Игра Эндера - Орсон Кард

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответил Эндер.

— Меня зовут Мик.

— Эндер.

— Это что, имя?

— Меня так зовут с раннего детства. Так прозвала меня моя сестра.

— Не такое уж плохое имя для этих мест. Эндер. Завершитель. Ха.

— Надеюсь.

— Эндер, тебе отвели роль баггера в вашем наборе.

Эндер пожал плечами.

— Я заметил — ты глотаешь ужин в полном одиночестве. В каждом запуске находится такой отщепенец. Ребенок, которого все отвергают. Мне кажется, иногда учителя специально организуют подобные изоляции. Учителя здесь — не слишком приятные люди. Ты еще убедишься в этом.

— Пожалуй.

— Значит ты — баггер?

— Значит, да.

— Ладно, не стоит расстраиваться.

Он отдал Эндеру свой сверток и взял его пудинг.

— Ешь питательные продукты и овощи. Это тебя закалит и сделает более выносливым.

Мик ковырнул ложкой пудинг.

— А как же ты? — спросил Эндер.

— Я? Нормально. Я сыт воздухом. Я почти всегда здесь, но никто не знает об этом.

Эндер натянуто улыбнулся.

— Да, смешно, но это не шутка. Я здесь почти никто. Теперь я становлюсь слишком крупным. Они собираются меня отправить в следующую школу, это будет очень скоро. Наверное, в Боевую Тактическую Школу. Понимаешь во мне нет задатков лидера, я никогда не был им. Только те парни, которые становятся лидерами, делают быструю карьеру.

— А как научиться быть лидером?

— Да разве я знаю; если бы знал, то бы был таким. Сколько парней моей комплекции ты здесь видишь?

Их было немного. Но Эндер постеснялся сказать.

— Всего несколько. Я не единственный наполовину законсервированный корм для баггеров. Нас здесь несколько. Остальные парни — они все командиры. Почти все парни из моего набора теперь имеют собственные команды и роты. Но не я.

Эндер кивнул.

— Слушай, малыш, это пойдет тебе на пользу. Заводи друзей. Будь лидером. Бейся головой и иди напролом, если считаешь нужным — и пусть другие презирают тебя. Ты понимаешь, о чем я?

Эндер снова кивнул.

— Сейчас ты еще ничего не знаешь. Вы новобранцы все одинаковы. Все ничего не знаете. Ваша память, как чистая бумага, там еще ничего нет. И если что-нибудь заденет вас за живое, вы рассыпаетесь на кусочки. Смотри внимательно, когда ты будешь кончать так же как и я, то вспомни, что тебя предупреждали. Это последнее доброе дело, которое кто-то сделал для тебя.

— Но почему ты все это мне говоришь? — спросил Эндер.

— Что ты такой любопытный? Молчи и ешь.

Эндер замолчал и начал есть. Ему не нравился Мик. Он знал, что у него нет шансов, кончить так же, как он. Возможно учителя и спланировали для него все каверзы заранее, но у него не было намерения подчиняться их планам.

Я не буду баггером в своей группе. Я оставил Валентину, мать, отца совсем не за тем, чтобы быть замороженным здесь.

Как только вилка очутилась во рту, он вдруг почувствовал, что его окружила семья. Он знал, что можно оглянуться и увидеть, как мама всячески оберегает Валентину, чтобы та не закапала платье. Он знал, где сейчас отец. Он как обычно просматривает на столе последние известия. Питер старательно выковыривает из носа засохшие сопли, в такие моменты даже Питер казался забавным.

Было большой ошибкой думать и вспоминать о них. Он почувствовал комок, подкатившийся к горлу, но мужественно проглотил его. Туман поплыл перед глазами, он уже не мог видеть свою тарелку.

Он не мог заплакать, все равно никто не пожалеет. Ден — это не мать. А любое проявление слабости подскажет стилсонам и питерам, что ты сломался. Эндер принялся делать то, что всегда делал, когда Питер особенно досаждал и мучил его. Он начал считать и удваивать цифры: 1, 2, 4, 8, 16, 32, 64. Затем еще дальше, пока он мог удерживать цифры в голове: 128, 256, 512, 1024, 2048, 4096, 8192, 16 384, 32 768, 65 536, 131 072, 262 144. На 67 108 864 он начал сомневаться; нужно ли пропустить десятичный разряд. Будет ли это 10 миллионов, 100 миллионов или всего один миллион. Он попытался начать снова, но опять запнулся 1342 и что еще. 16? Или 17 738? Он не знал. Опять начал сначала. Просчитал до тех пор, пока знал числа. Боль прошла, слезы исчезли и плакать больше не было необходимости.

Ночью, когда погас свет, он слышал, как то тут, то там дети звали матерей, отцов, собак. Он тоже не смог сдержаться, его губы беззвучно произносили имя Валентины. Где-то издалека он даже слышал ее веселый смех. Ему показалось, что в дверь заглянула мать, чтобы лишний раз убедиться, что все нормально. Он отчетливо услышал смех отца, смотрящего веселую комедию по видео. Картины были такими ясными и отчетливыми, но этого больше никогда не повторится. Я буду уже взрослым, когда смогу вновь увидеть их. Самое меньшее мне будет 12 лет. Зачем я только согласился? Ну почему я такой дурак? Господи, пойти в школу — это такой пустяк. Ну и что, ну буду видеть Стилсона каждый день. Ну еще Питер. Ведь специально напускал все на себя, теперь Эндер это знал и не боялся его.

— Я хочу домой, — прошептал он.

Но это был шепот иного рода, беззвучный крик души, которому он научился, пока Питер истязал его. Звук не разносился дальше его собственных ушей.

На глазах появились неожиданные слезинки, но его всхлипы были такими тихими, что ни одна пушинка не всколыхнулась на подушке. Он был спокоен, никто не услышит его. Но боль была тут как тут. Она тисками сжала горло, тяжелой ладонью легла на лицо, безжалостно сжигая все внутри. Его глаза предательски зачесались. Я хочу домой, кричала маленькая запуганная душа.

Бесшумно в комнату вошел Ден. Он медленно пошел между рядами спящих, кого гладя по голове, кому поправляя одеяло, кого просто держа за руку. От его прикосновений криков и плаксивых вздохов стало еще больше. Любое доброе прикосновение грозило разлиться целым морем слез. Нет, решил про себя Эндер. Когда Ден подошел к нему, он был спокоен, слезы высохли, так и не появившись. На его лице лежала маска спокойствия и непроницаемости. Он часто пользовался ей перед родителями, когда Питер был особенно груб с ним, а он не хотел показывать своей обиды и унижения. Спасибо за хорошую школу, Питер. Сухие глаза и беззвучный плач. Ты научил меня прятать свои переживания. А теперь я нуждаюсь в этом больше, чем когда-либо.

Там была и учеба. Каждый день несколько часов школьных занятий. Чтение. Счет. История. Видеофильмы кровавых сражений в космосе, матросы, гибнущие и брызгающие распотрошенными внутренностями по стенам кораблей баггеров. Голограммы чисто технических маневров флота. Корабли, вспыхивающие как свечки и гибнущие в одно мгновение. Многим вещам приходилось учиться заново. Было много и совсем нового материала для освоения. Эндер трудился с большим напряжением и полной отдачей, как и все; все они впервые в своей жизни старались на совесть, ведь в классе собралось столько одаренных и талантливых детей и никто не хотел оказаться хуже другого.

Но были еще и игры — именно ради них они существовали. Играми было заполнено все время между прогулками и сном.

Ден привел их в комнату игр уже на второй день. Она располагалась выше учебных классов и жилых отсеков. Они карабкались туда по лестницам, даже гравитация там несколько ослабевала. Комната предстала перед ними сверкающей огнями пещерой.

Некоторые игры они знали, в некоторые они даже играли у себя дома. Там были легкие и трудные игры. Эндер быстро освоил двухмерные пространственные игры на видео и начал приглядываться к играм старших мальчиков. Они играли в голографические игры с парящими в воздухе объектами. Он был единственным новобранцем в этой части комнаты, и в принципе любой из старших мальчиков мог легко выпроводить его. Что ты здесь крутишься? Потерялся. Ну так лети назад. И, конечно, он легко мог улететь в условиях пониженной гравитации. От легкого пинка он мог долго бежать, едва касаясь ногами пола, пока не воткнется в кого-нибудь или во что-нибудь.

Всякий раз, однако, он обнаруживал себя, переходя с места на место, чтобы видеть игру с разных углов зрения. Он был слишком мал, чтобы сразу понять принципы игры. Но не придавал этому значения. Ему удалось уловить кое-какие моменты по передвижению объектов в воздухе. Способ, каким игрок прокладывал в воздухе тоннели, тоннели из света. Вражеские корабли отыскивали эти тоннели и безжалостно уничтожали корабли игрока. Игрок мог ставить ловушки: мины, блуждающие бомбы, антенны, отлавливающие флот противника и сбивающие их с пути, уводя в бесконечность. Некоторые игроки были очень умны и вели интересные тактические игры, некоторые проигрывали почти сразу.

Эндеру эти игры понравились, особенно когда два мальчика играли друг против друга. Тогда они могли использовать тоннели и коридоры друг друга. В этом случае он уже легко определял победителя, который умело пользовался хитроумными маневрами и, как правило, проявлял больше сообразительности.