Великий парадокс, или Два почерка в Коране - Самир Алескеров

Среди джиннов, как и среди людей, есть праведники, есть и неправедные.

Джинны знали, что неправедные из них не спасутся бегством от Аллаха. А праведные, услышав звучание Корана, уверовали в Него. А тот, кто верит — не грозят ему обиды и притеснения.

Праведные среди джиннов пошли правильным путем, а обитель уклонившихся — геенна. Если бы не уклонились — напоил бы Аллах их прозрачнейшей водой для испытания — благодарны ли? Те из них, кто неблагодарен — подвергнутся мучениям.

Пошли ли по пути Аллаха последователи Мохаммеда?

Абу Бекр был ближайшим другом Мохаммеда, вторым из мужчин после самого пророка, принявшим мусульманство. Дочь Абу Бекра десятилетней девочкой стала женой пророка. Сразу после смерти Мохаммеда он взял бразды правления в свои руки. И начались войны — настоящие захватнические войны.

Мусульмане под предводительством Абу Бекра вышли за пределы Аравийского полуострова и захватили нынешние территории Ирака и Сирии. Путь распространения ислама был усеян трупами мирных людей, залит кровью, пропитан страданиями.

В 634 году Абу-Бекр умер при таких же симптомах, как сам пророк — лихорадка и боли по всему телу. Он правил мусульманским государством всего два года. После него власть перешла к другому сподвижнику пророка, которого Абу Бекр назвал своим преемником — к Омару. При нем захватнические войны продолжались. Окончательно была покорена Сирия, оккупирована Персия, захвачены Иерусалим, города Мемфис и Александрия в Египте.

Тем временем в ближайшем окружении Омара нарастало недовольство. Они хотели золота и бриллиантов, роскошной жизни, эти желания подогревались захватами все новых и новых земель, казна была переполнена, наблюдался, выражаясь современным языком, префицит бюджета. Но Омар, сам по натуре аскет, не давал разгуляться знати, присваивать захваченные богатства. В итоге был убит. В мечети на него напал террорист и нанес три смертельные ножевые раны в спину.

Перед смертью Омар создал «шура» — совет из шести влиятельных аристократов. Одним из членов «шура» был Осман, зять Мохаммеда. Его и избрали главой государства, которое постепенно становилось империей. Осман был человеком, слабым духом, он не был похож на своих предшественников. Его эпоха не оставила в истории каких-либо значительных следов, но подготовила глубокий раскол в мусульманском обществе.

Осман выпустил из бутылки джинна в женском обличье, сократив пенсию Аиши, дочери Абу Бекра и вдовы пророка, до уровня других его жен. Это было для нее унизительно: с 10-летнего возраста она была женой Мохаммеда, его любимицей. Он называл ее «хумайра» — краснощекая, чаще заходил к ней, чем к другим женам, умер у нее на руках — а тут ее опустили до уровня остальных жен. Она этого не могла стерпеть, и начала плести интриги, чтобы уничтожить Османа. Стоило Аише что-то захотеть, она не останавливалась ни перед чем, так было еще при жизни пророка.

Теперь она не упускала ни единой ошибки Османа, часто встречалась с соратниками Мохаммеда, со «старой гвардией», и вводила им в уши мысль о неумении Османа руководить империей. Страсти раскалялись, сподвижники пророка потребовали от Османа добровольной отставки, но он не согласился. В итоге поднялось восстание, в ходе которого был убит (656 год). После смерти выяснилось, что личное состояние Османа составляло 150 тысяч динаров и миллион дирхемов. И это — при нищете большинства мусульман!

У Аиши были родственники в Мекке — Зубейр и Тальха, которых она поставила на «хлебные» должности. Но те были настолько сыты и неповоротливы, что не ударяли пальца об палец, чтобы придти к власти. После смерти Османа начинаются споры — кто же станет следующим главой мусульманской империи. Но вскоре совет аристократов назначает халифом Али, двоюродного брата и зятя пророка. Аиша ненавидела Али: когда всплыла скандальная история с ее прогулкой по пустыне, ставшая поводом для насмешек и подозрений, прямолинейный Али высказал Мохаммеду мнение, что все женщины такие. С тех пор она терпеть не могла этого солдафона.

Широкоплечий, сильный, воинственный Али вместе с пророком участвовал в 19 сражениях, дрался как лев, его меч наводил на людей страх и ужас. Аиша понимала, что Али надолго станет правителем государства, подрастали и его сыновья, внуки пророка Гасан и Гусейн. И тогда она решается на сложную и кровавую интригу. Сама спровоцировавшая смерть Османа, она его оплакивает и призывает род Османа к кровной мести, намекая, что его смерть была выгодна Али. Эту версию подхватывает Муавийя, наместник мусульман в захваченной Сирии, ее распространяют Зубейр и Тальха.

Таким образом, Али, едва став во главе империи, приобретает мощных врагов. Сам он был прям и честен, тогда как противники обладали верткостью, хитро плели вокруг него сети, а он этого не замечал. Он увеличивает пенсию Аиши до прежнего уровня, исправляя ошибку Османа, однако она не успокаивается. Вместе со своими рыхлыми родственниками она собирает войско и нападает на Али. Сама надевает шлем, берет в руки меч, садится на боевого верблюда.

Али, по характеру воин, не понимает, чего она от него хочет, не понимает, как можно воевать против женщины, к тому же, вдовы пророка. Он топчется на одном месте, не зная, что делать. Аиша тем временем наступает, и войско Аиши встречается с войском Али. Происходит так называемая «верблюжья» война — бой шел рядом с верблюдом Аиши. Ее войско было быстро смято, Зубейр и Тальха убиты, сама она находилась в состоянии транса. Али, не считая этот поступок серьезным, отправляет ее домой. Аиша унижена еще больше — она так хотела подчинить себе Али, а тут он, не наказывая ее, поступает как с нашкодившей девчонкой, лучше бы убил!

Быстро залечив царапину, полученную в «верблюжьем» бою от застежки своего же шлема, Аиша запускает новую волну интриг.

Теперь она настраивает против Али Муавийю, сирийского наместника. Тот и раньше не признавал Али. Сирия перестает подчиняться центру. Этот сепаратизм мог быть прецедентом, могла развалиться вся империя. Поэтому Али во главе девятитысячного войска едет в Сирию. На берегу Евфрата происходит короткий бой. В тот момент, когда Муавийе угрожает окончательное поражение, тот применяет психологический трюк, рассчитанный на набожность Али: его солдаты вырывают страницы из Корана и нанизывают на острия своих копий. Али, увидев такое святотатство, застывает в изумлении.

Али не может идти против Корана. Он не может придумать, как ему поступить, чтобы остаться благочестивым и не попасть в ад. Видя растерянность Али, Муавийа ему предлагает: пусть соберется совет старейшин и решит, кто будет правителем — он или Али. И Али, законный глава государства, соглашается с ним. Он честен, благороден, растерян.

Третейский суд старейшин «забюрокрачивает» вопрос: решает образовать новый «шура», который, мол, и скажет, кто станет во главе государства.

Тут Аиша получает неожиданный подарок: возникает секта, настроенная патриотически, которая справедливо считает, что борьба за власть между Муавийей и Али развалит мусульманское государство, главари секты принимают решение устранить обоих. Почти одновременно происходят два покушения. В итоге Муавийа отделывается ранением, а Али 24 января 66 1 года при выходе из мечети погибает от рук террориста-смертника.

Аиша, получив весть о гибели Али, тщательно скрывает свою радость, даже объявляет общенациональный траур, рвет на себе волосы, а затем, не считаясь с юридическими тонкостями, объявляет, что следующим главой государства становится Муавийа.

На этом заканчивается какая-либо заметная роль Аиши в истории. Она достигла всего, что хотела. Она устранила сначала обидевшего ее Османа, потом ненавистного Али, не понявших, что с ней надо носиться, как с любимой женой пророка. Теперь ее амбиции удовлетворены — хитрый Муавийа демонстративно преклоняется перед нею и создает ей пиар первой и неповторимой мусульманки, матери благочестия, с которой должна брать пример каждая мусульманка.

Она выстраивает себе дворец и занимается благотворительностью и величественными советами мусульманкам в области моды и косметики. Тут оказывается, что она — большой знаток поэзии, литературы, истории, даже медицины. Ее все чаще называют пророчицей, выясняется, что ангел Гавриил приходил к Мохаммеду во время их совместной жизни только тогда, когда Аиша была рядом. Она становится живой легендой, «вспоминает» около 2 тысяч высказываний Мохаммеда. В том числе много таких, которые вызывают стыд у современного мусульманина.

Скажем, ее сказание о том, что после захвата Хайбара «мы досыта наелись фиников», что перед смертью пророк был в долгах, как в шелках. Если так, как же быть с рекомендацией Аллаха жениться на многих женах только при условии их достойного содержания? И почему это у мусульман не было фиников, а в еврейском Хайбаре их было вдоволь?