели. Её лицо меняется на искажённое сочетание Кэнди и Элис. У меня в голове давит, будто какие-то руки разрывают меня изнутри на части. Я пытаюсь разобрать искажённое женское лицо, но не могу.
Моё зрение взрывается различными спектрами света. Я долго падаю, больше не видя света, но отдельные фотоны прокладывают себе путь в воздухе. Мои глаза резко распахиваются. Я лежу плашмя на заднице. Ангел взял управление и вытащил меня из галлюцинации Мейсона. Впервые за долгое время, я рад присутствию ангела.
— Проклятье. Можно мне шесть упаковок этой дряни до того, как я уйду? Это было забавнее «скорости дальнобойщика»[280], — говорю я.
Молитвенные руки в первый раз застали меня врасплох, так что, когда Мейсон загибает пальцы в новую комбинацию, я выставляю защитный экран. Его заклинание пролетает мимо меня и попадает в большие двойные двери кабинета. Те становятся белыми как кость и разваливаются на части, сухая древесина превращается в пыль ещё до того, как упасть на пол. Этот мудак чуть не попал в меня шаром времени. Я никогда этого не пробовал. Мне следует позаимствовать идею.
Я атакую Мейсона быстрой серией заклинаний, чередуя лёд и огонь, замораживая и нагревая его кожу, так что она раскалывается, как
