Моя запретная - Виктория Победа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так мы ж всем классом…— не удержавшись начинает Белов, но вовремя прикусывает язык, наткнувшись на мой многозначительный взгляд. Да, я вполне умею быть злой и страшной.
— Всем классом вы обязательно что-нибудь придумаете, но от вас двоих я жду еще один номер.
— Ну спасибо, — едва слышно бурчит Белов, и благодарность адресована явно не мне.
Зато Волкову, кажется, совершенно, плевать, откинувшись на спинку стула, она одаривает меня взглядом «без проблем» и улыбается уголком рта.
— С родителями насчет вашего поведения я поговорю, а теперь, Белов, свободен.
— Ааа…— мнется он, посматривая на друга.
— Свободен я сказала.
— Понял, — улавливает со второго раза и сматывается со скоростью пули из кабинета.
И вот тут я понимаю, что поторопилась. Потому что Волков поднимается со своего места и неумолимо движется на меня. Я в свою очередь тоже подскакиваю и пячусь к доске. Нужно прекращать оставаться с ним наедине в замкнутом пространстве.
— У тебя вообще нет границ? Ты хоть понимаешь, что у меня из-за тебя будут проблемы, чего ты добиваешься, Егор? — я продолжаю отступать к доске, до которой остается совсем чуть-чуть. Черт. Нельзя, говорите, войти в одну реку дважды?
— Я добиваюсь тебя, — хрипло произносит он таким тоном, от которого у меня мурашки по телу.
— Что ты несешь? Очнись, Волков.
— А что мне еще остается, а, Александровна, — он вновь нависает надо мной огромной скалой, точно также как и в первый день. — Ты же на мои сообщения не отвечаешь, звонки игнорируешь…
— Егор, — голос дрожит, но я все же стараюсь взять себя в руки, потому что пора заканчивать эту блажь, пока она не переросла в катастрофу, — ты мой ученик, понимаешь, я твоя…
Он не дает мне договорить, прижимает к доске, обхватывает меня своими ручищами, не позволяя даже пошевелиться.
— Ты просто моя, Александровна, — шепчет и наклоняется к моему лицу
Внезапно за дверью раздается какой-то шум, ручка дергается и дверь открывается. Прежде, чем посетитель входит в класс, Егор отходит от меня на приличное расстояние и опускает голову, словно ничего не было. А я не дышу даже. Не могу просто.
— Волков, а ты чего тут ошиваешься? — раздается голос крестной.
— Да вот…
— Это еще что за вид у тебя? — перебивает его тетя Валя, пока я привожу в порядок дыхание.
— Иди Егор, на физкультуру, — произношу тихо, он косится на меня, — иди.
— Запомните, что я вам сказал, Ксения Александровна, — бросает он у самого выхода и выходит из класса.
Я же, не глядя на крестную, сажусь на свой стул и утыкаюсь лицом в ладони.
Так это просто не прекратится, я слишком хорошо это понимаю. И я слишком непредсказуемо реагирую на этого мальчишку. Как девчонка малолетняя теряюсь под его напором, под его взглядом пронзительным.
После Игоря и рождения дочери, я не превратилась в синий чулок и мужчины, конечно, оказывали мне знаки внимания, с кем-то даже пробовали строить отношения, пробовали до тех пор, пока не доходило до признания, что у меня вообще-то есть дочь. И нужно было только видеть, как стремительно исчезали эти «серьезно настроенные» мужчины, как только слышали о ребенке. Я не расстраивалась, моя дочь — самое драгоценное, что есть у меня на этом свете, и, если мужчина не способен принять ее существование, то и мужчина мне такой не нужен.
А потом я и вовсе решила, что не судьба. И каждому желающему хотя бы просто познакомиться, сразу в лицо бросаю факт о наличии у меня маленького ребенка.
Так я пришла к выводу, что отношения мне не нужны.
К тому же, если уж быть совсем честной, к своим кавалерам я не испытывала совершенного нечего, вообще. Не было ни трепета, ни дрожи в коленка, ничего не было. После Игоря я словно закрылась в себе, спрятав глубоко внутри все то, что чувствовала.
И прятала ровно до настоящего момента. Так нельзя, это неправильно.
Поднимаю взгляд на крестную.
— Мне нужна твоя помощь.
Глава 6
Егор
— Ты мне по гроб жизни должен будешь, — рычит Белый, в очередной раз настраивая гитару.
Я его понимаю, все-таки подставил я его знатно, вместо того чтобы катать в доту, или тискать девчонок, он вынужден заниматься творческой самодеятельностью по случаю предстоящего концерта в честь дня учителя. Ну ж что тут скажешь — сопутствующие издержки дружбы со мной. Сам виноват.
— Ой да не ной, меня Терминатор завалила дополнительными с Семенычем, а тебе всего на гитаре пару раз потренькать.
Вообще Пална как с цепи сорвалась, до олимпиады времени еще как обезьян в джунглях, а она меня уже натаскивать решила. И только меня, блин, одного. Как будто я единственный из всего лицея удостоен чести его представлять. Тот же Белый на свидания с математиком не ходит, зато я с информатиком за милую душу. И Семеныч тоже, вечно недовольный, как собака бешенная на меня кидается. И отчего-то не сомневаюсь я в том, что не обошлось тут без тяжелой руки Ксении, чтоб ее, Александровны.
После того случая с дракой она на меня даже не смотрит, на уроках не спрашивает и делает все, чтобы ни в коем случае со мной наедине не остаться. Боится. И не меня боится, а себя.
И ко всему прочему я все-таки получил люлей от бати, до которого настойчивая Ксения Александровна все же дозвонилась и поведала интересную историю. О чем конкретно они с отцом говорили я не в курсе, но впервые за долгое время, я хорошо так от него отхватил.
