Турне вампиров - Алексей Глушановский

Поймав другое такси, доехали без проблем. На сей раз водителем оказалась личность китайского образца. Я интересу ради несколько раз употребил слова азиат и китаец, но тут ни малейших реакций не последовало. Не только проявившихся, но и скрытых. Эмоциональный фон остался точно таким же, что не могло не радовать. И что тогда получается? Неадекватное восприятие действительности и прогрессирующий комплекс неполноценности у того, первого индивида… Видимо, именно так. Почувствуйте разницу.

Гостиница, куда нас доставили, оказалась и правда вполне приличной. Вряд ли мы тут пробудем долго, но какая-никакая временная база нам нужна. Тут и необходимость провести определенный поиск носителя Ключа, да и просто возможность отдохнуть. Опять же, Элен на дух не переносит закрывающий лицо предмет восточной одежды, а значит, днем не захочет появляться на улице.

Подходя к стойке администратора, чтобы оплатить номер, я с трудом избежал столкновения с довольно пьяным субъектом… Мда, замысловато пьян, ничего не скажешь — ноги совсем не работают, а голова вроде еще соображает. Но, право слово, он явно успел залить в себя как минимум пол-литра горючей жидкости.

— У-ро-ды! — по слогам, но четко и эмоционально произнес тот. — Извините, это я не вам. Страна эта — уроды!

— Граф, ты только посмотри, никак еще один разумный человек нашелся, хотя и нажравшийся в дупель.

— Я не пьян… не совсем пьян. Сеньор, сеньорита, я прошу вас, помогите усадить мое бренное тело, а то оно упадет прямо на пол.

Верно сказано одним из классиков, что джентльмен остается джентльменом даже тогда, когда напьется. Этот человек был довольно близок к сему определению. Какой-то служащий отеля, появившись рядом со мной, услужливо залебезил:

— Не обращайте внимания, мистер, этот постоялец не будет вам доставлять беспокойства. Сейчас мы его за дебош отсюда выселим…

Холуй! Стоило мне заказать номер класса люкс, как я сразу стал для всей этой братии существом высшего порядка. Фу! Достаточно было пренебрежительной отмашки, и тот мгновенно испарился в неведомом направлении.

Но изрядно набравшегося типа я приземлил на один из нескольких стоящих в холле диванчиков, где он и растекся инертной массой. Любопытно, и с чего он так надрался?

— Я н-не алкоголик, — заявил тот, словно поняв, о чем я сейчас думаю. — И выпил первый раз за полтора года. Мне пить нельзя, у меня режим…

— Спортсмен, что ли? — полюбопытствовала Элен.

— Ага… футболист. Был, пока контракт не разорвали. Даже неустойку крупную выплатили, только чтоб меня выставить. Миллион. Так что я теперь богат как Крез, мать их …!

Ну ни… чего себе! Интересно… не похоже, чтобы внезапное богатство обрадовало этого джентльмена. Что же произошло с ним? Чтобы местные красавцы добровольно выплатили миллионную неустойку — нет, тут что-то совсем невообразимое должно было случиться. Если бы чем-нибудь серьезным проштрафился — выгнали бы как не выполнившего условия контракта. Плохо играл — тогда оставили бы в резерве и не стали бы продлевать контракт. Здесь же совсем нетипичная ситуация.

— Так за что тебя вышибли, болезный? — Элен присела рядом, не в силах сдержать извечное женское любопытство. — Ведь эти менеджеры за монету удавятся, не то что за такую сумму. Или ты мячом попал по носу какому-то местному политику, которому на следующий день перед широкими электоральными массами выступать?

— Нет, я один из лучших игроков. Был. Меня даже наградили, интервью решили взять, вопросы задавали… Я и ответил!

Слушать его заплетающуюся речь, да еще и на языке, явно не являющимся для него родным было довольно затруднительно. Родным для него явно был испанский, чувствовалось по произношению, а понималось по внешнему виду типичнейшего латино, — продукта слияния испанцев с индейцами. Но слушать все равно утомительно, Поэтому пришлось малость прочистить мозги случайному собеседнику. О, сразу лучше стало! Мне, конечно, не ему, поскольку футболиста воздействие наградило частичным отрезвлением и появившейся головной болью взамен.

— Ну, интервью, ну дал ты его, а за что тебя из клуба выкинули?

— За ответы! Мне что, сказали ответить на все вопросы, вот я и решил, что правду говорить надо. Сначала просто так спрашивали… Когда и где родился, чем увлекаюсь, что пью, какую музыку слушаю. А потом такой вопрос задали, что я аж не знал, что и сказать…

— Ну-ну, интересно, — подбодрила вампиресса. — Чем же тебя так изумили?

— Сеньорита, я вам вопрос задам, так вы тоже изумитесь. Так вот, сеньорита, ответьте, как вы относитесь к Дональду?

— Это к кому еще? — опешила готесса. — Имя не столь уж редкое, особенно в Британии. Уточните, пожалуйста.

— Вот и я попросил уточнить. Оказалось, Дональд Дак…

Я так ничего и не понял, а вот Элен зашлась в припадке малоконтролируемого смеха. В ментальном же плане были слышны полуистерические повизгивания Чумы, тоже находящегося в крайне веселом состоянии души. Дурдом! Идиотская фамилия, в переводе значащая Дональд Утка, но это вообще к чему все? Увидев, что я совершенно не понял суть дела, готесса пояснила:

— Граф, ну ты действительно не понимаешь. Дональд Дак — это персонаж мультфильмов, что штампуются на одной из местных студий вот уже много-много лет.

— Пусть так. Но какой смысл спрашивать у спортсмена о его отношении к… рисованной утке?

— Граф? — переспросил наш знакомец. — Это не фамилия и не прозвище, а именно титул?

— Конечно. Граф Аркадий Бельский, извините, что не сразу представился. А это Элен, девушка, прекрасная во всех отношениях.

— Фернандо Коэрас. Не граф и, увы, не отмечен благородством крови, но пытаюсь компенсировать сей злосчастный факт, возвышая дух. Простите, но вы застали меня не в лучший момент… Судьба играет жизнью человека, увы.

— Ну так схватите эту вашу судьбу за длинную бороду, да дерните хорошенько. Право слово, сразу легче станет.

— Попробую, — криво усмехнулся Фернандо. — А насчет того вопроса… Я все же видел как-то в детстве эти мультфильмы, вот и высказал свое искреннее мнение, что не только не отношусь к этой утке, но и не советую другим к ней относиться. Меня спросили, почему я так сказал, при этом их голоса дрожали, словно я своим ответом осквернил великую святыню. Ответ, что голос этого мультперсонажа похож на тюленя, пытающегося лаять, а умственный уровень годится только для поступающих в школу детей с ограниченными умственными способностями, их явно не устроил.

Во время того, как звучали эти слова, готесса попыталась передать мне мыслеобраз той самой утки из мультфильма. Простое умение, особенно если адресовано послание тому, кого ты хорошо знаешь… Вот перед внутренним взором и возникла сия довольно запоминающаяся картинка со звуковым сопровождением. Одетый в подобие матросской формы рисованный утенок изображал из себя клоуна из дешевого балагана, причем голос, коим его «наградили», представлял собой незабываемое сочетание всех возможных дефектов речи.

Да уж! Картавость, шепелявость, заикание, неразборчивое «проглатывание» отдельных слогов и слов целиком — просто живое пособие для начинающего логопеда. Ах да, еще и стойкое впечатление, что к неизвестному человеку, озвучивающему этого мультперсонажа, опасно подходить на близкое расстояние. Нет, укусить не укусит, зато заплюет не хуже взбесившегося верблюда. Одним словом, впечатление хоть и остающееся в памяти, но отнюдь не самое приятное.

— Это еще мягко сказано, Фернандо, — хохотнула Элен по поводу высказанного им. Впрочем, ее смех относился и к моей реакции на посланную мыслеформу. — Но, зная то, что эта «национальная утка» есть символ их американской жизни… Они же ее везде засунули: на футболки, в рекламу, постоянно по телевидению показывают. Того и гляди объявят, что нелестное отношение к этому плюющемуся и шепелявящему персонажу будет уголовно наказуемым деянием… Не стоило удивляться, что все закончилось разрывом контракта.

— Интерес к утке был только первым вопросом. Думаю, что ограничься они только им, меня не стали бы выгонять. Ведь я и впрямь был одним из лучших игроков. Но увы…

— Чем дальше, тем интересней. Я вся внимание, продолжайте.

— Они были уже явно недоброжелательно ко мне настроены и спросили, а что же мне тогда нравится из жанра мультипликации и вообще детских сказок. Я покопался в детских воспоминаниях и выудил оттуда сказку о Белоснежке и семи гномах. Журналисты оживились и один из них с мечтательной улыбкой на роже… Да, сеньорита, именно на роже, поскольку назвать это лицом я не могу… Так вот, он спросил, слышал ли я о том, что сказку малость скорректируют, приведя к современным нормам нравственности.

— Нравственности? — удивился я. — Помилуйте, но откуда в милой детской сказке ее отсутствие? Это же не журнал Playboy и не выступления политиков на экране телевизора.