Сочинения. Том 3 - Евгений Тарле

Огромная (781 страница) новейшая работа о наполеоновском периоде в Швейцарии, написанная Öchsli («Geschichte der Schweiz im neunzehnten Jahrhundert. Bd. I. Die Schweiz unter französischen Protektorat. 1798–1813». Leipzig, 1903), отодвигает на задний план все предшествующие труды по истории Швейцарии в эту эпоху; фактам экономического характера и она не уделяет места (попадающиеся изредка, разбросанные там и сям замечания о конфискации колониальных товаров, о таможнях и крайне беглы, и очень редки; ср. стр. 544–550).

Две новейшие специальные книги по истории Швейцарии при Наполеоне посвящены почти исключительно дипломатическим вопросам. Исследование Gustav’a Steiner’a занято специально выяснением роли французского посла в Швейцарии, Огюста Талейрана («Napoleons I Politik und Diplomatie in der Schweiz während Gesandtschaftszeit des Grafen Auguste de Talleyrand». Zürich, 1907) и анализом политических тенденций самого Наполеона относительно Швейцарии. Последняя книга по истории Швейцарии при Наполеоне написана Edouard’ом Guillon’ом («Napoléon et la Suisse». Paris, 1910) на основании документов французского архива иностранных дел, и экономическая сторона обойдена полным молчанием, а между тем, если бы автор знал хотя бы только те документы, которые относятся к промышленной конкуренции Швейцарии с Францией и которые использованы мной в дальнейшем изложении, то он, быть может, и не смотрел бы столь восторженно на благодеяния, полученные Швейцарией от Наполеона, и не говорил бы мимоходом о malaise passager du blocus («Oublions donc la suppression de quelques journaux et le malaise passager du blocus», стр. 359). С другой стороны, те же документы дали бы ему для уяснения истинного положения страны такие драгоценные, при всей своей скупости, указания, каких он не мог найти (и не нашел) во всех дипломатических бумагах, которыми пользовался.

Лучше обстоит дело специально с Женевой.

В 1908 г. вышла интересная книга Edouard’a Chapuisat «Le commerce et l’industrie à Genève pendant la domination française» (Genève et Paris, 1908. 237 стр. + приложения)[13], основанная на документах Женевского архива и отчасти, хотя и очень немного, парижского Национального архива. В Национальном архиве он мог бы найти несравненно больше, если бы обратился к другим картонам, заключающим в себе исключительно документы о промышленности и торговле. Но данные, которые он извлек из Женевского архива, любопытны и сами по себе; можно пожалеть лишь о полном отсутствии систематического плана, что очень затрудняет пользование его книгой, а также о слишком общем и неопределенном заключении, которое настолько мало зависит от содержания книги, что могло бы быть написано и без нее. А между тем, именно вследствие разбросанности и несистематичности материала обстоятельная сводка заключений была бы тут особенно необходима.

Еще беднее с интересующей нас точки зрения история Голландии. Все книги, посвященные наполеоновской эпохе в Голландии, отводят вопросу о блокаде ничтожное место и ограничиваются общими выражениями. Отмечу кстати, что две французские книги, указываемые кое-где как исследования по истории Голландии, являются лишь изданиями документов.

Книга André Dubosc’a «Louis Bonaparte en Hollande d’après ses lettres» (Paris, 1911) является изданием некоторых, далеко не всех, конечно, — писем голландского короля к разным лицам. Цель издателя, как он сам заявляет, заключалась в том, чтобы способствовать характеристике личности Людовика (dégager la physionomie morale de Louis Bonaparte), и для нашей темы этот материал не дал ровно ничего. Более старое издание переписки между Наполеоном и Людовиком, дополняющей наполеоновскую «Correspondance», сделано Рокеном в 1875 г. («Napoléon et le roi Louis d’après les documents conservés aux archives nationales», par Felix Rocquain. Paris, 1875).

(О книге Kluit’a я говорю выше, — там, где речь идет об общей историографии блокады; эта книга, хотя и написанная голландским ученым и почти исключительно на основании голландских материалов — печатных, не останавливается специально на вопросе о положении Голландии при блокаде.)

На новейшей литературе тут останавливаться незачем: никакой помощи при исследовании интересующего нас тут вопроса они не дают, и документов, на основании которых в соответствующем месте моей книги дана характеристика экономического состояния Голландии, они не знают. Я бы даже сказал, что не так удивительно, что они не знают рукописей, как то, что так неполно пользуются печатными источниками, вроде корреспонденции Наполеона.

Соединенные Штаты были очень болезненно затронуты англо-французской борьбой. Но с интересующей меня точки зрения и американская историография дала не много. В труде Adams’a «History of the United States» отводится четыре тома 1801–1809 годам, но мы тут находим лишь дипломатическую и политическую историю Штатов; книги по истории внешней торговли Северной Америки либо ничего не говорят об интересующем нас вопросе, либо говорят очень мало и бегло; иногда именно этот период пропускают (например, ср. книгу Evans’a «An historical and statistical account of the foreign commerce of the United States», где есть таблицы до 1776 г. и от 1821 г.). Кое-что дает Taussig («The tariff history of the United States». New-York, 1888). Огромная памфлетная литература, как современная событию, так и позднейшая, вызванная войной Штатов с Англией в 1812 г., на редкость мало дает по интересующему нас вопросу: все это бесчисленные пересказы официальных документов, английских и американских, официальная и официозная полемика между двумя правительствами по вопросу о нейтральных судах и т. д. и т. д. Некоторые цифры, — цифры, правда, очень неполные, — дает вышедшая в 1816 г. книжка Timothy Pithin’a «A statistical view of the commerce of the United States of America» (Hartford, 1816), на которую я в своем месте ссылаюсь. Нечего и прибавлять, что нигде я не встретил даже намека на те обстоятельства, о которых говорят использованные мной здесь документы, касающиеся торговли Франции с Америкой.

До какой степени легкомысленны и поверхностны бывают суждения, высказываемые иной раз о континентальной блокаде и ее истории, явствует, например, из книжки Эндрьюса (Edward Andrews. Napoleon and America. New-York, 1909), где автор на 10 страницах, которые он удосужился отвести торговым сношениям между Америкой и Европой при Наполеоне, силится доказать, что именно действия американского торгового флота, нарушавшие блокаду, были причиной… войны Наполеона с Александром I в 1812 г. Конечно, кроме голословных фраз мы тут ничего не находим. Это было бы еще с полбеды, если бы американская историография могла похвалиться хоть единой сколько-нибудь серьезной работой о таком важном предмете, как влияние континентальной блокады на Северо-Американские Соединенные Штаты, если бы кому-нибудь из американских историков вздумалось поинтересоваться американскими архивными документами, сюда относящимися (которые, несомненно, нашлись бы в большом количестве). Тогда и книжки, подобные брошюре Andrews’a (89 страниц небольшого формата и разгонистого шрифта) не заслуживали бы даже упоминания. Эндрьюсом не использованы даже те немногие данные о торговле Штатов с Францией при Наполеоне, которые даются официальными изданиями североамериканского правительства.

Наконец, кто интересуется вопросом о путях левантийского хлопка в эпоху Наполеона, тот должен не оставить без внимания и Иллирию.

Лучшая специальная монография по истории так называемых «Иллирийских провинций» при Наполеоне написана не далматинцем и вышла не в Австрии, а в Париже; прибавлю, что только в Париже она и могла быть написана столь обстоятельно, потому что в Париже хранятся не все, но очень многие документы, относящиеся к Иллирии в эту эпоху. Принадлежит этот труд аббату Пизани (Paul Pisani. La Dalmatie de 1797 à 1815. Paris, 1893). Правда, кроме парижских архивов, Пизани очень много пользовался и архивом Зары; но без архива французского военного министерства и министерства иностранных дел, а также Национального архива, конечно, такую подробную историю — военную, дипломатическую и политическую — этой страны в наполеоновскую эпоху написать было бы невозможно. И эта монография, лучшая из всех существующих, ничего для интересующей нас темы не дала. Автор не видел в Национальном архиве ни картона AF. IV. 1061, ни AF. IV. 1062, ни F12 507, ни регистра F12* 192, ни F12 534, ни AF. IV. 1293, ни F12 549–553, — словом, ни одного из тех картонов, где находятся кое-какие использованные мной сведения о той роли, которую играли или должны были играть в экономической жизни наполеоновской Империи Иллирийские провинции. А в этой монографии 490 страниц размера gr. 8° убористого шрифта, и это единственная книга в литературе по истории Иллирийских провинций, для составления которой было привлечено так много архивных материалов, единственная, принимающая во внимание и документы французского происхождения (к слову отмечу, что не известна ему и интересная книга Rödlich’a, служившего в Далмации в 1803–1804 гг.: «Skizzen des physisch-moralischen Zustandes Dalmatiens und der Buchten von Cattaro». Berlin, 1911). Читатель найдет дальше у меня ссылку на эту книгу).

Ионические острова в период французского владычества интересовали меня главным образом как место, куда доставлялась часть английского контрабандного импорта, предназначенного, с одной стороны, для Иллирии, с другой, — для Италии. Но в очень скудной литературе, специально посвященной истории Ионических островов в эту эпоху (и даже в самой лучшей и полной монографии, написанной Rodocanachi, — «Bonaparte et les îles Ioniennes». Paris, 1899), я не нашел нужных мне сведений.