Санклиты 4. Ангел Жизни - Елена Амеличева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Им нужна твоя кровь! – Драган сжал мою талию. – Зачем?
– А вот это – правильный вопрос, как говорит Злата!
Глава 8 Цена
Любовь – как поезд без тормозов, ее не остановить. По крайней мере, так говорят. Сегодня мне предстояло это проверить. «Боль в груди, Саяна – это твоя обида грызет тебя изнутри. Прими ее, прости и выпусти на волю». Таковы были слова Якоба. Еще он сказал, что мне самой нужно найти способ справиться с ней. Мегара, сама того не желая, подсказала, в каком направлении двигаться.
Боль – цена силы. И счастья. Я видела только одну возможность. Если не получится, Горана в моей жизни больше не будет. Все выяснится сегодня. Там же, где и началось.
Мне кажется, он понял все, когда я после стука вошла в его комнату. Мы молча смотрели друг на друга.
– Ты говорил, что все сделаешь.
– Абсолютно. – Он кивнул.
– Щедрый аванс. А выдержишь? Это будет ОЧЕНЬ больно.
– Саяна, я выдержу все – ради тебя.
– Тогда поехали. – Я протянула ему руку.
– Куда, родная? – спросил он, когда мы сели в черный джип.
– Туда, где мы встретились – на скалу, с которой ты меня спас.
Солнце затянуло тучами, порывы ветра почти сбивали с ног. Лохматая седина небес, от которой он яростно отрывал клочки, словно за что-то наказывал, стремительно темнела, алея по краям от подступающего заката. Все было как в тот вечер, когда таинственный незнакомец спас мне жизнь. Природа, очевидно, решила подыграть нам. Что ж, сегодня любая помощь пригодится. Я подошла к Ковачу.
– Саяна, что происходит?
– Что бы вы ни услышали и ни увидели, Нико, не вмешивайтесь. Ты понял меня? – он кивнул. – Присмотри за Спиридоном. И пожелай нам с Драганом удачи. – Я прошла на выступ скалы, где стоял Горан. – Помнишь?
– Да. – Он нежно улыбнулся. – Никогда не забуду!
– До сих пор не знаю, какого цвета у тебя глаза.
– Я тоже не могу определить цвет твоих, родная.
– Мы здесь не за этим.
– А… зачем, жизнь моя? – улыбка сошла с лица мужчины.
– Чтобы начать с начала. – Горан молча смотрел на меня. Я чувствовала, что он все давно понял, но боится даже просто произнести это вслух. Что ж, тогда придется мне. – Тебе придется причинить мне такую боль, что все случившееся до этого будет ерундой. Сможешь?
– Саяна, не надо, умоляю! – прошептал хорват.
– Ты говорил, что сделаешь все. Абсолютно.
– Я любую боль вытерплю ради тебя! Но причинить ее тебе…
– Это то, что я прошу тебя сделать. Я хочу этого. Горан, у нас два варианта. Или мы это делаем, или я ухожу навсегда, и мы живем порознь.
– Любимая… – он побледнел.
– Сделай это ради меня, пожалуйста. – Я шагнула к нему. – Мне мало просто быть рядом, Горан. Ты обещал свернуть горы, чтобы все стало, как раньше. Вот они, твои горы.
– Родная! – по его лицу потекли слезы.
– Обними меня. Прижми к себе – так крепко, как только сможешь. И не отпускай, что бы ни случилось! Как бы я ни кричала, не разжимай рук! Буду умолять, проклинать, требовать, кусаться, рыдать – не отпускай! Ни в коем случае не смей разрывать стальное кольцо! Иначе я приму это как твой отказ от нас! Только так ты можешь искупить то, что сотворил. Обними меня.
– Не могу! – мне вновь пришлось самой сначала одну его руку положить на свою талию. Потом то же проделать со второй. – Саяна! – простонал он. Я прильнула к нему. Мужчина содрогнулся всем телом. – Любимая! Господи!..
– Не Господи, а всего лишь ангел.
– Воздух мой! Не могу без тебя! Никак…
– Я здесь. Помоги мне, умоляю! Вытащи меня со скалы вновь! Помоги спасти НАС, Горан!
– Боже, дай сил! – простонал он.
– Мне тоже страшно. – Прошептала я, гладя его по волосам. – Но мы должны. Теперь твоя очередь вытаскивать занозу из моей груди.
– Если бы я мог один…
– Но ты не можешь!
– Когда я вонзил в твое сердце тот кинжал, боль была непереносимой. – Прошептал он дрожащим голосом. – Никогда не испытывал такой!
– Потому что ты и есть мое сердце. – Тихо ответила я, заглядывая в глаза хорвата.
Мои губы нежно коснулись его – соленых от слез. Мужчина со стоном прижал меня к себе. Безумное желание, сметающее все на своем пути. Оно стало лишь сильнее со временем. А вот и она, подкрадывается на мягких лапах, коварная и безжалостная, плотоядно облизываясь.
Боль. Сегодня ее ждет царский пир! Что ж, пусть наестся, прожорливая тварь – в последний раз!
Чтобы рана очистилась, ее нужно вскрыть и, не взирая на мучения, безжалостно удалить гной. Только полностью приняв свою обиду, прожив ее до самого донышка, примирившись с ней, я смогу отпустить это – за ненужностью. Что ж, я готова.
Боль наступала волнами, словно проверяя меня на прочность. Каждая следующая была намного сильнее предыдущей. Мы давно жили вместе, в каком-то смысле я уже притерпелась к ней, поэтому смогла не отрываться от губ дрожащего Горана довольно долго. Мы растворились друг в друге, вновь став единым целым.
Она подкралась, когда я полностью утонула в желании, постанывая в унисон с моим санклитом, и ударила под дых, выбив из груди весь воздух. Фантомная рана пылала так, словно в меня вогнали раскаленный кинжал, окунув его предварительно в кислоту.
Зубы начали стучать друг о друга. По лицу потекли слезы. Я изогнулась всем телом, всхлипнув, и попыталась оттолкнуть Драгана. Застонав, он уткнулся лбом в мое плечо, но не отпустил. Я изо всех сил билась в его руках, уже не соображая от охватившей все тело адской боли, умоляла, угрожала, требовала, проклинала. Но стальное кольцо оставалось нерушимым.
Мой рот наполнился кровью из-за прокушенных губ и языка. Я захлебнулась в ней, закашляла, взвыла, как животное, ощутившее свой смертный час. Кинжал проворачивался в груди раскаленной яростной болью, и мне уже было плевать на
