Мировая художественная культура. XX век. Литература - Юрий Манн

В середине 1940-х гг. Галич пробует себя как драматург («Матросская тишина», «Походный марш, или За час до рассвета»). Признание и успех пришли, когда он начал, по его словам, «сочинять всякую романтическую муру вроде «Вас вызывает Таймыр». Начало собственного поэтического творчества приходится на 1960-е гг. В это время поэт начинает создавать стихи-песни, изобразившие в целой галерее лиц портрет нашей трагической эпохи. Сам Галич неоднократно подчеркивал, что первой его песней стала «Леночка», написанная в купе ночного поезда «Москва – Ленинград» (1962), – своего рода современный вариант сказки о Золушке, где с явной иронией представлены реалии тогдашней жизни и международных отношений со странами так называемого «третьего мира». Но в том же году поэт создает и трагическую песню «Облака», написанную от имени бывшего заключенного ГУЛАГа. И городской романс «Тонечка», построенный как рассказ в рассказе. Основная его часть звучит от имени предавшего свою любовь молодого прагматика, который теперь тяготится своим предательством. Вся же песня представляет собой как бы случайно возникший разговор в пути – рассказ таксисту о наболевшем.

Широта проблемно-тематического и образного диапазона песен Галича включает материал не только современности, но и отдаленного прошлого («Ночной дозор», «Баллада о Вечном огне»). Многообразие тем и мотивов, затронутых поэтом, вряд ли поддается классификации, но есть среди них ключевые, раскрывающиеся в целом ряде произведений, образующих более или менее оформленные циклы.

Тема творчества и писательских судеб. Это прежде всего стихотворение-песня «Памяти Б. Л. Пастернака» (1966), а также «Легенда о табаке», посвященная памяти Д. Хармса, «Возвращение в Итаку» об О. Э. Мандельштаме, «Снова август» об А. А. Ахматовой, «На сопках Маньчжурии» о М. М. Зощенко и другие, составившие цикл «Литераторские мостки».

Тема Родины заняла в творчестве поэта одно из главных мест, особенно в ту пору, когда власти стали настойчиво отправлять его в изгнание. В этот период были созданы «Песня об Отчем Доме», «Прощание», «Опыт ностальгии», «Когда я вернусь».

На рубеже 1960-1970-х гг., в условиях уже начавшегося преследования и травли, в предощущении будущего изгнания, Галич пишет программное публицистическое стихотворение «Я выбираю Свободу» (1970). Для поэта свобода заключается прежде всего в сохранении верности избранному пути, самому себе, а потому готовности к любым испытаниям.

В декабре 1971 г. Галича исключили из Союза писателей СССР. С производства сняли фильмы по его сценариям, был наложен запрет на творческую деятельность как на источник к существованию. Но именно к этому времени относится творческий взлет поэта. Он создает проникновенную «Песню об Отчем Доме», необычайно содержательное стихотворение «Священная весна», целый цикл «ностальгических опытов» («Опыт прощания», «Опыт ностальгии», «Когда я вернусь»).

После отъезда на Запад Галич активно обращается к художественной прозе («Генеральная репетиция» (1973); «Блошиный рынок» (1977); «Ещераз о черте» (1977)). Трагическая смерть поэта 15 декабря 1977 г. помешала реализации его перспективных творческих замыслов.

Замечательный русский поэт Александр Галич похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев де Буа под Парижем.

Когда я вернусь,Я пойду в тот единственный дом,Где с куполом синим не властно соперничать небо,И ладана запах, как запах приютского хлеба,Ударит меня и заплещется в сердце моем…[158]

Время поисков

Поэзия «новой волны»

Современную ситуацию в русской поэзии принято обозначать словами «безвременье», «хаос», «смута» (В. Страда). Между тем более верным определением является «время поисков» – прежде всего поисков нового художественного синтеза. Эксперимент, разработка различных маргинальных систем стихосложения (например, «однострока» – моностиха), открытие новых возможностей образности во взаимодействии различных искусств (поэзии, живописи, музыки, графики, коллажа) приносят яркие и интересные результаты.

Основные линии поисков идут в сфере традиционной медитативной лирики, а также – оспаривающей традицию, полемизирующей с ней иронической и пародийно-сатирической поэзии, «нетрадиционной», а на самом деле – обращенной к традиции авангарда и отчасти возрождающей ее экспериментальной поэзии.

В 1980-е гг. в русской поэзии «новой волны» ярко проявились постмодернистские и авангардистские тенденции (С. Гандлевский, Б. Кенжеев, В. Коркия, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, Т. Кибиров и др.). Д. А. Пригов выступил одновременно в качестве историка, теоретика и практика поэтической школы «концептуализма». М. Эпштейн в книге «Парадоксы новизны» (1988) определил концептуализм как «поэтику голых понятий, самодовлеющих знаков… опустошенную или извращенную идею, утратившую свое реальное наполнение и вызывающую своей несообразностью очуждающий, гротескно-иронический эффект».[159]

Стихи концептуалистов построены на остром противоречии между благополучной и радужной видимостью, вошедшей в общественное сознание с помощью средств массовой информации, и суровой правдой, трагической сутью времени. В стихотворении Т. Кибирова «1937» перечисляются главные символы эпохи: «сталинские соколы», «пламенный мотор», «комсомолка с парашютной вышки» и др. Возникает благостная картина, но она разрушается едкой иронией при сопоставлении с названием, отсылающим к кровавым событиям этой времени.

В 1988 г. был обнародован манифест «Ордена куртуазных маньеристов» (Вадим Степанцов, Виктор Пеленягрэ, Константэн Григорьев и др.). В 1989 г. вышел их первый коллективный сборник «Волшебный яд любви». Куртуазные маньеристы отмежевались от «кухонного» авангарда 1970-х и провозгласили свою верность «изящной словесности», «утонченности формы, философии удачи и случая». Поэты этой группы уделяют немало внимания игровому началу, при этом демонстрируя не всегда безупречный художественный вкус и создавая сгущенную атмосферу соблазна (реминисценции любовно-эротической поэзии И. Баркова, К. Бальмонта и др.).

В 1995 г. выходом первого номера газеты «Поэзия» отметила свое десятилетие группа ДООС («Добровольное общество охраны стрекоз»), состоящая их Константина Кедрова, Елены Кацюбы, Людмилы Ходынской и Виктора Персика. Программный для этого объединения сборник К. Кедрова «Компьютер любви» содержит свыше сотни строк, составляющих чаще всего контрастные пары: «Небо – это ширина взгляда»; «взгляд – то глубина неба». Поэт стремится приблизить к человеческому восприятию философские пространственно-временные категории, сделать их наглядными, чувственно ощутимыми: «Кошка – это зверь времени/ время – пространство, свернувшееся в клубок». В этом сборнике запрограммировано взаимодействие рационального и эмоционального начала, их тяга к слиянию.

Вне групп и течений

Говоря о роли школ, групп, течений для развития поэзии, нельзя не признать, что они стимулируют активность поэтов, сама их атмосфера способствует творческому общению, интенсивности художнического поиска. Но все же поэзия – дело сугубо индивидуальное. Истинный талант всегда несет в себе чувство цели, пути, веру в свое призвание. Наибольшие достижения современной поэзии воспринимаются как явление вне групп и течений, непременно вобравшее в себя обширный историко-культурный опыт и обладающее неповторимым голосом (Ю. Мориц, С. Липкин, А. Кушнер, Ю. Кузнецов, В. Соколов, И. Жданов, О. Седакова, Г. Вихров).

Так, в произведениях Григория Ивановича Вихрова, по словам Л. А. Аннинского, возникает «драма истории, смахивающей в небытие прошедшие века, познается через бессилие покровов. Вихров, чья душа, можно сказать, соткана из страстей и сплочена из барьеров XIX века, ощущает это почти на ощупь».[160] В поэтическом мире «метаморфиста» Ивана Федоровича Жданова оживает беспредельная вселенная, где из бездны в пустоту проникает «обоюдоогромный» луч, движение и преломление которого привносит дыхание жизни в «беспредметный простор». Это вечное движение составляет суть и трагическую диалектику всеобщего бытия.

Творчество Ольги Александровны Седаковой, вобравшее богатейшие поэтические традиции, избегает «прозы жизни». Важнейшее место в ее книгах занимают стихи о творчестве и бессмертии. Подлинное искусство раскрывается в них как свободное и самозабвенное творение духа, рождающееся естественно и щедро, «как шар золотой/ сам собой взлетает/ в милое небо над милой землей».