Шах-наме - Хаким Фирдоуси

Ардашир Бабакан

Перевод В. Державина

Когда убит был дарственный Дара,Не стало роду шахскому добра.

Но сын был у Дары — могучий станом,Разумный, смелый; звался он Сасаном.

Он понял: счастью прежнему конец,Когда увидел, что убит отец.

Напрасна, понял он, о мести дума…И спасся бегством он от войска Рума.

И в Хинде, всеми брошенный, один,Он умер. От него остался сын.

Потомков до четвертого коленаСасаном называли неизменно.

Жизнь, полная лишений и труда,Была у них. Они пасли стада.

Забыв свой царский род, бродя средь мрака,Сасан последний прибыл в степь Бабака.

И пастухам сказал: «Я — овцепас,Мне места не найдется ль среди вас?»

Он не гнушался никакой работой.Его на службу главный взял с охотой.

Присматривался долго, а потомЕго поставил первым пастухом.

Бабак прекрасный спал в своем покоеИ диво увидал во сне такое:

Его пастух на боевом слонеСидит с мечом, в сияющей броне.

И все его Сасаном называлиИ почести, как шаху, воздавали.

И возвеличился он и потомУкрасил землю славой и добром.

Встал царь Бабак; виденье сна забылось.Вот что в другую ночь ему приснилось:

Зардуштов раб из мрака вдалекеШел, три огня неся в своей руке.

И это: Михр, Азаргушасп, Харрад —Три светоча — от Рыбы до Плеяд.

Они пылали ярче и обильнейУглей алоэ в царственной светильне.

Бабак проснулся. Сон свой вспомнил он,Невольною тревогою смущен.

И все, что толковать умели сны,Что были в тайных знаниях сильны,

Пришли в чертог царя. А вслед им тожеПришли мужи совета и вельможи.

Бабак открыл им тайну снов своих,Смысл темный разгадать просил он их.

Задумался совет мужей разумных.И самый старший в сонме многодумных

Сказал: «О шах! Иные временаНастали. Вникни в смысл глубокий сна.

Тот, кто пасет твои отары в поле,Как солнце мира, сядет на престоле.

Но если не о нем твой вещий сон,Ты знай, что сядет сын его на трон!»

Внял мудрецам Бабак добросердечный.Он понял знак, что дал ему предвечный.

Велел гонцам Сасана он найтиИ пастуха в чертоги привести.

Одет в овчину, весь в снегу, пред шахомБедняк пастух предстал, исполнен страхом.

Всех посторонних прочь услал Бабак;Перед Сасаном с трона встал Бабак.

С собою рядом посадил Сасана.Кто он, откуда, — расспросил Сасана.

Царь спрашивал, но оробел пастух,Внезапно онемел отважный дух.

Потом сказал: «На все, что вопрошаешь,Отвечу, если жизнь мне обещаешь.

Клянись, пожми мне руку! И тебеЯ расскажу всю правду о себе.

Клянись: во всем, что скрыто и открыто,Ты мне — доброжелатель и защита».

Царь молвил: «Мне свидетель — небосвод,Что жизнь и хлеб насущный нам дает.

Клянусь — тебя никто здесь не обидит!Тебя в почете, в славе мир увидит».

Тогда сказал пастух: «О властелин,Откроюсь! Я — Сасан, Сасана сын.

Я — прапраправнук властелина мира,Великого Бахмана Ардашира.

Исфандиар отцом Бахмана был.Он власть Гуштаспа в мире утвердил».

И слезы хлынули, как свет средь мрака,От тех речей из ясных глаз Бабака.

Велел он слугам баню истопить,Омыть Сасана, пышно облачить.

Он одарил его своим халатомИ дорогим конем в седле богатом.

Он дал Сасану под жилье дворец,Нужде Сасана положил конец.

Невольниц и рабов он дал СасануИ множество даров послал Сасану.

Он так безмерно одарил его,Что навсегда обогатил его.

Сасана, словно сына, полюбил он,На дочери своей его женил он.

Миниатюра из рукописи «Шах-наме» XVII века.

Рождение Ардашира Бабакана

Круг сороканедельный завершился,—Как солнце, у царевны сын родился.

Здоров и весел, крепок и пригож,Он дивно на Бахмана был похож.

В честь пращуров своих, владевших миром,Отец назвал младенца Ардаширом.

Смотрел за ним, души не чая в нем,И вырастил его богатырем.

По деду Ардаширом БабаканомБыл назван юноша, могучий станом.

Его наукам стали обучать,И, как алмаз, он знаньем стал блистать,

Величьем духа одарен врожденным,Обогатился блеском обретенным.

И вскоре к Ардавану весть пришла,Что ветвь Бабака в мире расцвела.

Что он в борьбе соперников не знает,Что на пиру он, как Нахид, сияет.

Сел Ардаван на трон, писца призвалИ в Парс письмо Бабаку написал:

«О муж, в трудах правленья умудренный,Советник наш, доверьем облаченный!

Я слышал — вырос внук в твоем дому,Что нет в подлунной равного ему.

Пусть он своих достоинств не скрывает,Ему у трона место подобает,

Средь круга избранных богатырей.Так присылай его ко мне скорей.

Во всем с моими сыновьями равный,При мне он будет — над князьями главный».

Бабак, прочтя письмо, был потрясен,И много слез сначала пролил он.

Потом призвал премудрого дабираИ внука молодого — Ардашира.

Сказал: «Владыка нас почтил письмом.Прочти, мой внук, размысли обо всем.

Хоть трудно мне с тобою расставаться,Но мы царю должны повиноваться.

Я напишу: «К тебе — царю царей —Я посылаю свет своих очей.

В заветах чести мною внук воспитан,На зов твой, не замедлив, поспешит он.

Так приласкай же внука моего,Чтоб не подул и ветер на него!»

Пошел Бабак, спустился в свой подвалБогатства сокровенные достал он;

Для внука ничего не пощадил,Оружьем, сбруей ратной одарил,

Дал все ему в дорогу снаряженье;Привел коней, рабов для услуженья,

Чтоб внук явился пред лицом царя,Как солнце светозарное горя.

Собрал он щедрый дар для Ардавана —Динары, амбру, муск благоуханный.

И юноша от дедовских дверейСо свитой, с караваном отбыл в Рей.

Ардашир прибывает во дворец Ардавана

Пред ним ворота Рея отворилиИ о прибытье шаху сообщили.

Царь пред собою гостя усадил.«Как жив Бабак?» — участливо спросил.

Он дом ему отвел богатый с садом;За трапезой сажал с собою рядом;

Послал ему богатые дары,И кубки золотые, и ковры.

И опочил в покоях тех дареныхБабака внук со свитой приближенных,

Когда престол рассвета заалел,И мир, как лик румийца, побелел,

Проснулся Ардашир. И только встал он,Подарки деда вновь пересчитал он.

И Ардавану он отправил ихС посланцем, под охраной слуг своих.

Царь умилился: «Так дарит не всякий,Хоть молод, а разумен внук Бабака».

И он в чертоги Ардашира взял,Скучать ему о доме не давал.

Царь на охоту ехал иль за пирСадился — рядом с ним был Ардашир.

И стал для шаха он как сын любимый,Ни в чем от шахзаде не отличимый.

Раз на охоте средь пустых равнинЗа дичью гнался шахский старший сын.

У Ардавана четверо их было,Сынов — его надежда, блеск и сила.

Близ Ардавана Ардашир скакал,—Царь ни на шаг его не отпускал.

Онагр в степи далекой показался,Дразня стрелков, как молния, он мчался.

Все следом — вскачь, да так, что прах полейСмешался с потом бешеных коней.

Но сын Сасана — всех опередил он,В онагра на скаку стрелу пустил он.

Онагру в круп широкий угодил,Стрелой насквозь, как молнией, пронзил.

Шах Ардаван к онагру устремился;Он, видя этот выстрел, изумился.

Спросил он: «Кто стрелой его поверг?Чтоб свет стрелка вовеки не померк!»

Подъехал Ардашир, царю ответил:«Стрела моя. Попал я — как наметил».

Сын Ардавана молвил: «Выстрел мой.Стрела моя, а ты не спорь со мной».

Тут Ардашир воскликнул: «Ради бога —Просторна степь, вдали онагров много,

И если можешь ты, как я, стрелять,То докажи! А знатным стыдно лгать!»

Гнев охватил внезапно Ардавана,Обрушился он вдруг на Бабакана.

«Моя вина! — владыка закричал,—Зазнался ты, безмерно дерзким стал!

Кто ты такой, чтобы с мужами честиОхотиться — с твоим владыкой вместе?

Не для того я внял нужде твоей,Чтоб ты позорил царских сыновей!

Служить отныне на конюшне будешь.Там, среди слуг, ты спесь свою забудешь.

А у тебя к коням хороший глаз,—Так будешь главным конюхом у нас».

Прочь Ардашир уехал со слезами;Он стал смотреть за шахскими конями.

Он думал: «Злобен сердцем Ардаван;Нечестен — покарай его Йездан!»

Он деду написал письмо в обиде,Исхода из беды своей не видя.

Все описал он, что произошло,Как зло от низкой зависти пошло.

Прочел письмо Бабак и сокрушился,Но никому он в горе не открылся.

Пошел и средь полночной тишиныДостал мешок динаров из казны

И, клятвенную взяв с гонца поруку,Послал он тайно десять тысяч внуку.

Потом к себе дабира он призвал,И так он Ардаширу написал:

«О юноша младой и неразумный!Когда с царем ты ехал в свите шумной,

Ты с шахзаде поспорил… Почему?Ведь ты — слуга; не ровня ты ему.

Премудрости ты высшей обучался,Но, видно, глупым отроком остался.

Ты не хотел в чести близ трона быть.Теперь царю старайся угодить.

Тебе в нужде я деньги посылаю.Благоразумен будь! Благословляю!

Когда ты эти деньги проживешь,—Пока я жив, — ты помощь вновь найдешь».

Верблюд с посланцем, старцем умудренным,Предстал пред Ардаширом удрученным.

Прочел он, сердце ободрилось в нем,И много мыслей зародилось в нем.

Он мудро с низким званьем примирился,С конями на конюшне поселился.

В своем углу он разостлал ковры,Затеял с утра до ночи пиры.

Презрел он время. Дни и ночи плыли,А с ним — струна, вино, плясуньи были.

Гульнар видит Ардашира