Моряк с Балтики - Владимир Теннов

Но Владимир, встречаясь даже с именитыми противниками, не испытывал перед ними страха. Об этом впоследствии, когда он стал известным бегуном, не раз писали газеты.

Желание выиграть бег у известного мастера придавало Куцу как бы дополнительные силы. После выстрела стартера он помчался вперед. 5000 метров — это двенадцать с половиной кругов, по 400 метров каждый. Но стайерский бег — это не бег на короткие дистанции, где можно со старта до финиша мчаться с максимальной скоростью. Здесь тактика бега, раскладка сил, которые не беспредельны, приобретают решающее значение.

Уже заканчивая девятый круг, находясь во главе растянувшейся за ним цепочки бегунов, Куц почувствовал усталость. Сразу за ним невозмутимо отмерял длинные шаги Попов. Его бег был рассчитан с точностью до секунды. Метров за 600 до финиша он обогнал Куца и первым коснулся финишной ленточки. Владимир был вторым, пробежав 5000 метров за 15:31,0. Всего одной секунды ему не хватило для выполнения норматива первого разряда.

После бега победитель подошел к побежденному.

— Ты бежал просто здорово, — сказал Попов. — Но только до последнего круга. Нельзя выходить на старт без плана. Ты знаешь, что такое график бега? — Куц не знал. — Судя по всему, ты тренируешься недостаточно. Нужно увеличить нагрузки… Если будут какие-нибудь вопросы, пиши мне в Москву.

Через некоторое время в ответ на письмо Владимира Никифор Попов прислал ему план тренировок.

Глава 5. С морем не шутят

Ранней весной 1952 года, когда Финский залив был еще покрыт льдом, произошло событие, которое впоследствии роковым образом сказалось на спортивной судьбе Владимира Петровича Куца. Погода на Балтике капризна и изменчива. В начале марта засияло солнце, по льду побежали трещины. Их подразделение оказалось отрезанным от основной базы, откуда доставлялись продукты и такие дорогие для каждого моряка письма с большой земли.

Катера смогут прийти к ним еще не скоро. Пробиться к базе, до которой около 30 километров, можно на лыжах, но в марте это становится опасным. К счастью, пурга скоро кончилась. Трещины затянул крепкий морозец, и, хотя в любой момент можно было ждать изменения погоды, Куц с тремя матросами, неплохими лыжниками, получив разрешение командира, отправился на базу. Несмотря на встречный ветер, к вечеру они были на месте.

Ночью Куц вышел из казармы на берег. Порывы ветра подхватывали и кружили в воздухе хлопья снега. Погода вот-вот изменится, а это значит, что придется оставаться здесь до открытия навигации. На острове ждут почту. Пытаться вернуться вчетвером? Но зачем рисковать четырьмя жизнями, когда можно только одной? Он не сможет захватить с собой продукты, но почту доставит.

Запечатав в конверт и оставив на базе комсомольский билет, удостоверение личности и портрет матери, Куц с мешком, куда была уложена драгоценная почта, несмотря на все усиливающийся ветер, пустился в обратный путь.

Когда его валило с ног, он вставал и снова продолжал путь. Это напоминало бег. Так же как и на последнем километре дистанции, на него наваливалась усталость, и он упорно боролся с желанием остановиться, отдохнуть. Но теперь ставкой была жизнь, и поддаться желанию прилечь значило уже никогда не подняться на ноги.

Еще в дороге он вспомнил, что здесь неподалеку в 1941 году проходил путь нашего флота, совершавшего героический переход из Таллина в Кронштадт. Тогда морякам было много труднее, чем ему. Корабли на каждом шагу подстерегала опасность. Для уничтожения мин тральщиков не хватало. Мины расстреливали с боевых кораблей, но их было так много, что они продолжали плавать в фарватере. Подорвался на мине эсминец «Володарский», лавировал между минами крейсер «Киров». Матросы пересаживались в шлюпки и руками отводили мины от бортов кораблей.

Куца снова свалили с ног порывы ветра и заряды снега, хлеставшие ему прямо в лицо. Кроме того, стало так темно, что он то и дело упирался лыжами в глыбы льда.

Он падал и поднимался. Казалось, что его поддерживают эти воспоминания о краснофлотцах, которые несколько лет назад здесь же боролись за свою жизнь и жизнь кораблей. Ему угрожали только ветер и снег. Команды кораблей, участвовавших в переходе, подвергались куда более серьезным опасностям. Их подстерегали торпедные катера, немецкая артиллерия и авиация. Лидер «Минск», флагманский корабль отряда прикрытия, отбил несколько атак торпедных катеров, но, в конце концов, подорвался на мине. Матросы, ликвидировав повреждение, все же привели свой корабль в Кронштадт.

Куц ясно представляет себе, как корабли пикируют «юнкерсы». С тонущих судов нужно было спасать людей, которые не могли долгое время плавать в холодной воде.

Когда очередной порыв ветра и глыба льда, в которую воткнулись его лыжи, опять свалили его с ног и он, поднявшись, с трудом обходил препятствие, внезапно на берегу вспыхнули прожектора. Значит, о нем сообщили, его ждут.

Ослепленный ветром, он не заметил трещины и оказался в воде. Вынырнув, уцепился за край льдины. Но выбраться не хватало уже сил. Потом он увидел людей, спешивших к нему на помощь.

В санчасти, где он очнулся, было тепло, пахло лекарствами. Фельдшер, стоя у шкафа, мирно разбирал пузырьки. Куц провел здесь неделю, а перед выпиской старый врач базы, тщательно ощупав ноги Куца, твердо сказал:

— С тренировками придется покончить. Бег тебе противопоказан. Кровоснабжение нижних конечностей явно недостаточное.

Вместо выговора или гауптвахты за самовольное возвращение Куц за доставку почты получил 10 дней отпуска. Что касается предсказания врача, то оно не подтвердилось.

«Я не мог усидеть в доме, — вспоминал Куц. — Едва подсохло, отправился на тренировку. Сделал небольшую пробежку. Все ждал, что даст о себе знать боль в ногах, как предсказывал доктор. Но ее и в помине не было. Начал ускорения. и меня охватила беспредельная радость. Я бежал по лесной дорожке, вдыхал весенний воздух, и меня прямо-таки подмывало прокричать на весь лес о своей радости».

Неожиданный десятидневный отпуск Куц решил использовать для поездки в Таллин, где, как ему было известно, на местном стадионе тренировались некоторые легкоатлеты — моряки Балтийского флота, в том числе известный стайер, побеждавший на флотских соревнованиях, Сергей Протонин.

Было начало лета, когда Владимир сошел с катера на таллиннский причал. Он уже не раз бывал здесь и всегда с удовольствием гулял по узким чистеньким улицам города. Любовался зданием ратуши с флюгером, изображавшим Старого Томаса, поднимался в Вышгород со старинным замком. Отсюда открывалась панорама Таллина со средневековыми башнями, с набережной, за которой синело море.