Темные Небеса (ЛП) - Коул Кресли

Черт возьми, почему её нашла не Сабина? Возможно, двуличная Никс направляла ее не туда… предоставляя в это время Троносу подробные указания, как найти Ланте.

Если Сабина обнаружит, что он забрал ее сестру, она раскроет врата ада.

В ту давнюю ночь, когда Тронос привел в аббатство своих сородичей, Сабина заметила, как он смотрел на Ланте: «Молодой Врекенер смотрит на тебя со страстью. Его сородичи, видимо, как-то узнали, что ты его суженая. Они напали на нашу семью, чтобы обезопасить и подготовить тебя. Чтобы сломать тебя. Они так поступают со многими детьми Чародеев».

Что, как предполагала Ланте, было правдой. Но она до сих пор молчала, и Сабина не знала о связи своей сестры с Троносом.

Что он собирается делать с ней, когда они выберутся с острова? Он рассчитывает на секс? Ланте вспомнила, как он поцеловал ее в шахте.

О, да. Он рассчитывает.

Ланте услышала шуршание крыльев: Тронос вернулся и встал у нее за спиной. Она оглянулась, ненавидя его за то, что он находится в своей стихии. Вокруг них бушевала буря, вспышки молнии освещали его рога, крылья и клыки.

Истинный демон.

Ланте вспомнила, как назвала его так, когда они были детьми. Он ужаснулся и не возвращался на луг три дня. Позже она поняла, что он прилетел домой с вопросом: «Мама, папа, я демон?»

Вернувшись, наконец-то, к Ланте, он сразу же представил ей всю собранную информацию о том, что Врекенеры, абсолютно и безо всякого сомнения, отличаются от грубых демонов.

В отличие от демонов, Врекенеры не могли перемещаться, их глаза не становились черными от эмоций, а мужчины их рода не отмечали своих женщин, заявляя на них права. В то время как рога демонов использовались в их брачных ритуалах (Тронос покраснел, рассказывая об этом), рога Врекенеров предназначались только для демонстрации угрозы и запугивания отступников. Крылья Врекенеров служили для быстрого захвата добычи, чтобы искоренять зло как можно быстрее… потому что оно могло разрастаться.

Подперев рукой подбородок, она дерзко спросила:

— А твои клыки? Они тоже искореняют зло?

Мальчишка выглядел обеспокоенным всю оставшуюся часть дня.

В таком свете, его сородичи не казались ей чем-то необычным… так же, как и для многих других в Ллоре. Ллореанцы называют Врекенеров демоноподобными ангелами, не из-за того, что они напоминают демонов.

Ланте вспомнила рассуждения Сабины и Ридстрома о происхождении Врекенеров. Ридстром тогда сказал: «Они, погрязшие в заблуждениях, маниакальные ханжи. Моя фракция не претендует на родство с ними».

Ланте моргнула и Тронос исчез. Как гром, сотрясающий ночь, он скользил с ветки на ветку, жуткий хищник. Он опустился на сук над ней. Оттуда он мог бы, расправив крылья, прикрыть ее от худших проявлений шторма, но он, видимо, испытывал удовлетворение, наблюдая, за её страданиями.

Ланте не могла припомнить, когда еще она чувствовала себя так беспомощно, так бессильно. Ключ от ошейника находился где-то на другом конце острова. Тронос лишил ее единственного шанса избавиться от этой штуки на шее. Не то, чтобы она могла просто подойти к Эмбер и Порции и попросить вернуть ей ключ. Но Ланте, возможно, смогла бы спланировать внезапный налет, или что-нибудь ещё в этом роде.

Её умение создавать порталы, прямо сейчас определенно пришлось бы очень к месту.

Он переместился на соседнюю ветку и повис на руках, чтобы их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

— Я ведь говорил тебе, что скоро доберусь до тебя.

— А еще ты говорил мне, что знаешь способ убраться с острова. Но ты не можешь найти его, не так ли?

— Мы найдем его утром.

— Угу! — Идеально для нас. Она отвернулась от него, но он перегнулся на другую сторону и снова наклонился к ней.

— В тоннеле ты отпустила руку ведьмы, чтобы она смогла защитить свою малышку. Зачем кому-то типа тебя стараться помочь ей?

Снова кто-то типа тебя?

— Почему я должна что-либо тебе рассказывать? Ты все равно не поверишь ни одному моему слову.

— Ложь очень легко срывается с твоих красных губ. Но я многое узнал из твоей лжи.

Осмелев, она отпустила одну руку и показала ему средний палец.

— Узнай и это, демон.

— Только попробуй еще раз так меня назвать, шлюха, — прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Она ненавидела это слово! Почему среди бессчетного множества бессмертных и смертных языков не было мужского эквивалента этому слову?

Ветер и дождь хлестали её по щекам, вызывая у нее приступ кашля.

— Мужчина не должен радоваться, видя страдания своей пары, — проскрежетал Тронос. — Но мне это доставляет удовольствие.

— Пары? Я лучше сдохну.

Он приблизил к ней одно из своих крыльев, и провел когтем по ее лицу. Серебристая округлая длина когтя была снаружи гладкой, как слоновая кость… но Ланте знала, каким острым был его конец.

— Я мог бы легко убить тебя, так много раз…

Он провел внешней стороной когтя по ее шее, позволяя напряженной тишине повиснуть между ними.

— Ты послал своих воинов, чтобы они сделали это вместо тебя!

— Снова лжешь?

Разве Ланте когда-нибудь лгала? Конечно. В благородной погоне за золотом, она пренебрегала всеми благодетелями. А еще она лгала, чтобы избежать неприятностей. Все, кто не были членами её новой семьи, время от времени получали лапшу на уши. Но не так уж много вещей раздражало ее больше, чем недоверие, когда она действительно говорила правду.

— Ты пятнаешь гордость Чародеек обманом!

Пятнают честь Чародеек такие, как ты.

— Меня от тебя тошнит! Я думала, что за пятьсот лет, ты мог понять намеки. Я никогда не буду хотеть тебя так, как хочешь меня ты!

— ХОЧУ? — Он когтями полоснул дерево, взбесился так… словно она задела его за живое. — Не обманывайся на счет моего интереса к тебе! Судьба свела меня с тобой, мое проклятие — женщина, которую я нахожу обделенной во всех отношениях! — С каждым словом он все больше повышал голос. — Инстинкт заставляет меня преследовать тебя, чтобы защитить. В противном случае, я сам бы уже свернул тебе голову! Я хочу тебя, как калека, потерявший конечность, хочет вернуть сломанную кость. Это горькая необходимость. Ты — горькая необходимость.

Его слова не сделали Ланте больно. Её и раньше презирали мужчины. Почему же ее должно заботить мнение о ней искалеченного взбешенного Врекенера?

Её это совершенно не заботило. Тронос нисколечко не имел для нее значения.

Не успела она моргнуть, как он, казалось, обуздал свою ярость.

— Что хочет любой из нас, несущественно. Я преследовал тебя, потому что так распорядилась судьба. Ты моя по законам Ллора, законам, которых я стараюсь придерживаться.

— Ты всегда следуешь законам? Ты ведь живешь по законам слишком правильных Врекенеров? В твоих сородичах я видела больше зла, чем в большинстве Чародеек, которых встречала.

— Я знаю, что ты лжешь! Ты жила с Омортом!

Перед каждым Приращением рождался воин высшего Добра или высшего Зла. Сводный брат Ланте был рожден таким воином несколько Приращений назад, и сеял зло в Ллоре на протяжении веков. После его рождения, мать Ланте Элизабет, была с позором изгнана из дворянского рода Чародеев Дэй. К моменту знакомства с отцом Сабины и Ланте, Элизабет была в беде.

В это Приращение, девочки-близнецы — дочки брата Ридстрома Кейдеона и его жены Валькирии Холли — родились высшим добром. Ланте была для них обожающей тетушкой.

Тронос проскрежетал:

— Ты оставалась с Омортом во времена его правления: жертвоприношения детей, оргии и инцест.

Оморт постоянно устраивал оргии и сделал наложницей свою, охотно согласную на это, сводную сестру Хеттию, которая умерла с ним в один день. К концу своего царствования, требуя жертв, Оморт орал: «Какого-нибудь ребенка!»

Пока в один прекрасный день, Ланте не бросила вызов Оморту, но ей было не под силу остановить его. Ее вечно будут преследовать воспоминания тех ужасных деяний, которые он вытворял у нее на глазах. Принять это как должное.